Максим Лазутин - Буря Предвестие

«Когда сотник займет эту проклятую крепость – подумал Бер, – надо будет как следует пошуровать в подвалах. На предмет медовой настойки, а то так и ноги можно протянуть».

На сей раз сильно пригибаться десятке не пришлось – от лучников их защищал крутой берег обрыва. И тут, наконец, глаз Бера зацепился за возможный путь внутрь – это был горизонтальный лаз, служивший, судя по всему сливом для отходов. Проникновение через подобные места у десятника не вызывали воодушевление, но на южной стороне таких путей могло не быть вообще. Подумав, он подозвал одного из людей:

– Эй, Кот, так тебя раз так, ступай и доложи, значит, сотнику, что мы, сталбыть нашли лаз. И скажи, пусть идут сюда быстрей. А то холодает, а мы мокрые.

Кот выслушал, и побежал туда, где Радомир оставил свой основной отряд.

Когда гонец привел остальных, десятка Бера начала пробираться в лаз. К сырости и веющему от стен холоду добавились неописуемые запахи, вобравшие в себя пищевые отходы, мыло и воду из помывочной. Лазутчикам пришлось сдерживаться, чтобы не раскашляться – в подобных каменно-земляных сооружениях звук разносятся далеко. Когда же они нашли выход, вернее – вход, они начали выбираться на поверхность. Делать это оказалось весьма затруднительно: нижняя часть стены была скользкой от жира и мыла. Чтобы можно было уцепиться за край, Беру и его людям пришлось подсаживать друг друга. Когда все переправились, двое последних кинули Беру один конец веревки и вытянули его.

Пробираться пришлось, укрываясь в тенях. Передвигаясь короткими бросками от одной тени к другой, лазутчики заходили к обходящим двор бойцам, оглушали их ударом дубины по голове, затем оттаскивали их в укромное место. Также бойцы Бера надевали на себя броню дозорных и обходили участок вместо них. Когда патрульные были заменены, четверо забрались на внешние стены. Они оглушили лучников одного за другим, затем уложили их за внутренние зубцы, чтобы их не было заметно изнутри. Когда весь двор был занят бойцами Радомира, четыре бойца спустились, затем трое заняли места у главной башни, а четвертый спустился по веревке в слив и доложил сотнику о захвате двора.

Дальше все прошло быстро – люди Радомира быстро закрыли двери помещений, где спала дневная смена, тяжелыми бочками и ящиками, а часть проследовала к главной башне. Поднявшись на этаж, где была комната смотрящего, Бер открыл дверь железной проволокой, а остатки отряда вошли внутрь.

Молчан – смотритель Зимы – не спал. Он оглядел вошедших и был, казалось, озадачен.

– Радомир? – вскинул он брови, – мне не доложили о твоем прибытии. Что ты здесь делаешь в столь поздний час, да еще с дружиной? Впрочем, осмелюсь заметить, что вид у некоторых твоих дружинников весьма разбойничий.

– Власть в крепости сменилась, Молчан, – голос сотника был тихим, как обычно, – Уведите его в подвал.

Люди Радомира быстро связали теперь уже бывшему смотрящему руки за спиной, и повели его в нижнюю часть крепости.

Как только ночная тьма стала уступать рассветным сумеркам, Берислав поднял свой отряд, чтобы выступить на крепость Страж. Поскольку время уже начинало поджимать, сотник не стал пересчитывать бойцов. Тело дозорного ставшего жертвой ырки – ночного духа, нападающего на людей в полях – так и не было обнаружено, поэтому отряд вышел в неполном составе. Приведя броню и оружие в порядок, дружина оседлала коней и пустилась в карьер – нужно было успеть до того, как окончательно рассветет.

Доскакав до подступов к крепости, Берислав придержал коня и дал команду спешиться. Коней решено было привязать неподалеку. Дальше отряд двинулся быстрым маршем – конный отряд в поле слишком заметен. Оставшийся путь дружина преодолела уже почти засветло. Подобравшись к стене, они прислонили к ним лестницы, и один за другим начали взбираться на стену. Не ожидавшие такого лучники не успели убрать луки и достать из-за пояса ножи. Налетчики воспользовались этим и начали бить навершиями мечей по головам. Подшлемники из плотной кожи смягчали удары, поэтому череп ни у одного не треснул, но все лучники падали, как подкошенные.

Передовой отряд вихрем пронесся по стенам. Многие лучники видели, что стало с товарищами, стоявшими на передней стене, поэтому успели достать ножи, и были готовы встретить налетчиков. Тех, кто ранил или пытался ранить бойцов, настигали удары мечей, и те падали замертво. Если же достать противника мечом не удавалось, в ход шли ноги – время от времени один или два лучника падали со стены. Когда все четыре стены были очищены, передовой отряд спустился рядом преградой и мощными ударами мечей разрубили устройство, которое должно было не пропускать врагов внутрь, и открыли ворота.

Оставшийся отряд тут же устремился внутрь. Первые ряды атакующих вступили в бой с ночной сменой крепости. Сталь звенела о сталь, стучала о дерево, с лязгом врезалась в латы, иногда влажно чавкая, находя живую плоть. Бериславу повезло – он верно рассчитал время, и ночная смена была порядком вымотана бдением, а дневная еще не проснулась, поэтому ночная смена была быстро выбита заговорщиками, а помещения, где спала дневная смена были заставлены второй волной атакующих. Тем временем остатки первой волны и высланные сотником подкрепления из третьей десятки быстро заняли двор и стены крепости. Сам Берислав и остатки его отряда, насчитывающие около полутора десятков человек, пошли по направлению к главной башни.

Поднявшись на третий этаж, где находились покои Любомира – смотрителя крепости. Связав его стражников, сотник ударом ноги открыл дверь и вошел в покои.

Любомир не спал, поэтому, хоть и был удивлен, ожидал появления того, кто подготовил эту ночную атаку. С самого начала, когда со двора раздался звон мечей, он положил на колени ножны с мечом. Он был обладателем меча из камня Сварога – редкого металла, образующегося в глубине гор из жил, соседствующих с черной сталью. Мечи из такого металла настолько твердые, что могут прорубить даже латы.

Смотрящий вытащил меч из ножен, на его поверхности отобразился багряно-красный отблеск факела.

– Берислав, – начал смотрящий, – и отчего я не удивлен? Кто еще мог подготовить столь грамотную, сколь и подлую вылазку?

– Вижу, князь не ошибся, выбрав тебя смотрителем этой важной крепости. В уме тебе никогда не откажешь. Может, уберешь меч?

– Убрать меч? – вскинул брови Любомир, – Шутишь? Я прекрасно слышал, как твои люди напали на крепость. Судя по тому, что ты здесь, мои воины уже отправились в мир иной. И ты предлагаешь мне сдаться тебе на милость, после того как ты перебил моих бойцов. Такие проступки, Берислав, искупаются только кровью.

– Не дури, Любомир. У меня полтора десятка бойцов, а у тебя только меч и твоя гордость. Если не сдашься, потеряешь и их.