Юрий Каранин - Квест

Все еще веселые языки огня пригрели, – и Петруха начал отогреваться и душой и телом.

«Да, черт с ним, с позором-то. Переживу, как-нибудь и это».

Откуда-то вылезла кошка, налил молока и ей, но она поводила носом, и нырнула в погреб.

«Правильно. Лишку мышей развела. Зимой тут такого шухера наведут, что и тебя съедят».

Он снова успел задремать, и проснулся только, когда на шею бросились дети.

– Тут Алена встретилась. Сказала, что на работу не идешь.

Петруха повернулся к жене:

– Иду, почему не иду. Там без меня вся работа станет.

– Есть будешь?

– Не, я молока напился.

– Чего, молока-то. Смотри, исхудал-то как, – светишься весь. Сейчас картох быстро пожарю. Мне, все равно для ребят жарить.

Зинаида ничего не спросила про бороду, – не заметила что ли?

А может, и другие так?

И потому на работу Петруха пошел с легким сердцем. Но, подходя к конторе, услышал громкий смех, и свое имя, Петруха отпрянул назад.

– Рассказал-таки? – Начала возвращаться остуда, но, сколько можно будет скрываться? – и вышел к миру.

Федор, молча, глянул на него, и продолжил «наряд»:

– Семен, тебе окорку последнего венца делать.

– Это я вчера не закончил, мне и, – Начал было Петруха, но Федор остановил. – Это и Семен сделает, а за тобой – стропила, если сможешь.

– Нет, не справится. – Возразил Николай Холкин, и даже не улыбнулся. – Куда он теперь без бороды? Раньше-то как было? выдернул пару волосин – Трах-тибидах! – и готово. Видать, теперь заглохла наша стройка.

И никто ведь не спросил, почему это бороду решил сбрить?

Весь день Петруха думал: «Почему же Федька ничего не рассказал? Все ведь к тому шло».

А в обед вновь зашел разговор о гвоздях.

– Потерпите, мужики, пару дней, на базу привезти обещали. – Федька развел руки. – Не моя тут вина.

*

Каково же было изумление плотников, когда Петруха выложил на верстак знакомый уже ящик.

– А говорил, что не брал. Украл, получается? – Хмыкнул «Всему затычка», но Федор возразил:

– К коробке этой многие прикладывались, а вернул один. И я тоже хорош: бросил в крапиву, и запамятовал.

Все замерли от смущения, и только Николай крякнул:

– Дык оно, конечно ….

А жизнь продолжалась.

В садах падают яблоки, тронутые первым зимородком. И стелется дым от затопленных печек.

Ночью Петрухе приснятся звезды. Звезды, кои лишь сутки назад впервые разглядел. Это будет ночью, а пока ….

Пока Петруха медленно идет по деревне и думает….

1.

– Эт-то что еще за безобразие? Стыдно, товарищ. – И это на самом интересном месте?! Молодой, а из ранних.

Молодой, но начальник, – поэтому Сашка и вскочил, как ошпаренный, зацепив ногой ржавый подшипник под ногой стеллажа.

Вот где Загадка природы. Масла на полу, конечно, хватает, но подшипник-то ржавый, да еще и стеллажом придавлен, а он, как минимум, раз в неделю из-под ноги выскальзывает.

Все об этом знают, а потому стеллаж почти все время пуст. Пуст он и сейчас, но, все равно, легче не дать упасть, чем потом корячиться, его поднимая, что Сашка и сделал.

– Помочь что ли? Давай, подсуну. – Бросилась на помощь Валька Морозова.

«Тоже мне помощница!».

По довольному лицу Вальки никак нельзя не заметить, как ее прямо-таки распирает смех. Стало быть, подловила?

– Ну, Морозова! Дура ты баба. – Сашка, наконец, опустил стеллаж на подшипник. – До инфаркта хочешь довести? Орешь, как оглашенная.

– Ага, боишься? То-то же. Значит, уважаешь. – Валька, наконец, «просыпала горох».

– Тебя-то? – Санька критически оглядел стеллаж. – В следующий раз ловить не буду, – пусть придавит тебя слегка, – может, ума добавит.

– Тебе и достанется. Еще прежний начальник говорил, ногу приварить.

– Волос длинен – ум короток. – Усмехнулся Сашка. – Тут же масло кругом. Полыхнет так, что всем мало не покажется. А ты чего сюда приперлась?

– Начальник твой храп могучий услышал, – вот, и велел мне воспитательную работу провести. – Валька поискала глазами пепельницу, не нашла, – и стряхнула пепел на пол.

– Тебе? – Обиделся Сашка, и тут же отыгрался. – Я ей то же самое, Иван Николаевич, говорю. Масло кругом, а она курит тут постоянно, и окурки везде раскладывает.

Валька деловито зажала сигарету в рукаве халата, и преданными глазами посмотрела наверх. – Я – ничего.

– То-то же, воспитательница. – Сашка торжествовал. – Будешь знать, как над людьми измываться. Горишь ведь.

Оно и правда. Дым от халата шел еще робкий, но дыру уже пуговицей не закроешь.

– Опять на ухо давишь? – Валька выглянула, ловко увернулась от «летающей голицы». – Чуть не забыла, зачем сюда приходила. Баламут-то где затаился?

– А тебе какая забота? – Сашка вышел к двери. – Аль соскучилась?

– Ваш начальник попросил его найти. На вторую смену хочет задержать.

«Ваш». Начальник электроремонтного цеха над уборщицами – начальник постольку – поскольку. Но это – как сказать.

– Опять жучишь? На той неделе он клялся, что больше вторых смен не будет, и по одному работать не будем.

– А сегодня форс-мажор. На кочегарке двигатель у дымососа сгорел. – Не придумывала, кажется, Валька, но начальник ….

– У них еще два запасных движка были. – Отчетливо вспомнил Сашка.

– Чего не знаю, того не знаю. – Если Валька и прикалывалась, то очень убедительно. – Сам Баламута найдешь, или его лежку подскажешь?

– У печки была?

– Нет еще. Твой храп даже начальник услышал, только не понял. Радуйся, что телефон зазвонил, а иначе сам бы пришел. По маяку. – Валька, все же, сдержанно хохотнула. – Так, как? Сам сходишь, или мне идти?

– Иду уже. – Вскинулся Сашка, и, и едва не упал в масляную лужицу. – Давно она тут. Не подскажешь случайно, где уборщицу найти?

– Подожди, не гаси. Отменил начальник свое обещание. И недели не прошло. – Издали прокричал Санька, увидев, что Леха уже начал гасить печь.

– Где ты с ним пересечься умудрился? – Леха все еще держался за газовый вентиль. – А если у меня планы на вечер?

– У меня – тоже. Валька приходила.

– А, эта? Развела тебя она, как …. – Алексей хотел, было сказать: «лоха», но вовремя прикусил язык.

– Похоже, не врет. И движок уже на «рогатом» привезли.

– Это еще ничего не значит. – Леха выглянул в дверь. – На средний котел перешли. Подожди, у них же еще мотор есть?

– Два у них еще есть, но оба к большому дымососу не подходят. – Я с котельскими электриками разговаривал. А у третьего гнезда размолотило вомелы.

– Ладно. – Леха, наконец, оставил вентиль в покое – Пошли что ли? Не отстанут ведь.

3.

– Так, чего? Остаемся? – Леха уже поставил ногу на ступеньку, но резко остановился. – Если совсем не можешь, то оба не сможем. Оба.