Ксения Ратникова - Грань миров

Долгие годы Илеора была послушна, идеально послушна, лишь в мыслях лелея фантазии о внешнем мире. Она ничего не знала о людях за стенами собственной комнаты и, встретив одного из них, беспечно забыла о последствиях непослушания, увлеклась новыми переживаниями. О, как жалела она сейчас об этом! Забившись в угол собственной комнаты, Илеора была не в силах остановить слезы. Как могла она поступить так неразумно? Как могла поверить, что сможет помочь? Ведь она ничегошеньки не знала ни о страже, ни об их сменах. Хотела спасти Вадима? Но удалось только выиграть для него легкую смерть… И за это пришлось заплатить другими невинными жизнями. Любимая нянечка теперь жестоко убита у нее на глазах.

Нора была с ней с самого рождения и заменила пропавшую мать. Она была окошком в мир, единственным по-настоящему родным человеком. Боль, которую испытала Илеора при виде смерти Норы, отпечаталась в сознании, в каждой клеточке тела. Будто она сама находилась на месте няни.

Илеора горько всхлипнула. Слез не осталось, но судорожные вдохи все еще сотрясали тело. А стражницы… Разве они заслужили такой смерти? Сегодня ночью умерли четыре женщины. Из-за нее. И венценосный отец дал ей это осознать. Он говорил такие слова, о существовании которых Илеора раньше понятия не имела. Кричал так громко, что закладывало уши. Страх, отчаяние, жалость, чувство вины, ненависть к отцу – все подкрепилось отвращением и стыдом, когда придворные лекари привели ее в комнату, раздели, осмотрели и ощупали со всех сторон. При этом отец стоял рядом и пристально наблюдал за бессмысленным и унизительным, на ее взгляд, действием. Что они там хотели найти, Илеора не понимала. Но, видимо, не нашли ничего подозрительного, потому что лекари с облегчением выдохнули, а отец, зло сверкнув глазами, молча покинул покои.

Илеора ела все, что давали, надевала то, что приносили, вела себя так, как требовалось. Отец пообещал пытать на ее глазах каждую прислужницу, которая не сможет заставить Ее Высочество вести себя должным образом. И она безропотно подчинялась. Невозможно было забыть крики несчастных женщин, их искалеченные тела. По ночам долго не могла заснуть, обливаясь слезами, а когда засыпала, видела кошмары, пострашнее тех старых о преследующем ее монстре.

– Госпожа! Ваше Высочество! – позвала служанка. – Прошу вас, идемте со мной. Жених приехал и хочет посмотреть на вас.

– Жених? – апатично переспросила Илеора.

– Да, моя госпожа.

– Свадьба уже завтра? – Илеора приподняла голову и с тоской поглядела на служанку.

– Да, моя госпожа.

– А я так и не знаю, что должна делать женщина после замужества… Мне обещали рассказать, – насупилась она.

– Завтра утром вам все объяснят, – печально ответила служанка.

Илеору завели в покои отца. Там не было стражи. Только сам король и Он. Илеора вздрогнула, увидев огромного мужчину, развалившегося в кресле. Темные, коротко стриженные волосы, черные, глубоко посаженные глаза на грубом лице, огромные руки, каждая из которых могла обхватить ее шею, ухмылка, не предвещавшая ничего хорошего, и этот взгляд… Точно она самое аппетитное блюдо из всех, что ему приходилось видеть. На мгновение ей даже показалось, что у него потекли слюни, а в глазах запылал огонь. Илеора ощутила себя жертвенной куропаткой, принесенной к алтарю темного бога Гуинура.

Отец сидел довольный и светился точно фонарь, чего Илеора никогда прежде не видела. Король выпроводил взглядом служанку и произнес:

– Давай, деточка, подойди.

Илеора не сразу догадалась, что таким ласковым голосом обращаются к ней. Она обернулась, ожидая увидеть какую-то «деточку». Никого. Илеора опустила голову, стиснула зубы, сжала от ярости кулаки и с удивлением ощутила, что желает смерти родному отцу.

– Илеора! – прошипел Эфимаз. – Наш уговор еще в силе. Ослушаешься – знаешь, что будет.

Она вся съежилась. Больно… В груди все сжалось от злости, обиды и страха. Настойчивый голос отца заставил вздрогнуть:

– Иди к нам.

Илеора подошла, глядя в пол. Гость встал. Не смог дождаться, когда к нему подойдут, и приблизился сам. Приподнял ее за подбородок. Илеора зажмурилась, не представляя, что сейчас будет.

– Красавица, – проговорил он грубым хрипловатым басом. – Она не знала мужчин, как я и просил?

– Именно так, Дагрон. Она чиста как первый снег, – услышала Илеора довольный голос отца.

Илеора наконец осмелилась взглянуть в лицо жениху, но лучше бы она этого не делала. В хищных, пожирающих ее глазах бушевало пламя Гуинура, грозящее спалить дотла. Она вздрогнула и отвела взгляд. Дагрон сжал подбородок сильнее.

– Смотри на меня! – приказал он. – В глаза смотри.

Илеора нервно сглотнула и с трудом заставила себя выполнить приказ. Жених прищурился и пристально всмотрелся в глаза, словно старался разглядеть там нечто очень важное.

– Не будешь осматривать? – раздался позади удивленный голос отца.

Когда он успел встать и подойти, Илеора даже не заметила. Все, что она видела, – это изучающие ее черные глаза.

– Все в порядке, – Дагрон легонько оттолкнул Илеору и выпрямился. – Я верю тебе, Эфимаз.

– Как знаешь, – хмыкнул отец и добавил мягко: – Ступай, деточка.

Илеора на негнущихся ногах побрела к выходу. На пороге она остановилась и отважилась обернуться. Отец уже сидел за столом и пил из позолоченного бокала, а Дагрон так пристально смотрел на Илеору, что ее пошатнуло. Сейчас она поняла, что этот человек берет ее в жены совсем не для того, чтобы сделать счастливой, как говорили ей всю жизнь служанки. Нечто темное в его взгляде напоминало монстра из снов. Илеора поспешно отвернулась и покинула покои отца.

Бредя за служанкой по извилистым коридорам, она вспоминала Вадима, его растерянный добрый взгляд, и сожаления глодали изнутри будто черви. Если бы она знала заранее, что все так обернется, рассказала бы Норе все в самый первый день и вместе с Вадимом сбежала из дворца. Втроем им наверняка удалось бы что-нибудь придумать…

***

Илеора в пышных, расшитых драгоценностями одеяниях спустилась к гостям. Ей хотелось закричать, позвать на помощь, но кого, если главный человек в стране продал ее без всяких сожалений, а любимая нянюшка, тот единственный, кто относился к ней с добротой, мертвы? Память была еще слишком свежа, и к горлу подступил ком. Перед глазами поплыло. Ночью Илеора раздумывала о побеге, но теперь не видела ни малейшей возможности – ее не оставляли одну. Ни на мгновение.

– Ваша светлость! – испуганно зашептала служанка и дернула ее за рукав. – Вы обещали, моя госпожа! Прошу вас, пощадите! Осталось потерпеть совсем немного, скоро подействует снадобье.

Илеора вздохнула, отвернулась от встречающей толпы, быстро вытерла рукавом глаза. Если она заплачет, отец казнит новую служанку. Так было сказано. Нет, она не допустит еще чьей-то смерти. Надо продержаться.