Дмитрий Чугунов - Певец. Фэнтези

В другом конце двора мыли овощи, очевидно, для вечерней трапезы. Вода в мойки стекала по жёлобу, тянувшемуся откуда-то сверху, от скал. Наверное, совсем близко находился источник с чистой водой.

Ещё какой-то старик тащил в загон упиравшегося ослика. Ослик громко возмущался и не желал идти дальше. Анн решил помочь. Он приблизился к «погонщику», оказавшемуся в затруднении, и с удивлением узнал в нём того старика, которого однажды встретил в лесу у Бобрового Ручья. Незнакомец тоже узнал его.

– Вот, видишь, какой непослушный! – весело сказал он, показывая на ослика. – Мы с ним справимся, как думаешь?

– Справимся! – ответил Анн, радуясь тому, что встретил здесь хоть какого-то знакомого человека.

Они вдвоём ухватились за поводок и завели животное в небольшой загончик. Ослик, казалось, понял, что сопротивление не имеет смысла, и почти добровольно пошёл в своё жилище.

– Спасибо, – сказал незнакомый старик.

– Я Анн, из Берёзового Дола.

– Я помню. Мы ведь встречались.

– Да, я только не ожидал, что встречу Вас здесь. А это Ваш ослик?

– Мой, я иногда езжу на нём по окрестностям. Моё имя Фланк.

– А я жду Учителя, – сказал Анн. – Я хочу поступить в Школу.

– А зачем? – удивился старик. – Ты хочешь чему-то научиться здесь? Разве у тебя дома нет школы?

И тогда Анн, почувствовав вдруг безотчётное доверие к новому знакомцу, выложил ему всё, что было на душе, просто и без прикрас.

– Вот так и выходит, – сказал он в конце, – я чувствую, что всё не так, как должно быть. Как-то неправильно получается многое, а что изменить, что сделать – не знаю. И даже если знаю, то не получается. Или сил не хватает.

– Были бы силы, надавал бы, как следует, этому Смели? – улыбнулся старик, поглядывая на него искоса.

– Вряд ли это помогло бы! – искренне сказал Анн. – Я не думаю, что он изменится от полученных тумаков.

– А тут нравится? – поинтересовался Фланк, меняя тему. – Хочешь, я покажу тебе одно место? Не волнуйся, мы потом вернёмся, тебя никто не потеряет!

– Стену хотите мне показать?

– Какую стену? – удивился Фланк.

– Так ведь тут должна быть стена с воротами! – удивился в свою очередь Анн. – Сын старосты из нашей деревни пришёл сюда и долго стучал в эти самые ворота, а его не пускали. И в школу не взяли…

– Не знаю я никакой стены, – пожал плечами Фланк. – Наверное, он в другое место приходил.

И засмеялся. Секрет, значит, всё-таки был, только Анну предлагали разгадать его самостоятельно.

Фланк вывел его как раз на обрыв над рекой. Солнце почти скрылось за верхушками скал, и на глазах река темнела, из ярко синей превращалась в… чёрную! «Вот почему ей дали такое имя!» – понял Анн. Когда-то давно первый человек пришёл сюда на закате. И увидел чёрную реку.

– Нравится? – спросил старик, стоя рядом и внимательно наблюдая за Анном. – Я здесь частенько сиживаю. Или вон туда забираюсь, повыше.

И он показал на дорожку, которая вела куда-то дальше, за площадку. Чтó там, Анн постеснялся спрашивать. Если его примут, он и сам посмотрит.

Вдруг вспомнилось:

Вода утекает, как дни, как пространства,

Когда – голубая, иной раз – зелёная,

Знакомое полнится непостоянством,

Едина земля, но – водой разделённая…

– Откуда ты знаешь эти строки?! – старик выглядел потрясённым.

– Прочитал в книге, которую нашёл в шкафу, – сказал Анн. – А кто автор – не знаю, увы.

– Ты не обманываешь меня?

– Там вырвана первая страница!

– Я тоже читывал эти стихи, – признался старик. – Правда, давненько это было, позабыл уже, кто их написал. Ну, неважно…

В этот момент к ним подбежал какой-то мальчик и, поклонившись, почтительно обратился к спутнику Анна:

– Учитель, Вы будете сегодня проводить у нас занятие?..

Учитель и ученики

Так Анн оказался в Школе.

Фланк ещё засмеялся:

– Не ожидал: Великий Учитель таскает по двору осликов туда-сюда? А вот случается…

– Да, не ожидал, – честно признался Анн. – Мне ведь сказали ждать. Мол, меня позовут…

– Так я и позвал, разве не так? Ослика мы в загон отвели, на реку полюбовались… Чего же ещё?

– А испытания разные?

– Ты их так успешно прошёл, что даже сам того не заметил!

Чуть позднее Анн узнал от других учеников, что никаких формальных испытаний в Школе вообще не было. К пришедшим просто присматривались, однако присматривались своеобразно. Только завершая обучение и выходя в большой мир, бывшие ученики понимали, почему их приняли, а не отвергли в самом начале. В Школе у каждого рождался свой путь, со своими вопросами, и заранее приготовиться к ним было невозможно.

Кстати, «стена», за которую не пустили сына их старосты из Берёзового Дола, действительно существовала – в воображении самого пришедшего! Вот такая магия.

В общем, в Школу приходили те, кому она действительно была нужна. А искатели лёгких путей и лёгкой наживы слышали обидные слова от охранников… Иной раз пытались силой вломиться в приотворённую дверь, но только ничем хорошим для них это не заканчивалось.

Совсем недавно, сидя в библиотеке, Анн наткнулся на интересный трактат досточтимого Намьяла. «О распознании людей», – прочитал он название. Открыл книгу, полистал, на одной страничке остановился. По книгам можно особенным образом «гадать»: наугад выбираешь страницу и строчку, а потом – удивляешься совпадению вопроса из жизни и ответа из книги. И в этот раз случилось так же, незнакомый автор шепнул ему через века: «Духовного человека распознают не по тому, что он говорит, и не по тому, каким он кажется. Его узнают по той атмосфере, которая создаётся в его присутствии. Она является свидетельством, ибо никто не в состоянии создать атмосферу, не принадлежащую его духу».

Многие из приходящих упирались в стену потому, что таким был их собственный дух.

Когда Анн поделился своей догадкой с Учителем, тот одобрительно похлопал его по плечу.

– Так и есть, – сказал он. – Мы бы не смогли ничему научить их здесь. Мы закрыты для них, а они для нас, и не по нашей вине.

– Учитель, а почему Вы решили учить того мальчика искусству садовника, а не плотника? – спросил Анн.

Фланк, как оказалось, хорошо помнил давний случай.

– Его родители видели в сыне только того, кто станет им опорой в старости, кто будет замечательно перекрывать дома, вставлять оконные рамы в стены, мастерить столы и стулья и иметь хороший доход… А я ощутил в мальчике совершенно другое. Он лучше чувствовал магию жизни, а не смерти.

– Магию жизни?

– Я обратил внимание на то, с какой нежностью он касался стволов этих деревьев, – и Фланк показал рукой на клёны, росшие перед окнами библиотеки, – словно бы он чувствовал их душу. Никак не получалось увидеть в мальчике человека, который бы стал рубить их, отсекать сучья, распиливать, выжигать… А вот того, кто будет подвязывать слабые ростки к колышкам для опоры, кто будет поливать и удобрять их весной, кто будет волноваться из-за порыжевших листьев или изъязвлённых болезнью веток, я увидел! В мальчике крылась невероятная магия жизни!