Елена Архипова - Двум смертям не бывать!

Все случилось, как было обещано. Ну, почти все… Княгиня забеременела и благополучно отходила положенный срок, вот только родила она князю не наследника, а… двух! Родилось два прекрасных, синеглазых и черноволосых малыша!

В роду у князя было принято называть детей именами несущими частицу "мир". Самого главу рода звали Драгомир, а сыновей он назвал Мирославом старшего и Славомиром младшего – сокращенно Мирек и Славич соответственно. Супруги были на седьмом небе от счастья и многие годы их счастье ничего не омрачало, но…

Маленькое такое "но"! Куда же без него! Наследовать княжество мог только старший сын, а младший… Нет! Не подумайте! Князь ни за что не оставил бы долгожданного сыночка без состояния! Была куча способов обеспечить для чада прекрасное будущее, но… Опять это самое "но"! Чадо хотело княжить и другие варианты его не устраивали! Подумать только : его судьбу решили какие-то тридцать минут, на которые он опоздал родиться!

И не факт, что опоздал именно он. Они с братом на одно лицо, где гарантия, что повитуха не перепутала?! Аргументов в собственную пользу, пока рос, он придумал воз и маленькую тележку. И смеряться с собственной судьбой, младший сын не собирался!

Отпрыскам знатных фамилий было положено какое-то время, в обязательном порядке, потусоваться при королевском дворе, что бы устранить провинциальный налет и пообтесаться среди себе подобных. Когда парни подросли, папаша – князь, как и следовало, отправил их в столицу. Считалось, что они там займутся углублением образования, заведут полезные знакомства, а то и подходящих невест присмотрят. (Угу! Прямо так и вижу, как два юных…мнэ-э…княжича, над книжками карпеют!)

Несколько лет братья отрывались по полной! Мотались по званым пирам и приемам, не пропускали ни одной молодежной пирушки, ездили на балы, участвовали в королевских охотах, волочились за придворными дамами и молодыми горожанками, затевали дуэли… Короче – вели насыщенный образ жизни!

Все двери были открыты перед княжичами! Но младшего продолжал грызть червь зависти. Не без оснований, если быть до конца справедливым : говоря о брате, многие вельможи (да и дамы тоже) подчеркивали, что он "наследник рода"! Зачастую, приглашения на балы и пиры приходили на имя Мирослава "с братом"! Да и сам Мирослав не замечал, как говорил "мой брат", а не "мы, братья", "тебя ждут со мной", а не "ждут нас"…Скажите мелочи? Конечно! Но для уже раненного самолюбия – соль на рану!

Славомир даже заметить не успел, когда начал буквально ненавидеть брата. Едкая горечь разъедала его душу, но что с этим делать – он не знал. Подсказка по решению проблемы, как всегда, свалилась на голову неожиданно…

Хмельные парни возвращались после очередной веселой ночки, когда их встретил гонец из родительского замка : и отец, и мать княжичей, вместе с их эскортом из придворных, охраны и слуг, погибли в горах, попав под сошедший камнепад. Княжичи, разом повзрослевшие от свалившегося на них горя, быстро собрались и отправились домой. Там их ждал еще один удар : тел князя и княгини, для погребения в фамильной усыпальнице, извлечь из под многотонного обвала – не удалось!

Сыновья лично отправились к месту трагедии, но были вынуждены смериться. Беды на этом не закончились. Когда молодые люди уже возвращались и были всего в сутках пути от родительского гнезда, на них напали разбойники и похитили княжича-наследника…

Славомир бросился на выручку, но получил рану в плечо и брата отбить не смог. Не помогла и родовая магия – разбойники запаслись серьезными амулетами. Спустя сутки он прибыл в замок мрачный и подавленный потерей всех своих близких. Требований о выкупе не поступило, разбойники о себе знать не давали и судьба Мирослава оставалась покрыта мраком неизвестности.

А чуть позднее, в замковой темнице поселился "секретный" узник. Приглядывать за ним были наняты два глухонемых надзирателя. Кроме них и палача Данила, доверенного лица младшего княжича, в камеру Неизвестного никого не допускали, а что бы исключить всякое случайное любопытство, на камеру было наложено специальное заклинание, которое людям без магических способностей, не позволяло разглядеть заключенного. Было у этого заклинания и еще одно свойство – оно не позволяло копить магическую энергию и истощало колдунов, находящихся подолгу в зоне его действия. Так что "мраком" Славомир покрыл брата в прямом смысле этого слова!

Мирослав очнулся в крошечной тюремной камере, закованный по рукам и ногам. На лице, вернее – на голове, была глухая кожаная маска, как я поняла : типа "земной секс шоп для садо-мазо"). И о том, что он находится в темнице собственного родового замка, княжич узнал только спустя год, когда его начал посещать палач Данил, после того как его расковали и перевели в другую камеру, где он находился по сей день. Тогда же с него и маску сняли, так как уже действовало заклинание "тьмы непроглядной", а Данил и так знал, кого уговаривает подписать свиток с отречением.

Смысла в такой сложной махинации я не видела никакого! Ровно до того момента, как до меня дошло, что мои "земные" критерии решения подобных проблем, совершенно не подходят для магического мира! Выдать себя за брата, Славомир не мог, так как это наша медицина "однояйцевых" близнецов различить не может, а магия – на два счета!

Убить или "заказать" брата, младший княжич тоже не мог. На этот случай имелось родовое проклятие, которое карало убийцу родственника. Это адвокаты, всевозможными юридическими фокусами, могли оправдать убийцу, а проклятию на юридические тонкости было начхать! Оно карало именно виновника, какие бы ухищрения тот не применял!

И да, были еще и родовые артефакты, которые позволяли опознать истинного наследника и не желали подчиняться самозванцу. Отречение позволило бы решить некоторые проблемы, но вопросы все равно бы остались…

Славомир получил такое желанное княжество, но не покой! Он постоянно боялся что брат, каким-то чудом, сбежит, что кто-нибудь из родственников или знакомых что-нибудь заподозрят и инициируют расследование, что случится еще что-то непредвиденное…

На всякий случай, он придумал легенду, что брат, похищенный разбойниками, был продан в далекую, заморскую страну, где освободился, нашел свое счастье и любовь. Назад возвращаться не хочет и прислал любимому брату (ему то есть) письмо и свиток – отречение. Именно этот свиток и приносит палач уже который месяц.

Вся эта история конечно не выдерживала серьезной проверки, расчет был на то, что по большому счету, никому особого дела не было тот или не тот брат оказался на престоле. В самом начале эпопеи с отречением, Славомир, измотанный неопределенностью, было согласился, что бы палач "надавил" на упрямого братца физически, но после первой же экзекуции заболел не слабее избитого Мирослава, испугался и с того времени, палач только "на мозги капает", но силового воздействия не практикует.