Илья Тамигин - Черный Тамбовский Волк. Полусказка

– А ну, пошёл отсюдова, волчара! Кыш! Кыш!

Болонка в панике карабкалась ему на голову. Роман, довольный произведенным эффектом, счёл за благо убраться восвояси. Не спеша повернулся и потрусил к спрятанному велосипеду.

Превращение в человека прошло легко. Одевшись, парень сел на своего железного коня производства Харьковского велозавода и покатил домой. Первый опыт прошёл удачно! Он теперь знал возможности своего нового тела. В следующий раз он поедет в дальний лес и попробует поохотиться…

Отставной бухгалтер хлебозавода, в смысле, пенсионер Перунов, наевшись валидолу, вернулся домой с болонкой Нюсей на руках. Та нипочём не желала идти сама. Во дворе его окликнули товарищи по борьбе за звание чемпиона по игре в домино, такие же пенсионеры:

– Михалыч! Иди к нам! Пивка глотни!

Подойдя к столу, Перунов тяжело опустился на лавочку. Нюся неохотно слезла на землю, но прижалась к ноге хозяина, всё ещё подрагивая от переживаний.

– Ты чего такой? – озабоченно спросил бывший слесарь Семён, мешая костяшки, – Прямо, лица на тебе нет!

– Ой, что было, мужики! – потряс головой Пётр Михайлович, беря со стола чью-то откупоренную и уже наполовину пустую бутылку «Жигулёвского» пива, – Прямо жуть!

Он присосался к бутылке. Острый кадык ритмично задвигался в такт глоткам. Товарищи напряжённо созерцали, поняв, что сейчас последует необычная история.

– Пошли мы, значит, с Нюсей гулять. Погода прекрасная, я и решил в лес сходить, чтоб подольше. И Нюсеньке полезно, а то она в последнее время что-то поправляться начала.

Он прервался, чтобы закурить. Пыхнув беломориной, продолжил:

– Идём, значит, вокруг красота и благолепие, полная гармония стихий. Я Нюсю с поводка спустил, она бегает, веселится. И вдруг! Из кустов волк! Как прыгнет! Как зарычит! Нюсенька меня пыталась защитить, да где там! Она ж ему на один зуб! Я её на руки подхватил и шумлю, значит: кыш, проклятый, кыш! А у самого поджилки трясутся… и чуть в портки не напустил. А волчара этот забздел с нами связываться! Ну, как же, нас двое, а он один! И убежал…

Папироса догорела до картона, и Перунов прикурил новую.

– Не поверите, валидола три штуки иссосал, пока в себя пришёл!

– Ёпэрэсэтэ! – воскликнул Семён, восхищённо качая головой, – Здорово ты его, Михалыч! Тебе бы укротителем в цирк!

– А волк… какой он был-то? – спросил Иван, бывший водитель автобуса.

Герой дня задумался.

– А, знаете, мужики, необычный был зверь! Чёрный, как головёшка!

Подумав ещё немного, добавил:

– И молодой! Не матёрый, значит.

Все оживлённо заспорили о странном чёрном волке, о волках вообще, о том, что в округе их с самой войны не видали. Турнир по домино был забыт. Семён сходил домой и принёс поллитровку, стакан и четвертинку чёрного с салом и луком. Все трое выпили по сто шестьдесят семь граммов, хотя, обычно, по будням воздерживались от беленькой. Но повод был особый: не каждый день человек одерживает победу над диким зверем! Моральную победу, да!

Вернувшись домой и затащив велосипед на балкон, Роман долго пережёвывал свои приключения. Как он лягуху-то поймал! С одного прыжка! Вот, только, не понял, вкусная она была, или нет. Вспомнив болонку, попытался рыкнуть, но из горла раздался невнятный хрип. Да-а, волк – это тебе не кто-нибудь!

«Завтра же поеду в дальний лес! На целый день! Поохочусь, а, может, опять кого-нибудь напугаю!»

Вечер провёл валяясь на диване и смотря телевизор. Показывали сериал «Майор Вихрь», целых две серии подряд. Родители появились только к ужину.

– Как день прошёл, сынок? – поинтересовался отец, переобувшись в домашние тапочки.

– Нормально, батя. Съездил в лес, погулял от души. Там так пахнет замечательно!

– В какой лес? В наш, ближний? – встревожено отозвался отец, – А с кем? С Серёжей?

Роман пожал плечами:

– Не, я сам по себе.

– Ой, смотри, сынок, – вмешалась мать, – В нашем-то лесу нынче волка видели! Человек с собачкой гулял, а тут из кустов волк! Чёрный, страшенный! Но собачка храбрая оказалась, кинулась на него с лаем, да и дядечка тоже…

– Кинулся?! На волка? – обомлел сын.

– Нет, руками отмахался и криком напугал. Волк и убежал! Трусливый оказался. Так что, не ходи туда. Мало ли что!

– Да, мам, конечно, мам.

Утром Роман встал пораньше, когда родители ещё спали. Тихонько, чтоб не разбудить, позавтракал яичницей с колбасой, вывел с балкона велосипед и покатил по влажному от росы асфальту. Ехать пришлось довольно долго, минут сорок, в основном по просёлочной дороге. Вот и дальний лес! Забравшись подальше от дороги, спрятал велосипед и одежду, навалив веток и сухой травы. Огляделся: подходящее место! Заросли орешника, за ними березнячок с полкилометра шириной. Ветерок приятно холодил разгорячённое тело. Вперёд! В смысле, даёшь превращение! … Ура! Получилось без задержки!

Опустив нос к самой земле, Роман медленно двигался по расширяющейся спирали, надеясь наткнуться на след какой-нибудь дичи. Так, ёжик… Это неинтересно. Дальше, дальше… Он ушел довольно далеко от своей «базы» и кружил уже более часа. О! Наконец-то! Заяц! След читался отчётливо, не только запах, даже отпечатки лап были различимы.

«След-то, свежий! Вон, кое-где даже травинки примятые не распрямились ещё! Ну, заяц, погоди!»

Широкими прыжками он понёсся через березняк. Заяц был где-то совсем близко, уже можно было различить его живой запах. Чуть правее… Есть! Вон он, ушастый! Заметил охотника, улепётывает во всю мочь!

«Врёшь, не уйдёшь!»

Ветер свистел в ушах. Хвост помогал выдерживать направление и баланс. Земля была ровная, без кочек и ямок. Роман настигал добычу! Заяц в панике сделал скидку, прыгнул в сторону, затем ещё раз, но это не помогло. Волк уверенно догонял, и скорость его превышала заячью. Впереди показалось болотце, и длинноухий свернул вправо. Это было его роковой ошибкой, ибо он потерял скорость, и Роман одним прыжком настиг его. Челюсти сомкнулись на спине с силой железного капкана. Брызнула кровь. Заяц отчаянно вскрикнул и замолк, обмякнув.

«Во, прямо, как человек вопит! Значит, Бианки не выдумал!»

Роман осторожно положил серенькое тельце на траву. Не такой уж и большой, как в книгах пишут. Как его есть-то? Шкура-то, волосатая! Осторожно прокусил живот. Вот она, печень! Вкусная, зар-раза! А это что, сердце? Тоже годится! Покончив с внутренностями (особенно понравились почки), он желудок и кишки есть не стал, а старательно слопал ещё трепещущее мясо, придерживая шкуру лапой и легко разгрызая кости. Разгрыз и голову. О, мозги! Прямо, деликатес! Приятная сытость затопила сознание эйфорией. Странно, дома, сколько ни ел всяких вкусняшек, а такого удовольствия не испытывал! Может, потому, что кровь раньше не пробовал?