Mel RedWolf - Проклятие Крылатых. Цена мира

И пока целительница страдала от дискомфорта в присутствии царицы, той, казалось, не было почти никакого дело до мытарств дочери Рефаль. Почти, как лев, не переживает за львят, когда они кусаются между собой, баргустка не сильно озаботилась поведением воительницы и дурфы. Главное было то, что сказано, а из доклада целительницы ясно две вещи: Аэль не на грани смерти и новый обморок стал последствием зелий, которыми нашпиговали доселе новоиспеченную царицу.

А раз так, то в круговороте нынешних дел, картинка вполне себе собиралась в голове дочери Огня. Фаврир даже могла себе позволить расслабиться. Последние несколько «ряв» отдали указания Рукам клана, которых хватит на целый день, еще часть забот взяли на себя крылатые, которых отправила Дорэль для лечения раненных, значит Фаврир могла заслуженно прохлаждаться рядом с гутом Жефин, пока той не станет легче, достаточно, чтобы объясниться. А объясниться ей придется, раз хватило прыти убежать из владений Огненной, даже не обмолвившись о всех планах, сразу после испытания, что могло забрать жизнь.

А пока приходилось ожидать ее пробуждения, царица позволила себе получше изучить новые владения бывшего Скрытого Клинка. Здесь было слишком много вещей Аллен, которые царица взяла с собой в поход. И, по сравнению с Огненной, царица явно не сильно волновалась за воительниц и за то, что повозку, используемую под вещи, можно было с большей пользой забить провизией или лекарствами для раненных.

Огненная довольно скоро и в вопиющем бардаке нашла плюс. Тут было не так много шкур, при том больше старых, мех на которых успел начать лезть и потускнел блеск, но зато были тонкие и плотные ткани из поселений клана Воздуха. Их то и подложили под голову девушки, а тонким укрыли с небывалой заботой. А когда с хлопотами оказалось покончено, глаза, в коих клокотало пламя, любопытно наблюдали за каждым движением девушек. Ловили, как неловко переминается Каска, как нервничает Лора. На губах царицы растянулась широкая хищная улыбка.

– И всего то? А мы боялись. Дык можно пировать! Тем более, вон как удачно Аэль приурочила. Ночью, ведь день Переменчивой, когда ее впервые повстречала Яростная и восхитилась ее красой, – пророкотала Фаврир.

Каска неуверенно кивнула. Воительница тоже хорошо помнила историю праздника. По легенде – в этот день впервые встретились две богини и влюбились. Вот только Переменчивая – непостоянна и сперва не соглашалась с Огненной, но именно этот день символизирует начало прибытия теплых жарких ветров. Тогда хлеба и ягоды зреют быстро, все силы уходят на сбор урожая, а не на рыбалку или грибы.

– Да, только на восхищение Огненной Переменчивая отказала, но Богиня не сдалась, а лишь больше распалилась от недоступной своевольности Воздушной, а затем, спустя время, добилась ее внимания.

Ответила Каска, неловко заметив на себе прикованный взгляд царицы.

Лора, совсем как любопытный гут высунула головку, в ожидании продолжения истории. С самого детства она испытывала слабость к рассказам, что увлекают юные разумы. В этих историях чаще всего рассказывали о подвигах ушедших, об их непорочной любви, о защите, о доме и уюте. Но стоило девушке откинуть прежние беспокойства, которые вызывало присутствие Фаврир, как светловолосая воительница поежилась, взяв за ручку дурфу.

– Прошу прощения, мы пойдем!

Воскликнула баргустка, вслед услышав странный рокочущий смех.

– До свидания, Царица.

Тихо бросила в конце дурфа, бросив последний раз взгляд на отдыхающую Аэль перед тем, как нырнуть в просвет, ведущий на улицу. Глубокий вдох позволил, наконец, наполнить легкие и теперь она могла вздохнуть с облегчением, ведь пристальный взгляд Фаврир лишь сильнее стеснял милосердную, что смущалась пуще любой ремесленницы.

– Каска… а мне… мне можно на праздник?

Совсем робко поинтересовалась крылатая и исподлобья подняла взгляд на затылок светловолосой. И на стеснительную дурфу вновь упал добрый взгляд светлых глаз воительницы Воздуха. Девушка улыбнулась весело, потрепав светлые волосы Лоры.

– Конечно! Зачем же запрещать? Даже детям можно. Только гуты сидят дома, потому что совсем маленькие, а остальным можно поучаствовать. А еще будут танцы.

Мечтательно завершила Каска, вдохнув воздух, будто в нем витал какой-то чудесный неведомый запах. А это было предвкушение, то самое, как в первый раз, когда баргусток пустили на танцы и молодые воительницы танцевали среди взрослых. Конечно, тогда танцы были по-своему неловки и нелепы, а у других слишком нагло-выразительные, насколько позволяли юным бескрылым их тела повторять движения, что вписала в них Переменчивая своей волей и кровью.

Лора навострила ушки, точно притаившаяся любопытная лисичка. Её любовь к танцам была многим известна. Особенно хорошо о ней знала старшая сестра дурфы, которую частенько уводили на празднования простых жителей. Незатейливые мелодии были больше по душе обеим наследницам, а потому и Дорэль любила эти вылазки, о которых матери точно догадывались, но отчего же не запрещали было неизвестно.

– И если ветер разгуляется сегодня, то, значит, Переменчивая благосклонна сегодня к Яростной, а если нет, то Богиня сегодня не в настроении к Пламенной. Но, надеюсь, что все-таки будет первый вариант. Нам сулит он богатый урожай и после хорошие уловы.

Поведала баргустка, все-таки решив пояснить историю, с которой связан этот день, но, учитывая прощание с погибшей царицей, его могли провести немного иначе, о чем явно забыла Каска. Облик девушек зато поймала вновь зеленовласая Вторая Скрытых Клинков. Девушка уже и сама приблизилась к шатру царицы, но, видно, не решилась зайти.

– Что так, волчья дочь?

Шутливо обозвала Каску Ноэль, ведь ее и обзывали шелудивой, когда она вновь обзаводилась новой пассией. Так и сейчас лицо светловолосой вспыхнуло маковой краснотой, а губы выводили не самую четкую речь.

– Да, там Огненная. Царица спит. Ей нужны силы.

Левая рука Скрытых Клинков улыбнулась сдержанной улыбкой, уточнив.

– Что, Аэль прям с Огненной спит? Или Огненная так устала, что в шатре царицы Воздуха отдыхает?

Ясное дело – шутки шутками. Не было никаких сомнений в том, что Ноэль подшучивает над Каской и пользуется неправильным ответом для собственной потехи. Тут уж Каске пришлось проглотить горький комок неловкости, встряхнувшись, как мокрый пес. Раз уж Ноэль тешилась, приходилось потерпеть и эту сторону ее хорошего настроения, когда в глазах дочери воздуха с темными волосами цвета еловых шапок плескался родником смех, ярче обличенный в улыбку.

– Аэль спит. Огненная ее покой стережет.

Буркнула баргустка. Словно именно щетинистой реакции и ожидала Левая рука Скрытых Клинков, воительница только коротко кивнула и направилась в противоположную сторону от шатра царицы Воздуха.