Никита Сивачев - Судьбы. Судьи. Палачи

Эдельгар вспомнил свои же слова: «Подчинив магию мы взяли на себя ответственность. Распоряжаться нашей силой нужно с умом и осторожностью. Иначе за наши ошибки будут расплачиваться другие».

Под тяжестью чувств, он не мог гордо понять голову, как прежде. Посох в руке стал ему противен. Он надел капюшон.

– Хорошо. – Тихо ответил Эдельгар и ушел.

– Передай сестре мою благодарность.

– Она выпустила демона.

Фея только усмехнулась.

В лесу Эдельгар кричал и выпустил несколько молний. Когда сил уже не осталось он сел у дерева, и посмотрел на небо. Бесцветное, мутное. Не самое лучшее небо, для последнего дня в жизни. Не под таким небо мечтали умереть Альфина и он.

***

Альфина читала, когда Эдельгар вошел в шатер. Он поднялась, приветствуя брата с утешающей радостью в глазах. Приятно осознавать, что тебе рады. Его долго не было и Альфина волновалось, это заметно по тому, как она отложила книгу, даже не оставив закладки подошла к нему торопливыми, но легкими шагами. Сестра всегда умела распознать тревогу в его душе, даже не заглядывая в глаза. Словно он излучал какую-то ауру. Ее Улыбка растаяла, радость сменилась беспокойством.

– Что такое?

– Все хорошо. Просто тебе нужно уехать. – Он старался говорить спокойно. Перед входом в шатер он пытался убедить себя, что все нормально, все так и должно быть. – Я потом объясню. Хорошо? Просто сделай, как я говорю.

– Нет, уж объясни. Что случилось? Ты встретил Ясвендэль?

– Еще не случилось, но случиться.

– Что? К чему эти недомолвки, Эд?

– Присядь, я объясню тебе. Постарайся меня понять, пожалуйста. – Он не смог унять дрожь в голосе.

Эдельгар рассказал ей все. Начиная с первой встречи с Велендиром, до сделки с Ясвендэль.

– Понимаешь его нужно остановить. Даже если я умру, он найдет другого. У меня есть шанс.

– Неужели, нет кого-то другого, кто может перевести?

– Язык первых знают только феи. Времени искать другую нет. Власть Велендира надо мной слишком велика. Сегодня я шел в лес, и вдруг оказался в обнимку с пугалом. Ты не представляешь, насколько правдивы его иллюзии! Что если завтра, он заставит меня поверить что ты мой враг? Я не хочу смертей, но это не обходимо.

Ответ сестры легко было предугадать. Добрейшая девушка, сочувствовала всем. В детстве ее укусила оса, Альфина потом долго переживала из-за смерти насекомого. Для нее не существовало понятия враг, она верила, что у всего есть свои причины. И оса укусила ее на вирника из-за того, что Альфина показалась ей опасной.

– Не может быть, – замотала головой волшебница. – Позволь мне помочь вместе мы что-нибудь придумаем.

– Да? что ты сделаешь? Ты ведь даже малейшего понятия не имеешь что это за сила.

– Не говори так. – У нее потекли слезы. – Я хочу тебе помочь, Эд. Давай вместе…

– Если хочешь помочь уезжай. – Резко сказал он. – Не надо за них заступаться, ты не обязана их оберегать.

– Не ты ли говорил мне про ответственность! Я освободила Ясвендэль. Из-за меня эти люди могут пострадать. Если так я обязана их уберечь.

– Они умрут.

– Из-за твоей ошибки? Брат, неужели ты готов заплатить такую цену? Прошу тебя одумайся! Молю! Какое право мы имеем обрывать чужие жизни?

– Никакого.

– Тогда почему ты не хочешь отказаться? – Она говорила сквозь слезы и смотрела ему прямо в глаза. Ее добрым глазам не свойственная злость, невозможно припомнить случая, когда она хмурилась. Но теперь, Эдельгар увел взгляд, не выносимо страшно было смотреть, в глаза сестры, на разыгравшийся пожар злобы в ее душе. Это столь неестественно, что даже чудовищно.

– Я просто не могу. – Какой же жалкий ответ. Сердце сжалось в груди. Совесть вцепилась коготками в душу. – Ты слишком сочувственна. Всегда нужно чем то жертвовать.

– Да будь ты проклят! – Она заколотила кулаками ему в грудь. – Мог бы не спасть меня! Уж лучше бы меня изнасиловали и убили!

Эдельгар терпел удары сестры, думая, что сказать. А потом просто обнял ее. Альфина в бессилии опустила руки и зарыдала ему в плече.

– Альфина, сестренка, я люблю тебя.

– И я…и я тебя, Эдельгар. Если ты решишься, я буду биться с тобой. – Голос ее наполнился жестокостью. – Наверно, потому что так будет правильно.

– Ты молодец. Но прошу последний раз: лучше уезжай.

Она крепче прижалась к нему.

– Значит, будет битва. Спасибо что предупредил.

– Постарайся убить меня.

Альфина промолчала. Оба понимали, что победа не принесет радости. И оба они хотели проиграть.

Когда он уходил. Он обернулся и посмотрел на Альфину. Ему хотелось запомнить ее, слишком добрую для этого мира и красивую. Не созданную для битв, способную прощать даже самых грешных подльцев и мразей. Голубые глаза молили его остановиться, на ресничках застыли хрусталики слез. Даже теперь она жалела его, одним только взглядом молила прислушаться к совести.

– Эд, спасибо, что спас меня тогда, – Сказала она ему на прощание. – Прости, что была такой слабой.

Цветшая вишня теплым весенним утром. Она стояла передним. Хрупкая, но смелая. Красивая, но опасная.

– Только не вини себя. Ладно? – ответил Эдельгар. Альфина кивнула.

Он чувствовал себя беззащитным, словно ребенок, не умеющий ходить. И подобно ребенку он боялся, словно мир за шатром ему неизвестен и чужд. Он заставил себя отвернуться и сделать шаг. Ступив за порог шатра, он навсегда провел границу между своей жизнью и жизнью сестры. Когда-то их соперничество было детской забавой, ведь все дети соперничают. Но теперь детство позади и почти забыто. Жизнь, жестоко коверкает детство, взрослые забывают игры и забавы, отучиваются радовать и учатся грустить и уставать, но продолжают соперничать, только борются уже за выживание подобно животным. И вот брат и сестра вновь соперники, только победа не принесет радости, кто-бы не победил. В конце не будет смеха и теплых объятий. Никто не скажет наивное: «Победила дружба».

Эдельгар мог вспомнить, как читал заклинание мгновение назад и вот он перед троном из костей. Велендир сидел не подвижно, словно статуя. Их окружали тени деревьев, и с неба сыпал пепел. Пахло гарью и смертью.

– Ты ведь знаешь, что будет дальше, Эдельгар? Ты можешь сколько угодно сопротивляться моей воли, но все равно останешься моим цепным псом. Ты моя пешка и я двигаю тобой.

Велендир поднялся с трона. Шаг за шагом он приближался к Эдельгару, продолжая речь:

– Знаешь, сколько подобных тебе было? Мудрецы, хитрецы и лжецы, все обращались ко мне. Что Люди, что Первые, что эльфы мнят себя богами, но стоит им задуматься о смерти, как вся спесь улетучивается. Узри!

Велендир сорвал маску. Другой половиной его лица оказался череп, на кости блестели кровавые руны, скалились острые зубы, во тьме глазницы сиял огонек.