Дарья Быстрицкая - Ворон расправляет крылья

– А на кого же он тогда похож? На мать?

– Моя мама утверждает, что очень похож. И ещё на деда Зимина, по словам моей же матери.

Все помолчали с минуту.

– Вероника, я приношу вам свои извинения за поведение наших воинов, – сказал Лукьян серьёзно. – Я очень сожалею, что они вас так напугали и нанесли вред…

– Это мне жаль, что я ранила того воина, – несчастно проговорила ведьма. – И ещё я прошу прощения за то, что нарушила ваш запрет об использовании магии.

– Думаю, вы имели полное право использовать её для самозащиты. Ну а теперь пора возвращаться. Идёмте. Или по-прежнему видите во мне опасность для себя?

– Нет. Что вы?

Любовь Алексеевна и Станислава помогли гостье встать и одеться. Лука предложил ей свой локоть у двери.

– Держитесь. Там темно для вас.

– Благодарю, – тихо пробормотала Ника и послушно взялась за него.

Вместе они вышли в ночную темноту. Шли в молчании. Под ногами шуршал гравий, потрескивал лёд луж. В компании Хмелевского женщина почувствовала себя уютно и спокойно. Ночь неожиданно показалась ей волшебной. Воздух стал необычайно свежим, луна – загадочной, звёзды – яркими и сияющими, а окружающие звуки – музыкой. Всё преобразилось рядом с главой Лагеря. Единственный вопрос, который теперь её волновал, так это: что чувствует сейчас он? Наслаждается ли красотой ночи или думает о том, как побыстрее дойти до дома и оставить её в комнате? Что касается неё, то она получала удовольствие от мгновений около него. Ей хотелось, чтобы они не заканчивались.

Вначале вампир и колдунья двигались медленно. Она после пережитого стресса быстрее идти и не могла, но в какой-то момент её спутник стал набирать скорость.

– Не так быстро, прошу вас! – взмолилась Виринея, чувствуя, что не поспевает семенить за ним.

– Ой! Извините! – опомнился мужчина, притормозив. – У меня периодически бывают проблемы с нормальной человеческой ходьбой… Я просто задумался. Какая-то сегодня красивая ночь.

– Мне тоже так показалось, – промямлила она смущённо и поспешно заговорила о другом: – Вас, наверное, раздражает идти со мной с такой черепашьей скоростью?

– Я бы так не сказал. Мне только кажется, что вы очень устали и еле волочите ноги.

– Пожалуй, вы правы.

– Что ж… – вздохнул Лукьян. – В таком случае было бы гораздо быстрее и удобнее… В общем, вам придётся немного потерпеть.

– В каком смысле?

Вместо ответа вампир поднял её на руки. Она от неожиданности ойкнула.

– Если боитесь высокой скорости, советую держаться покрепче, – усмехнулся брюнет.

Женщина поспешно обвила его шею руками. Когда он побежал, от испуга она ещё уткнулась лицом в его смуглую шею. Ветер засвистел в ушах, но Ника едва ли это заметила, так как её вниманием целиком и полностью завладел запах Хмелевского. Она и представить себе не могла, что аромат какого-то мужчины однажды покажется ей таким привлекательным и волнующим. К запахам родственников-мужчин и друзей она давно привыкла, они были родными и знакомыми и никогда не вызывали у неё подобной реакции. А вот аромат Луки она нашла поразительно вкусным, почти наркотически приятным – хотелось им буквально задохнуться. Ещё ей нравилось ощущать себя в его сильных руках, прижатой к его твёрдой груди, обвивающей шею… Ей было очень удобно и как-то сладко тревожно. Обычно она не любила, когда кто-то вторгается в её личное пространство, но к вождю вампиров это не относилось. Ей, на самом деле, в чём ведьма не желала признаваться самой себе, очень хотелось, чтобы он был поближе и почаще нарушал её личное пространство. Она от этого испытывала лишь удовольствие.

К её громадному сожалению, мужчина быстро добрался до своего дома. Охранники, стоящие на крыльце, открыли ему дверь. Левицкая с большой неохотой отняла лицо от его шеи, ожидая, что он спустит её на пол. Хмелевский, однако, не торопился выпускать её из рук и спокойно, уже без спешки, поднялся по лестнице, занёс свою ношу в комнату. Только там он аккуратно поставил блондинку на ноги.

– Вы в порядке? – заботливо осведомился Лукьян.

– В полном. По-моему, это мне впору интересоваться вашим самочувствием, – улыбнулась Вероника. – Не утомились?

– От чего? – удивлённо поднял он брови. – Вас нести? Вот ещё! Вы лёгкая как ребёнок!

– Это совершеннейшая неправда, но спасибо.

Они смотрели друг другу в глаза и не шевелились.

– Вам что-нибудь нужно? – спросил вампир спустя несколько секунд, чтобы нарушить затянувшуюся паузу.

– Нет, ничего. Только вот… Вы не знаете, как себя чувствует тот воин? – напряжённо поинтересовалась женщина.

– Могу узнать, ежели хотите.

– Была бы весьма признательна.

– Что ж… Вы, наверное, в ванную пойдёте? А я пока как раз выясню.

– Спасибо, – искренне произнесла пленница.

Лука вошёл в пустую палату, где лежал один Драгомир. Кинжал, которым его ранила колдунья, был из серебра, поэтому регенерация происходила не слишком быстро, но к утру, по словам врача, его нога должна была полностью восстановиться. Руководитель Лагеря присел на край койки и справился о его самочувствии. Он поведал воину о разговоре, что состоялся у него с Левицкой, чтобы тот узнал истинные мотивы её поведения. После этого рассказа Драго помрачнел ещё больше.

– Ей очень жаль, что она ранила тебя, – тихо сообщил Хмелевский.

– Напрасно. Она всё сделала правильно. Я заслужил. – Его начальник от шока не находил слов, а воин, решившись, посмотрел на него и огорошил: – Лука, я хотел бы уйти из охраны.

– Уйти?! Почему?! Из-за этого?

– Дело не в ранении, а во мне. – Охранник разволновался. – Она неспроста испугалась… Клянусь, я бы ничего ей не сделал! Никогда в жизни! Но… я подумал об этом. – Мужчина пристыжено опустил глаза. – Она сильно меня разозлила, и эта мерзкая мысль закралась в мою голову. Боже! Меня тошнит от самого себя! Эта гадость промелькнула в моей голове и… мне лучше найти работу, где нет даже мизерной власти. Мне нужно обдумать всё.

– Драго, ты уверен? Зачем пороть горячку?

– Нет-нет, я уверен. Я уже подумал. Так будет лучше. Я хочу уйти. Надо переварить. Я только извинюсь перед ней завтра, ладно?

– Хорошо, но… – Лукьян не знал, как его отговорить. – Ты же ничего ей не сделал в действительности.

– В этот раз не сделал, – подчеркнул Драго. – Отпустишь?

– Не хотелось бы, конечно, – вздохнул Хмелевский. – Я ценю тебя и как воина, и как человека. Но, если для тебя так лучше, то… без вопросов. Иди.

– Спасибо, Лука. Спасибо, – сотрудник охраны мученически улыбнулся.

– Выздоравливай, – вставая, глава Лагеря сжал его плечо. – Ты – настоящий мужчина, Драго. Я восхищаюсь тобой. Не каждому хватило бы храбрости признаться.

Воин горько усмехнулся…