Лилит Мазикина - Девушка, которая хотела написать книгу о войне

Холоднее полок в чулане ничего не нашлось. Лиза разложила еду из пакетов. Было жалко осознавать, что не меньше половины, скорее всего, испортится. В этот момент дверной колокольчик затрезвонил так, словно в него вселился полтергейст.

Лиза засуетилась, наскоро переодела майку, причесалась и выскочила на крыльцо, чуть не столкнув рослую девушку с вьющимися волосами и в спортивном костюме.

– Здро-о-овствуйте, – протянула незнакомка. – Мне хозяйка нужна.

Фон Мореншильд помолчала, шокированная таким откровенным признанием. Потом сообразила, что девушка вовсе не ищет, кому бы стать рабыней.

– Я хозяйка. Доброго утра.

– Здро-о-овствуйте, – повторила незнакомка. – Меня князь прислал. Сказал, горничной у вас нет. Я бы но-о-онялась.

Искушение закричать: «Беру!» было невероятным.

– Простите, но я пока не собираюсь нанимать прислугу.

Девушка озадачилась.

– А как же вы жить-то будете?

– Живут же как-то люди без прислуги.

– Так то – люди!

– А я кто?!

– Барыня ведь.

Девушки постояли, обе переживая столкновение с чужим мировоззрением.

– Простите, и моя благодарность князю. Прислуга мне не нужна. Я намерена вести дом сама.

– Извинения просим, – хмуро сказала незнакомка и принялась спускаться по ступенькам.

– Подождите… Скажите, пожалуйста, а у вас с собой ведь есть нож?

– Ну да.

– Вы не могли бы его мне одолжить до завтра? А то я без ножа даже бутерброда нарезать не могу. Я потом куплю себе.

Девушка неуверенно поглядела на «барыню».

– А я как же буду без ножа весь день ходить?

– Тоже одолжите у кого-то, если понадобится.

У девушки стало отчаянное лицо.

– Ладно, неважно, – быстро сказала фон Мореншильд. – Доброго утра, ещё раз.

– Извинения просим, – повторила девушка и широкими шагами пошла вон со двора.

Лиза села на крыльцо, сняла очки, уткнулась носом в колени и заплакала. Очень тихо, чтобы на звук точно никто не пришёл. Потом нашарила очки, встала, длинно шмыгнула носом и пошла обратно в кухню.

Там она села за тетрадь и принялась работать, полная решимости сдать к декабрю в какое-нибудь дрезденское издательство книгу, которая сделает её не только известной, но и богатой. Все окна в доме были открыты нараспашку: дом проветривался. На подоконниках гостиной были развешаны предметы немудрёного лизиного гардероба: девушка рассудила, что если не может пока постирать одежду, то стоит хотя бы освежить её. Иначе, пожалуй, кредиты в местных лавках и кафе станут недоступны ей немного слишком быстро.

В телефоне были открыты сайты, посвящённые истории Лужицких гор.

Фон Мореншильд так увлеклась работой, что мужчину, вошедшего во двор, заметила только когда он, с любопытством поглядывая на окно кухни, взялся за верёвку дверного колокольчика и пошевелил ею.

Продолжая глядеть в телефон, Лиза, будто сомнамбула, направилась ко входной двери. Открыла и уставилась на мужчину так, словно увидела привидение и её к полу пригвоздило.

– Доброго дня, майне даме, – сказал очередной гость, крепко сбитый лужичанин с хмурым лицом. – Городские службы, проверка электропроводки.

Он протянул девушке бумаги, но та даже не сделала попытки заглянуть в них. Пятясь в полутьму коридора, она пробормотала:

– Да… Да… Доброго утра… Проверяйте, конечно… Мне надо тут быстро…

Лиза взбежала по лестнице так, словно каким-то чудом скатилась наверх, а не вниз, и исчезла на верхнем этаже. Электрик постоял немного, глядя на собственные бумаги, затем прошёл в ближайшее помещение: в кухню.

Лиза заперлась в туалете, села на пол и прислушалась. За ней никто не бежал. Но не подкрадывался ли, она сказать не могла. Дверь, как и все в доме, выглядела надёжной. Подумав, девушка легла калачиком и приникла ухом к полу. Определённо, в доме раздавались шаги. Но, кажется, на другом конце.

Электрик положил бумаги на стол, придавив, чтобы не разлетелись, ножом, огляделся. Открыл чемоданчик, вынул фонарик, отвёртку, какие-то маленькие предметы. Пощёлкал выключателем – свет включался и выключался исправно. С сомнением поглядел на ковш, в котором застыла кофейная гуща, и на потёки на плите, отсоединил коробку выключателя света и стал что-то устанавливать под ней. Очень быстро вернул выключатель в начальный вид и прошёл в чулан, не только служивший кладовкой, но и прячущий, как во многих местных домах, электросчётчик. Повозился и с электросчётчиком. Оглядел припасы на полках, задумчиво принюхался к сосискам.

Лиза, повторяя шёпотом цифры номера, только что найденного ею в интернете, пыталась набрать их на экранной клавиатуре. Дрожащие пальцы постоянно тыкались мимо нужных кнопок. Наконец, ей удалось набрать номер как надо и нажать на кнопку звонка. Она быстро подняла телефон к уху и практически сразу услышала женский голос:

– Диспетчерская полиции Рабенмюле, слушаю вас.

Электрик осмотрел ванную первого этажа. Прикрыл дверь на шпингалет и воспользовался унитазом. Сполоснул руки, не нашёл, чем вытереть, потёр о куртку. Лиза слышала, как дважды зашумело в трубах.

– Ко мне в дом проник мужчина, – пытаясь говорить и тихо, и членораздельно, сказала она в телефон. – Приезжайте скорее.

– Он что-то делает? Трогает вещи, угрожает вам? Вы его знаете?

– Не знаю, он сказал, что электрик. Вещи трогает! А я в туалете заперлась.

– Он не похож на вашего обычного электрика?

– Я не знаю! У него есть нож!

– Ну, и вы себе купите нож, барышня, – со смешком посоветовала дежурная. – Или подождите, пока родители подарят.

– Я не могу купить нож, сидя в туалете! – тонким голоском вскрикнула Лиза и поняла, что почти в истерике. – Можно мне другого диспетчера, я не могу найти с вами взаимопонимания.

– Другого диспетчера? – переспросили в телефоне. – Вы не местная?

Лампу в гостиной электрик тоже включил и выключил и принялся опять возиться с выключателем.

Лиза зарыдала.

– Спокойно, госпожа фон Мореншильд, направляю к вам офицера. С вот таким пистолетом! Ближайший пост в четырёх домах от вас, он будет очень быстро, – душевным женским голосом сказал телефон. На этом звонок закончился. Лиза поглядела на экран: телефон разрядился. Да, последний раз она заряжала его в больнице. Девушка посмотрела на маленькое окошко над унитазом, на самом верху. Нет, пожалуй, не пролезть. Она опять свернулась на полу и стала слушать звуки, которые пол приносил.

Очень скоро она услышала шаги на лестнице.

***

Князь играл с наследным принцем Пруссии в кости на террасе дома на Вогинберг. Летнее полдневное солнце приятно рассеивали листья растущих в саду буков – это дерево вызывало у господина Крабата смутную нежную тоску по тем временам, когда, гуляя отроком по лесу, он видел кругом не только бесконечные хмурые ели. В теперешнем лесу бук было встретить непросто. Повырубили.