Михаил Смолин - Чародейка. Часть первая

Горыня провела новенькую вглубь верхнего коридора, как она объяснила, для общепонятности, в начальный класс. Хитра замерла. Она смотрела и не могла надивиться. Голос Горыни, рассказывающей ученикам, кто такая новая ученица, и говор учеников слышались как будто вдалеке. Хитра их не слышала, она во все глаза рассматривала широкое круглое пространство. По периметру стен (если таковые имелись) источали ароматы, плелись, цвели всей своей красотой невиданного разнообразия растения. Впечатление складывалось, что это цветущие доисторические джунгли и, стоит раздвинуть первые веточки, то сразу увидишь что-то ещё далёкое, увлекательное и необычное. Семь внушительных, овальных экранов сродни жидкокристаллическим, но из разноцветного обсидианового стекла цветами радуги застыли среди роскошной зелёной растительности. Посреди класса на высоте гораздо выше человеческого роста, как в невесомости, зависло изваянное из горного хрусталя, изумруда и золота кресло с витиеватыми подлокотниками и высокой спинкой. В кресле сидела пожилая, но очень красивая женщина ― Василиса, чаровница и кудесница естественного волшебства. Хитра встретилась с ней глазами и вежливо сделала книксен. Вокруг Василисы на разных уровнях висели в воздухе тоже с высокими спинками, глухо закрытые снизу и с дверцами двенадцать чёрных парт с учениками и одна пустая. Ученики выглядывали из своих парт и с любопытством смотрели на новенькую.

– Хитра, ты меня слышишь? ― Горыня тревожно посмотрела на девочку: ― Познакомься с питомником. Смотри сколько у тебя друзей – не отобьёшься.

Волшебница щёлкнула пальцем, и пустая парта подлетела к Хитре.

– Садись. В левом верхнем углу джойстик для управления специально для тебя. Вперёд, назад, влево, вправо. Осторожно, а то ещё чего доброго кувыркнёшься, хотя, в любом случае, не выпадешь.

Хитра всплыла, покачиваясь во всех плоскостях. Непоседливо подлетела к однокашникам в ответных приветствиях и с не меньшим любопытством разглядела каждого. Козылю и Девочку-Ромашку она уже знала. Ещё узнала двух сестрёнок-неразлучниц ― Две Мордочки, а остальных видела впервые. Два брата ― Меха и Теха, Нечёса ― русалочка, закутанная с головы до ног в золотистую ткань с красными разводами, как индианка в сари. Лешеня, в костюме и при галстуке. Кудла ― лохматый, неподстриженный до такой степени, что глаз не видно. Ведьмочки ― Маецка и Колябка. Юный выдумщик Растатут. Впоследствии девочка узнала, что сами себе они присвоили название ― притоманы (ну, что поделаешь, любили они вычеркнутые из памяти, старые слова; их всё равно люди больше не произносят и сколько в русском языке забытых слов переиначили ― ничего страшного: одним больше будет, и если мы их тоже так будем называть.)

Горыня ушла, а Василиса продолжила занятие. Всё происходило стремительно, и новенькая вовсе потеряла счёт времени. Урок, перемена, урок, опять перемена.

Как в обычной школе, в перерывах в Пещере работал буфет-столовая. Хитра правильно поняла, что волшебники не изобретают велосипедов, и доступ к нормальному питанию растущему поколению открыли со всех сторон. Повариха Совушка, всегда готовая накормить любого вкусной едой, хлопотала на огромной кухне.

На больших переменах отдыхали за увлекательными, порой озорными развлечениями.

После занятий Хитра, Козыля и Девочка-Ромашка возвращались в свой пень, где жили. Пень был с двумя окошками, высоким крыльцом, очень тёплый, четырёхкомнатный. Каждой девочке по комнате и одна общая. Кухня и остальные необходимые заведения тоже имелись. Готовили по очереди по изощрённым рецептам. Их преподавал по кулинарному делу Шиш, учитывая особенности всяких вкусов. Вдаваться в подробности не будем – просто для примера скажем, что Девочка-Ромашка могла часто обходиться стаканом чистой воды, но и от подкрашенной и с различными добавками она не отказывалась. Козыле нравились слизни в разном приготовлении – маринованные, запеченные и прочее.

Так проходили день за днём будни трудной познавательной поры. Соблюдая тайну, Хитра от Пещеры до пня ходила в Козыленой накидке-надевашке, а в Пещере и дома снимала волшебную защиту. Никто, кроме притоманов и преподавателей, не знал и не догадывался, что она девочка-человек.

Но оставим пояснения, и не будем торопить события. Как говорится, скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается.

Не откладывая на потом, однажды после занятий Горыня, как и обещала, позвала Хитру к себе с намерением пролить свет, зачем нужно соблюдать тайну и ходить в накидке, маскируясь под кикимору. В мурью к Горыне Хитру повёл Растатут.

– Стучаться не надо, ― объяснил он девочке. ― Горыня глупостей не любит. Она свою Гору насквозь видит, а, следовательно, знает, что это мы с тобой к ней пришли. Но если хочешь постучать, постучи. Ничего за это не будет.

И Растатут изо всех сил заколотил кулаками по каменному щиту, преграждающему вход.

– Успокойся ты, ― толкнула его Хитра, видя, как он побелевшими суставами высекает искры.

Каменная глыба плавно отошла в сторону. Посреди открывшейся Горыниной мурьи горкой лежали раскалённые камни, и на них без дров горел костёр. Над огнём, снежинками или мошками, висели искорки, и тянуло прохладой. В углу медленно вращался здоровущий глобус. По его поверхности, как настоящие, плыли грозовые тучи и облака различных ярусов. Тучи хаотично поблёскивали молниями, но, ни то что грома, но и щелчков полыхающих разрядов слух не воспринимал. Это подтверждало то, что влияние глобуса ограничивалось его замкнутым, внутренним миром, а чужое пространство его не интересовало, и он терпеливо тянул свою лямку.

Несколько кристаллов берилла и кварца высотой с игрока баскетбольной команды громоздились вдоль стен, за ними стояли два гроба из темно-коричневого камня.

Рядом, у костра, в воздухе висела перевёрнутая пирамида цвета отполированного льда. Горыня вышла из-за неё, поведя рукой, укротила огонь и в мурье потеплело. Спросила:

– Как тебе у нас, нравится?

– Ещё бы, ― ответила Хитра и прикоснулась рукой к пирамиде. На гладкой поверхности вспыхнули маячки ― непонятные ей знаки. Они рассыпались и замерцали блёстками. Девочка прошептала:

– Сказка.

– Да, это не ваш мир.

– Я уже догадалась.

– И хочешь знать, почему ты сюда попала?

– Хочу.

– Начну с того, что у нас есть недостойный нашего внимания враг и пропитанный ложью соперник. Мы презираем его, и он нас боится, и считает, что мы у него в печёнках сидим. Егибиха её зовут. Силой огромной обладает. Содержит большой штат слуг: стражников под названием ворварды и так называемых притворных. Жилище её ― Дворец, и влияние его абсолютно противоположно влиянию Пещеры. Дворец был построен давным-давно, чтобы соединить два мира ― ваш и наш. Но так получилось, что вышло наоборот. Его хозяином стала Егибиха и повернула его жизнь по-своему.