Надежда Кремень - Мидавиада

– Про короля.

– Ты фто?!

Мужчина наспех прожевал, обтёр руки о куртку и сказал, понизив голос:

– Про короля нельзя.

– Почему? – удивился его собеседник. Он был гораздо моложе, и голос его звучал весенней капелью. – Почему нельзя-то? Я вот слышал, будто убитые принцессы так по дворцу и шастают…

– Тсс! Молчи, кому сказано!

– Так ведь нет никого!

– Ну и что, что нет?! Всё равно помалкивай!

Молодой ненадолго задумался, но вскоре заявил:

– Мне Хпуро из четвёртой роты рассказывал… Дежурили они с Митром… Нет, не с Митром – с Шестолой. Или с Митром?.. Забыл. Да, не о том речь. Стояли они у южных ворот. Ночь – хоть глаз коли. Вот, как сейчас. Стоят они, значит, болтают о своём. Вдруг глядь: девица идёт. Плащ до пят, волосы развеваются…

– Враль твой Хпуро, – пробурчал старый, отламывая ломоть хлеба. – А девки ему мерещатся, потому как… Сам знаешь, почему.

– Я-то знаю, – хихикнул молодой. – Только никакая это, дядя, была не девка. А самое что ни есть привидение.

– С чего бы?

– А с того, что Хпуро её задержать хотел. «Стойте, – говорит, – сударыня! Это королевский дворец, вам сюда путь заказан». Она и ухом не повела. Пошла себе прямёхонько. Хпуро – за ней. Девица – бежать. Хпуро тоже ходу прибавил. Тут она и остановилась. Он, понятно, тоже встал, как вкопанный. Поворачивается девка, а лицо…

– Что ж за лицо-то? – хохотнул старый. – Рябая или кривая?

Молодой вздохнул:

– Не рябая, дядя. И не кривая. Очень даже из себя красивая. Принцессу Арвеллу помнишь?

– Как не помнить? Хорошенькая была.

– Точно. Смотрит Хпуро: а это сама принцесса и есть. Такой его страх взял – ни побежать, ни крикнуть. Ноги будто к земле приросли. А принцесса улыбнулась и сразу исчезла.

– Так уж и сразу?

– Не веришь? – надулся парень. – Ну и ладно! А, по-моему, всё правда. Нет принцессам покоя, вот они и бродят, бедняжки.

– Смотри, как бы тебя за эдакие речи самого… – старший провёл по горлу ногтем большого пальца.

Младший промолчал. Отломил краюху и принялся отковыривать от неё крошки. Отщипнув, долго мял в пальцах, а после отправлял в рот.

– Это, дядя, – произнёс, наконец, он, – не я говорю.

– А кто же?

– Все.

– Как так «все»?

– А так и все. Все до единого. Ясно же, что это он…

Парень запнулся на полуслове. Повертел головой, всматриваясь в темноту под арками.

– Зачем тогда принцессу приволок, спрашивается? – принялся рассуждать его товарищ. – Развёл секретность, а люди-то не дураки. Всё поняли. Мне вот горничная сказала, Лима. Может, знаешь?

– Беленькая такая тётенька?

– Для тебя, может, и тётенька, а по мне так… Да не про неё речь! Лима сказала, что Лайда гостила у него до конца лета.

– Выходит, жива?

– Так все говорят.

– Куда ж она теперь подевалась-то? Может он и её…

– Глупости! Зачем бы ему?..

– Неужто сбежала?!

– Может и так. Нам-то почём знать? Мы – люди маленькие.

Парень скривился:

– Ты, дядя, всегда так говоришь, а сам всё про всех знаешь.

– Знаю, что и все. Не больше, не меньше.

– Думаешь, про Арвеллу – враки?

Старый пожал плечами:

– Я её не видал…

– А других?

– Каких других?

– Ну, призраков?

