Надежда Кремень - Мидавиада

Она осторожно кивнула.

– Из деревни, стало быть?

– Из Заозерья, ваша милость.

– Складно врёшь, девочка. А только на платье-то своё погляди. Ты на крестьянку похожа, как вошь на лошадь!

Селена опустила глаза. Действительно, подаренный мамой плащ из тончайшего ливарийского сукна стоил целое состояние. Вилма знала толк в материях и фасонах. Кто бы мог подумать, что это плохо?!

Конюх ухмылялся. Похоже, он был доволен собой, а кучера не будил только потому, что ни с кем не хотел делить мгновения триумфа. Нужно было действовать быстро и наверняка.

– Плащик этот, дяденька, – пропела Селена жалобно, – и не мой вовсе… Я его у одной дамы богатой… Вы послушайте, ваша милость. Я всё-всё расскажу! Что ж тут скрывать-то?..

Она осторожно посмотрела на конюха. Тот заметно расслабился и даже привалился плечом к стене:

– Говори! Только не ври – узнаю.

– Ни словом не совру! – заверила Селена и тотчас бросилась бежать, подхватив полы плаща.

Ей удалось прошмыгнуть между створок, но плащ зацепился за торчащий гвоздь. Раздался сухой треск разрываемой ткани.

– Стоять! – завопил обманутый конюх. – Держи её! Держи шельму!

– Чего орёшь папаша?! – загудел проснувшийся возчик.

– Держи ведьму! – крикнул конюшонок, не двигаясь с места.

Селена дёрнулась изо всех сил. Дорогое сукно бархатно затрещало, пола плаща разорвалась, и она, наконец, вырвалась на свободу.

– А ну стой! – надрывался за спиной возчик, но Селена уже бежала мимо сараев, мимо чёрного колодца, мимо витиеватой ограды, вдоль по узким улочкам.

Иногда она налетала на редких прохожих. Те вздыхали, крякали, иногда ругались вслед, но чаще просто расступались, освобождая дорогу.

Беловолосый преследовал её до самого Золотого квартала, но, в конце концов, устал и начал отставать. Тогда Селена пошла на хитрость. Прошмыгнув в очередной переулок, она метнулась под арку ближайшего дома и вжалась в стену.

Большие улицы Золотого квартала всегда освещались. Специально нанятые слуги до рассвета бродили от фонаря к фонарю, подливая масло, но здесь света почти не было.

Вскоре возчик пробежал мимо. Его чёрная тень промелькнула в паре шагов, и Селена даже задержала дыхание, чтобы не выдать себя.

– Ах ты, зараза! – выругался белоголовый, удаляясь. После присовокупил такое грубое выражение, что Селена невольно скривилась. После улыбнулась. Она была спасена.

Кучер давно скрылся за поворотом, а Селена всё стояла под аркой, глядя на тусклый диск луны. После ощупала себя, словно хотела удостовериться, что всё цело, коснулась разорванной полы плаща, тяжело вздохнула.

Теперь можно идти, куда угодно. Лучше всего – к реке. Если долго-долго подниматься вверх по течению, можно добраться до Ольва, вернуться в опустевший дом, запастись необходимыми вещами и обратиться к кому-нибудь за помощью. Зебу надо выручать, но как?

Селена обхватила плечи руками. Ночной холод давал о себе знать. В это время года ночи на севере Тарии стоят холодные. Лужи покрываются ледяными корочками, на крышах оседает иней…

Селена выдохнула. Клубы пара от её дыхания были едва различимы. Это хорошо. Если бы луна светила чуть ярче или свет фонаря проникал в переулок, белоголовый заметил бы её. Интересно, куда он направился? Вдруг решит возвращаться той же дорогой?

Оставаться на месте было слишком опасно, и она решительно двинулась вперёд, не до конца понимая, куда и зачем идёт. За первым переулком начался второй, за вторым – третий. Башмаки скользили по замёрзшей брусчатке, так что Селене время от времени приходилось хвататься за стену.

Она ожидала, что вскоре окажется на широких освещённых улицах с фонтанами, богатой лепниной фасадов и золочёнными дверными ручками, но ничего подобного не происходило. Узкие тёмные улочки перетекали одна в другую, и, казалось, так будет продолжаться вечно. Неужели это ошибка? Неужели Золотой квартал остался в стороне? Куда же, в таком случае, она идёт?

Луна выползла из-за облаков, осветив дома и дорогу, и шагать стало веселее. Правда, теперь не оставалось сомнений: движется она вовсе не в сторону Золотого квартала. Стены домов здесь были вложены из щербатого кирпича, да и сами дома заметно измельчали. Вместо выложенной булыжником мостовой всё чаще попадались деревянные настилы, скользкие, как ледяная горка. Ставни на окнах были закрыты, лишь за некоторыми удавалось разглядеть тусклые огоньки. В это время суток жители окраин предпочитают не высовываться из дому. Что ж, всё к лучшему. Если она по ошибке забрела в квартал Торговцев, то где-то поблизости должна быть рыночная площадь. В таком случае, нужно держаться правее.

Селена не очень-то хорошо ориентировалась в этой части Туфа, но на городском рынке ей доводилось бывать неоднократно. Оттуда до реки – рукой подать, а там…

Прозрение было таким неприятным, что Селена остановилась в замешательстве. Если она выйдет к Лее в районе площади Справедливости, то придётся идти по берегу в обратном направлении. То есть через весь город. Нужно будет пересечь Лиловый квартал, обогнуть площадь Мечей прямо под носом у королевской стражи и, кажется, пройти через весь квартал Соек. Абсолютное безумие!

Дальнейшие события развивались так стремительно, что Селена и опомниться не успела. Стоило ей шагнуть в тусклую полосу света, лившегося из окна ближайшего дома, как сзади заскрипели доски. Потом раздался противный скрежет когтей и, наконец, что-то тяжёлое прижало её к забору. Селена ойкнула, скорее от неожиданности, чем от страха, и нападавший отступил на несколько шагов.

– Цель передвижения? – пробасил он.

Селена подняла голову: мидав! Не такой крупный, как Ривай, но почти такой же чёрный. Только на морде – редкая россыпь белых пятнышек.

– Цель передвижения? – повторил чёрный.

– Я…. – прошептала Селена. Ничего разумного не приходило в голову. – Я иду… Иду…

– Понятно, что идёшь! – рассердился мидав. Шерсть на его загривке встала дыбом. – Куда? Зачем?

– Я иду… – Селена отчаянно соображала, что ответить, но каждая последующая мысль оказывалась хуже предыдущей.

– Не знаешь, куда идёшь? – напрягся мидав. – Ты арестована!

Вот ведь пропасть! Стоило убегать от кучера и плестись полночи по городу, чтобы попасться мидаву на окраине?!

– Я знаю! Конечно, знаю! – затараторила она. – Я иду к тётушке!

– К тётушке, – облизнулся чёрный. – Конечно, как я сам не догадался?! И где же она живёт, эта тётушка?

– Здесь, – Селена ткнула пальцем в дверь ближайшего домика.

Это была непростительная ошибка. Сейчас мидав прикажет постучать, дверь откроет какой-нибудь уличный торговец и, конечно, скажет, что вдовствует уже лет триста.