Юлия Мартыненко - Ведьма

***

На следующий день я точно знала, куда мне стоит идти в первую очередь. Еще вчера, вернувшись с кладбища, я достала из тайника записку и науз, попавшие ко мне в День влюбленных. Науз был не простым подарком, а посланием, которое могли отправить только два человека – Виктор или Стас. Судьба обоих уже была более или менее известна, хотя в последнее время я сомневалась в том, что план Олимпиады сработал.

Виктор, возможно, потерял всю свою силу, покинул тело Алекса, но не исчез. Теперь он словно проникал в мои мысли, являлся в видениях и даже говорил со мной. Тогда и у Стаса была бы возможность спастись. Но почему он не показывался мне и не дал хотя бы малейшую надежду найти его?

Если проклятие еще действовало, Стас бы не смог покинуть кладбище и поэтому все еще оставался в его черте. В последний раз я находилась в доме Стаса прошлым летом. Тогда ничего не намекало, что под маской ловеласа Алекса прячется колдун. Сомневаться в Стасе меня заставила Ольга Сорокина, которая показала фотографию Марины Белозеровой. Девушка стояла рядом с высоким темноволосым парнем, скорее всего, ставшим причиной ее гибели.

Больше к жилищу Стаса я не приближалась. Пришло время навестить его дом.

Я пошла в обход кладбища. Чем ближе был дом, тем меньше становился мой энтузиазм, ноги замедляли ход, и, увидав впереди отделенную погостом поселковую часть, я сделала небольшую остановку. Было странно, что поселение это в буквальном смысле соседствовало с кладбищем, разделяемое всего-то небольшой лужайкой и балкой.

Когда-то в низине протекала неширокая речка. Глубина ее достигала не более нескольких метров, а в некоторых местах можно было уверенно пройтись, замочив лишь ноги по колено. Деревянные шаткие мостики пересекали безыменную реку, и вместе с потоком времени они исчезли навсегда.

Никто не знает, каким проклятием обрек Виктор эти земли на погибель, отчего прекрасный древний лес стал колыбелью мертвых, и почему исчезла река. Но больше всего меня волновал вопрос, как вышло, что в месте, где столетие назад сельчане уснули разом вечным сном, сейчас живут люди. Ведь сила такого мощного заклятия не только отражалась на внешнем виде поселения, медленно уничтожая его шаг за шагом, но и на жизни людей, обитавших здесь.

Хотя Виктору дорого обошлась эта прихоть. Все силы, которые он так долго копил, ушли на месть. Ради Олимпиады колдун разрушил десятки, а то и сотни человеческих жизней. И по сей день он не обрел покой, являясь мне во снах.

Науз я не надевала ни разу. Если он принадлежал Виктору, то мог стать проклятием. Если же он был Стаса – то служил защитой. Однако испытывать судьбу не стоило. Время, несомненно, расставит все на свои места, только б наверняка знать, что его у меня вдоволь.

Миновав балку, я направилась в сторону дома Стаса. Ничего не изменилось с тех пор, как я последний раз была здесь. Улицы местечка пустовали. Может, это было нормальным явлением в жаркий летний день, но здесь чувствовалась угнетающая атмосфера, а в воздухе пахло гарью.

Дом Стаса располагался в конце улицы и был крайним. Обнесенный невысоким деревянным забором, он являлся не самым лучшим образцом заброшенного старого жилища. При жизни Стас потратил много сил, чтобы поддерживать дом в хорошем состоянии. Лишь только сорняки, заполонившие весь двор, красноречиво намекали на отсутствие хозяина.

Хотя можно было заметить еще кое-что. В старых окнах, разбитых на небольшие прямоугольники деревянными перегородками, затаилась тьма. Она крепко осела там, не тронутая светом лампы или свечи, не потревоженная голосами людей. Питаясь пустотой, тьма становилась сильнее, поглощая все вокруг.

Отворив калитку, я вошла во двор. Сердце неприятно заныло, предостерегая идти дальше. Под ногами прямиком к входной двери расстелилась дорожка из мелкой брусчатки. По обеим сторонам дорожки находились клумбы с цветами и сорняками вперемежку. Несчастные цветы из последних сил выживали в неравной борьбе с дикой природой и солнцем. Даже темно-бордовая роза без должного ухода понуро опустила увядающий бутон, обнажив многочисленные острые шипы.

Миную дикорастущие цветники, я прошла к двери, которая оказалась закрытой. Когда-то Стас показал мне место, где хранился запасной ключ. Он сказал, что двери его дома всегда открыты для меня. Пошарив рукой в пустом горшке для домашних растений, я обнаружила ключ.

Дверь недовольно скрипнула и отворилась. Затхлый сырой запах вырвался из дома. Зайдя внутрь, я закрыла на всякий случай дверь, но быстро отворила форточки, чтобы теплый свежий воздух поступал в помещение. Пустота, которую я заметила в окнах, стала недовольно трещать и стремительно разбегаться по нетронутым светом углам.

Небольшой и достаточно уютный дом насчитывал всего две жилые комнаты – зал и спальню. Довольно просторная кухонька, маленькая ванна и коридор составляли остальную часть помещения. Меблировка комнат была проще некуда – в зале стоял диван, кресло, стол, маленькая стенка с книгами и нишей под телевизор, в спальне – кровать, шкаф с одеждой и прикроватная тумбочка.

Неприличный слой пыли покрывал все поверхности, хотя в остальном все находилось в идеальном порядке. Видно было, что никто уже давно не посещал дом, поэтому надежда найти хоть малейшие признаки появления здесь Стаса рассеялась. От отчаяния я села на диван и почувствовала, как глубокая печаль наполняет сердце.

В этом теперь уже осиротевшем жилище мне приходилось бывать несколько раз, но здесь я чувствовала себя уютно. Гнетущая пустота и тишина не могли рассеять светлые воспоминания о Стасе. И все же я понимала, что лишь мучила себя ложными надеждами. Будь Стас все еще жив, он бы непременно дал о себе знать. Он бы не покинул меня.

Возвращаться сюда еще раз было бы крайне тяжело, поэтому я решила осмотреть комнаты. В спальне не было ничего кроме вещей. Распахнув шкаф, я посмотрела на аккуратно развешенную одежду, которая все еще хранила сладковатый аромат духов.

На одной из вешалок висела порванная майка. Сразу вспомнилась наша вторая встреча, когда Стас нашел меня на погосте. Тогда он перевязал рану на моей руке куском ткани. В тот день я смело доверилась прекрасному кареглазому парню и не ошиблась ни капли.

Стас спас меня от чар Виктора, и показал, что такое настоящая любовь – чистая, светлая и бескорыстная. Любовь, которая способна спасти от смерти.

Я потянулась, чтобы забрать майку, но тут же передумала. Захлопнув шкаф, я направилась в зал.

Стол оказался пуст, как будто кто-то предварительно почистил его. А вот книжная полка привлекла мое внимание не хуже шкафа. Одна из книг слегка выпирала из общего ряда. Это оказалась книга «Мастер и Маргарита».