Дарья Быстрицкая - Ворон расправляет крылья

– Но как же так?! – воскликнул Артём. – Влад – сын Виктора Воронова и вампир! Это немыслимо! Закон «О чистоте нации» издал Виктор Павлович!

– Да, и это было почти сразу после смерти его второй жены, а, значит, и после рождения Влада, – напомнила ведьма.

– Не думаешь же ты, что Воронов издал Закон, зная, что его сын – полукровка? – удивился муж. – Это же просто… просто… Да этому названия нет!

– Но Воронов не любит младшего сына! – распалилась Толмачёва. – Он сюсюкается с ним только при большом количестве свидетелей! А я несколько раз видела, с каким пренебрежением он относится к Владу! И Влад его явно терпеть не может! Что, если нечистокровность Владислава является причиной разлада в семье Вороновых?

– Думаешь, Денис знает?

– Ничего я не думаю, но уверена, что, если бы узнал, то покрывал бы и защищал брата до последнего! И я бы на его месте поступила так же!

Они помолчали.

– Ты не собираешься выдавать Влада? – обратился Артём к товарищу.

– Нет. Вы же тоже этого не сделаете?

– Конечно, нет. Не понимаю этого тупого Закона. Тем более мы обещали. Но… почему ты так за него заступаешься? Кроме того, что он спас тебе жизнь, естественно.

Николай серьёзно посмотрел на хозяев.

– Раиса Ушакова предсказала падение перемирия между Лагерями. Слышали? И только от Вороновых зависит, что придёт ему на смену. Я не знаю, что Владислав делал вчера в Вороново, но мешать ему не стану. Он – тоже Воронов, и его действия имеют вес и значение. Я ставлю именно на него.

Толмачёв весело хмыкнул:

– Когда услышал об этом предсказании, о Владиславе я совсем не подумал.

Стелла улыбнулась мужу и заметила:

– Вот видишь: никого нельзя недооценивать…

14 апреля, среда

Серебренников Арсений, оборотень

Арсэн в одиночестве гулял по Вороново. Одетый в полурасстёгнутое чёрное пальто с поднятым воротником, засунув руки в карманы, он медленно брёл по улицам, рассеянно глядел по сторонам и думал о своём.

В отношениях с Изабеллой мужчина окончательно запутался. Во время их первой встречи после того страстного поцелуя вампирша к нему не прикасалась. Не брала под руку как прежде, не позволяла их плечам прижаться друг к другу и держалась от него на расстоянии. Одному Богу известно, как он страдал в тот день от её неприступности. Волколак подумал, что она приняла решение в отношении него, и её ответ на его знаки внимания – «нет». Он был почти убит. Однако Арсений до смерти ненавидел неопределённость и, когда они прощались, спросил, не сдержавшись:

– Даже не поцелуешь меня на прощание?

В его тихом голосе сквозила грусть. Белла, похоже, это заметила. Голубые глаза растерянно взглянули в карие, её щёки залил румянец. Женщина смущённо потупилась, а затем встала на цыпочки и поцеловала его в щёку как раньше. Серебренников даже зажмурился от наслаждения и облегчения. Из глубины его души вырвался вздох.

Закирова лихорадочно всматривалась в его глаза, а он глядел в ответ счастливо и измученно. Ему так мало было нужно от неё, чтобы почувствовать себя счастливым. Его губы тронула полуулыбка – первая за эту встречу. Красавица робко улыбнулась ему в ответ.

Арсений наклонился и поцеловал её руку. В этот миг ему вдруг померещилось, что Белла смотрит на него как-то ласково, и он вскинул голову, встретив тот самый взгляд и её нежную улыбку…

Во время следующего свидания мужчина преодолел свой страх и взял вампиршу под руку. Она ни единым жестом не воспротивилась ему. С тех пор она вновь стала целовать его на прощание в щёку. Оборотень и радовался, и страдал. Он не мог решиться поцеловать её снова, опасаясь возобновления её отчуждения, и лишь принимал её ласку, ощущая себя беспризорным псом.

Почему она была так холодна с ним в тот день?! Посчитала, что он слишком много себе позволил? Но зачем тогда опять целует его на прощание? Это подвешенное состояние сводит его с ума!

Арсэн тяжело вздохнул и остановился. Глядя в землю, он носком ботинка гонял один камешек туда-сюда.

– Кого я вижу?.. Великий воин? – протянули рядом.

Вожак стаи поднял голову, и по лицу тотчас расползлась широкая улыбка.

– Генка! – воскликнул он радостно. – Ты ли это?.. Сто лет не видел!

Мужчины чуть не задушили друг друга в медвежьих объятиях. Они хохотали и хлопали друг друга по спине. Потом пожали руки и поздоровались нормально.

С магом Геннадием волколак когда-то давно лежал в одной палате в госпитале. Несмотря на ловкость и профессионализм, Серебренников периодически попадал в больницы. В тот раз он был серьёзно ранен и пролежал в госпитале долго. Только общество соседей по палате не дало ему погрузиться в глубокое уныние. С той поры они сдружились.

Товарищи бегло обсудили дела друг друга.

– Как твоя стройка? – осведомился Арсений.

– Да стоит, – вздохнул колдун. – Денег нет. Рассчитывал на премию в конце года, а меня её лишили.

– За что?

– Наказали за недостачу.

Гена работал на пункте переливания крови.

– Недостачу? – растерялся воин. – Крови не досчитались, что ли?

– Именно.

Арсэна будто током ударило. Он много думал над версией Влада, и единственное, что мешало ему с ней согласиться, – это кровь Паши, которая была повсюду. А что, если?..

– Ген, – очень серьёзно заговорил волколак, опасливо озираясь по сторонам, – а можешь поподробнее об этом?

Маг почувствовал напряжение собеседника и тоже стал говорить тише.

– Девятнадцатого декабря мы проводили последнюю сверку, и всё было на месте, строго по спискам. А двадцать пятого к нам нагрянула проверка, и тут на́ тебе: нет трёх ёмкостей! Мы сами удивились!

– И часто у вас такое случается? – поинтересовался Серебренников.

– Да в том-то и дело, что нет! – шёпотом вскричал Геннадий. – Ни разу за всё время моей работы! И, ежели один ещё могли уничтожить раньше времени, то остальные – нет!

– Почему?

– Один мешок был с жидкой кровью – такая хранится не больше трёх недель. Потом она непригодна для использования. Жидкой у нас сейчас мало – в ней нет необходимости: не война, и переливание делается нечасто. А два других контейнера были металлические, в них кровь замораживается. Мы бо́льшую часть в азоте храним, особенно редкие группы крови. Эти по ошибке уничтожить не могли.

– А зачем вы замораживаете кровь? Так дольше хранится?

– Именно.

Арсений нахмурился.

– Двадцать пятого, говоришь?.. А ты можешь посмотреть, чья это была кровь? Кто сдал её, я имею в виду. У вас ведётся такой учёт?

– Да, могу, – кивнул Гена. – Вижу, это важно. Пойдём.

– Ценю твою понятливость.

Мужчины вместе дошли до пункта переливания и закрылись в одном кабинете. Здесь пахло больницей, и было очень чисто, стерильно. Хозяин предложил гостю сесть, а сам надел белый накрахмаленный халат и стал рыться по стоящим в ряд разноцветным папкам в поисках справки, написанной проверкой.