– И других не видал. Хотя нет, постой, – он осклабился, стукнув себя кулаком по коленке. Свет от покачнувшегося фонаря скользнул вдоль стены. – Как то раз… Я тогда ещё молодой был. Не такой, как ты – постарше, но всё равно молодой. Выпил я, значит, перебродившего пива. Без умысла выпил, по недомыслию. Лежу, значит. Голова кругом. Смотрю: бабка моя идёт, покойница. Остановилась подле меня, глазами лупает. Постояла так, постояла и говорит: «Вот же свинья немытая! Отходить бы тебя метлой, да поганиться неохота»!

– Неужто бабка?! – выпучил глаза молодой.

Его собеседник только отмахнулся:

– Не бабка, понятно. Мать это моя была. Они с бабкой похожи, вот я…

– Да ну тебя, дядя! Я вот думаю, не соврал Хпуро. Зачем бы ему врать-то?

Болтовню гвардейцев Селена слушала вполуха. Бабка её совершенно не занимала. Интереснее было другое: как незаметно проскочить мимо болтунов?

Воспользовавшись тем, что мужчины были увлечены разговором, она осторожно заглянула за угол. Там её ждала неожиданная удача, облечённая в форму трёх больших деревянных бочек. Судя по всему, их использовали для сортировки дворцового мусора. Селена принюхалась. Никакого запаха не было, но, возможно, лишь потому, что отходы подмёрзли.

Бочки олицетворяли спасение. Если удастся спрятаться за ними, то, улучив подходящий момент, можно легко прошмыгнуть под арку. Только вот как подобраться поближе?

Внезапно старший поднялся. Отряхнул штаны, одёрнул задравшуюся куртку:

– Пойду, просвежусь. А ты уж смотри в оба, как бы какая принцесса не пожаловала.

Молодой хмыкнул, но, оставшись в одиночестве, тотчас принялся крутить головой, всматриваясь в темноту. Селена ждала, затаившись. Наконец, гвардеец успокоился. Вытащил очередной ломоть хлеба и начал неторопливо жевать. Похоже, он не был голоден, и ел только для того, чтобы отвлечься.

Селена пошевелила пальцами. От долгого стояния на месте сделалось холодно, руки закоченели. Сейчас бы меховую муфту или даже варежки! Селена пошарила в складках одежды, руки скользнули под ткань и провалились за подкладку.

Там, за подкладкой, обнаружилась монета. Селена попыталась разглядеть – не вышло. Не то четвертак, не то полушка. Ничего стоящего на это не купишь. Разве что пару пряников. Хотя… Монетка может послужить и другой цели!

Дождавшись, когда гвардеец в очередной раз отвернётся, Селена высунулась из-за угла и бросила монету, метя как можно дальше. Расчёт оказался верен. Металлический кругляшок ударился о камни, издав чуть слышный звук, но в ночной тишине этого было вполне достаточно. Вздрогнув, юноша поднял голову. Лицо его сделалось взволнованным.

Казалось, гвардеец ждёт повторения незнакомого звука. Мгновения тянулись одно за другим, но он всё сидел без движения. Убедившись в том, что вокруг не происходит ничего страшного, молодой человек, наконец, осмелел. Поднялся и побрёл к тому месту, где звякнула монета.

Теперь гвардеец мог увидеть происходившее в другой части двора только если бы у него нашлась лишняя пара глаз на затылке. Настало время выбираться из укрытия.

Выскочив из-под арки, Селена помчалась к деревянным бочкам. Ей предстояло сделать не больше пятнадцати шагов, чтобы оказаться в безопасности. Пока гвардеец отвлёкся, пока он ищет источник неведомого звука…

Она не бежала. Она порхала, летела над землёй, стараясь опускаться на носочки и не производя ни малейшего шума. Вот бочки! Осталось совсем чуть-чуть!..

Во время очередного приземления Селена пнула что-то ногой. Неведомый предмет с жестяным грохотом отлетел в сторону. Что-то глухо брякнуло, потом звякнуло металлом о металл. Медный таз? Ведро? Конечно, ведро!