Лариса Печенежская - Ки-Ми-Асура. Том I

– Хорошо-хорошо. Не закипай. Не буду тебя задерживать. Держись, моя девочка. Не раскисай. До связи.

Голос матери прозвучал сухо, и Лана поняла, что она осталась недовольна или обижена. Слушая короткие гудки, Лана не чувствовала угрызений совести.

– Если кто и должен обижаться, то только я, – с этими словами она аккуратно положила трубку на телефон и возмутилась в голос:

– Как могла мама сказать столько плохого об Игоре и усомниться в его любви! Разве были у нее основания для этого? И эти ее советы… Век бы их не слышать.

После разговора с мамой мысли Ланы, перескакивая с одной на другую, не давали возможности сосредоточиться. У неё было такое ощущение, словно ей наплевали в душу.

– Ну почему за всю свою жизнь мои родители ни разу не сказали мне чего-то такого, что хочется вышить шелком на своей подушке? – задала она сама себе вопрос, на который, увы, не знала ответа.

Машинально подойдя к бару, она достала бутылку виски Jаck Dаniеl’s, налила его в небольшой стакан под самый край и выпила тремя глотками, даже не поморщившись. Янтарная жидкость обожгла горло, но вслед за неприятными ощущениями по всему телу разлилась бархатная теплота, которая постепенно утихомиривала страсти, бушующие у нее внутри. Она хотела налить себе еще, но передумала: нужно было сохранить здравый рассудок до встречи с Мариной.

– Может, одного разговора на сегодня достаточно? – мелькнула соблазнительная мысль, но Лана тут же избавилась от нее.

– Сегодня и только сегодня! – приказала она себе и снова пошла к городскому телефону.

Марина ответила мгновенно, как будто караулила ее звонок.

– Привет, подружка. Я уже дома. Если есть время и возможность, заходи.

– Вот здорово! А почему вы так быстро вернулись? – прозвучал, как обычно, веселый голос Марины. Он не вписывался в трагедию, которую переживала Лана, и еще более обнажил боль.

– Все объяснения при встрече. Жду.

Лана положила трубку, еле сдержавшись, чтобы не грохнуть ею по журнальному столику.

– Господи, когда же это закончится? – выкрикнула она в тишину комнаты, закрыв лицо руками. И так как ответа Лана не ждала, обреченно вздохнув, поплелась на кухню, чтобы выпить крепкого чаю. Кофе уже стоял в горле, а ей нужно было взбодриться перед встречей с Мариной, поскольку силы практически покинули ее.

Как Лана и предполагала, не прошло и двадцати минут, как раздалась трель дверного звонка. Открыв дверь, она оказалась в объятиях подруги. Марина всегда была настоящим, но добрым стихийным бедствием. Вот и сейчас она успевала все: задавать сыплющиеся, как из рога изобилия, вопросы, целовать Лану в щеки, тискать ее за плечи, скидывать с ног туфли, вешать сумочку и смеяться, охая и ахая.

Вырвавшись из ее цепких рук, Лана пошла на кухню, избегая встречаться с Мариной взглядом. Та, ничего не заметив, пошла следом, без умолку болтая о чем-то.

– Кофе будешь? – спросила ее Лана, все еще медля повернуться к ней лицом.

– Обязательно буду, но позже. У меня в сумке бутылка холодного шампанского и конфеты. Надо же отменить ваше возвращение. Надеюсь, вы все засняли на камеру?

Не дожидаясь ответа, Марина прошла в прихожую и через минуту вернулась.

– А где бокалы? Ты что-то стала непонятливая и медленная, как черепаха. Ну да ладно, сама возьму. Кстати, я забрала из ателье ваши свадебные фотографии, но на радостях так заторопилась, что совершенно забыла о них и не взяла с собой.

Идя в зал, она заметила, что дверь в спальню закрыта и прокричала:

– Игорь спит, что ли? Иди немедленно буди. Выспится в другой раз. Не каждый день приходят к вам в гости с шампанским.

Последние слова она уже произнесла при входе в кухню и поставила три бокала на стол.

Посмотрев на побледневшую Лану, прижимающую руки к груди, Марина, как в замедленной съемке, села на стул, тихо высказав ужасное предположение:

– С Игорем что-то случилось? Он жив?

– Да, жив и здоров, но бросил меня ради другой женщины, которая добавила ведро дегтя в наш медовый месяц. Потому он и закончился столь быстро, а я одна вернулась домой.

Марина остолбенело смотрела на Лану, с трудом переваривая услышанное. Все еще не веря подруге, она закрыла глаза и резко тряхнула головой, словно сбрасывая с себя нечто, мешающее осознать смысл невероятных слов.

– Это такая шутка, что ли?

– Нет, – коротко ответила Лана и, подойдя к окну, стала смотреть в него, ничего не видя перед собой из-за слез, наполнивших глаза.

– Рассказывай! – голос Марины прозвучал, как выстрел, и Лана от неожиданности вздрогнула.

Она начала свой рассказ, продолжая стоять спиной к подруге. Так было легче сохранять относительное спокойствие. К середине повествования она уже взяла себя в руки, почувствовала себя увереннее и села напротив Марины, уставившись в стол.

– Вот и все, – закончила свой рассказ Лана. – Наверное, это был самый короткий медовый месяц на свете.

– Подлец! Боже мой, какая скотина! – негодующе воскликнула Марина, срываясь на крик. – А я тебе еще завидовала. По-хорошему, конечно. Думала, какая же ты везучая: такого мужика отхватила. Вот же сволочь! А ты случайно не беременная?

Лана отрицательно покачала головой, но сердце сжалось от сожаления. Она бы считала себя самой счастливой, если бы у нее остался ребенок от Игоря.

– Это хорошо, – продолжила Марина. – Ребенок сильно бы осложнил твою жизнь материально и психологически. Мало было бы радости смотреть на него и постоянно вспоминать, какой мерзавец его отец. А если бы он еще и похож был на него? А так ты птица вольная, в свободном полете, да к тому же еще с квартирой и машиной в придачу. Что еще нужно? Словом, все хорошо, что хорошо кончается. Могло быть значительно хуже. Так что давай за это и выпьем!

– За успех безнадежного дела? – спросила Лана и скривилась от горечи, затопившей душу.

– Не будь пессимисткой. Я где-то прочитала, что пессимизм – это форма душевного алкоголизма, а я не хочу иметь в подругах алкоголичку. К тому же пессимизм делает из брошенной девушки одинокую, а оптимизм – свободную! Поэтому будем оптимистками! Жизнь, моя дорогая, у тебя только начинается, и в ней тебя ждет много хорошего и большая любовь тоже. Я уверена в этом. Как и в том, что от нытья ничья жизнь еще не становилась лучше. Хочешь быть счастливой – действуй и подбери сопли. Другими словами, никогда в дальнейшем не опускай по этому поводу рук. Ясно?

Марина откупорила шампанское, налила его в два бокала, а третий выбросила в мусорное ведро.

– И не вздумай доставать: там его место. Не обеднеешь от одного бокала, считай, разбила.

А посуда, как ты знаешь, бьется к удаче. Лана покорно кивнула и взяла свой бокал.

– Значит, за все хорошее в моей дальнейшей жизни! И за счастье!