Александра Крючкова - ИСПОВЕДЬ ПРИЗРАКА. Игра в Иную Реальность. Премия им. Ф.М. Достоевского

Я вдоволь наплавалась, обошла островок и улеглась в кусочке найденной тени. Я спрашивала Яниса, ведь он постоянно бывает у афонских старцев, что они говорят про Gold-Mines, и он обречённо произнёс: «Плачут и молятся».

Я вернулась на кораблик вплавь, и он отчалил к Амульяни – острову напротив моей бухты. Внезапно кто-то крикнул: «Дельфины!» И я снова вернулась в сказку, и пассажиры кораблика мгновенно превратились в детей – повскакивали со своих мест, забыли про всё на свете и фотографировали игривых дельфинов, сопровождающих нас на Амульяни.

На кораблике тем временем поспел обед, Святая Гора снова смотрела на меня, а я – на Неё. И облаков на Ней всё ещё не наблюдалось.

«Один из старцев сказал, что ему явилась Божья Матерь и плакала, потому что Она уходит с Афона…» – на днях поведал мне шёпотом Янис.

Мы подплыли к самому шикарному пляжу Амульяни. И снова прыгали в воду, но теперь купались уже в открытом море, после чего кораблик обогнул остров и высадил нас на пристани для прогулки по деревушке. Я медленно брела по крошечной центральной улочке, погружённая в печальные размышления о Gold-Mines, как меня потянуло в небольшой сувенирный магазинчик. Пройдя мимо витрин с украшениями и стен с печатными иконами, я развернулась к выходу, но нечто заставило меня сделать шаг назад. И тут мой взгляд упал на дальний столик, на котором…

Нет! Этого не может быть! Я подплывала к столику, боясь спугнуть своё видение. Я не знала, кто Он, но… знала Его! Я безмолвно застыла у рукописной иконы с изображением Святого, стоящего у колодца с серебряным ведёрком.

– Вы Его знаете? – окликнул меня владелец магазина.

– Нет… То есть… – я не понимала, как объяснить греку, что…

Я видела Его «иным зрением», он неоднократно являлся мне где-то на горе, у какого-то монастыря, но именно у этого колодца, и обливал меня с головы до ног именно из этого серебряного ведёрка. Свои «видения» я достаточно подробно изложила в книжке, которую начала писать в сентябре 2009 года, а чуть позже она благополучно вышла в свет.

– Его здесь никто не знает, – вздохнул владелец магазина. – Священномученик Филумен Святогробец. Монах-грек, служил в Палестине. Он был архимандритом Иерусалимской Православной Церкви и Стражем Колодца Иакова на горе в Самарии, где произошла встреча Христа с самарянкой, описанная в Евангелии от Иоанна Богослова. Вода в Колодце символизирует живую воду Веры, испив которую, человек становится освобожденным… Филумен канонизирован 11 сентября 2009 года. Сейчас его мощи находятся на горе Сион. А так к нему обращаются в молитве, как к победителю демонов и Тёмных Сил…

– Сколько стоит эта икона? – спросила я и поняла, что не брала с собой наличных, а на карте оставалось так мало, что на рукописную икону подобного размера мне явно бы не хватило.

Владелец магазинчика задумался.

Моё сердце сжалось.

И он назвал… ровно ту сумму, которая была на карте!

***

Я услышала приглушённую трель телефона и открыла глаза – задремать здесь легко и даже очень приятно: ветки оливкового дерева чуть колышутся от ветра, а цикады создают убаюкивающий фон.

– Где ты сейчас? – Рэй, как всегда, проявился неожиданно.

– У моря. Вздремнулось чуть-чуть.

– А разве ты берёшь с собой на море телефон? – усмехнулся он.

Я задумалась: он был прав. Откуда у меня сейчас телефон?

– Нууу… обычно я оставляю его дома. Но, видимо, предчувствовала, что ты позвонишь!

– А ты не подскажешь, сколько сейчас времени?

– А тебе зачем? – удивилась я.

– Интересно, во сколько ты ходишь на море.

– Я-а-а… не знаю, не помню… И часы у меня уже давно показывают неизвестно что. Я продолжаю их носить по привычке.

– Посмотри, где тень у оливок, где Солнце…

– Ааа! … около шести… вечера…

– Ты, наверно, уже проголодалась?

– Нет пока… А ты хочешь пригласить меня на ужин?

– Хочу, но чуть позже. А что ты ела вчера вечером?

Я попыталась вспомнить, но, видимо, ещё не до конца проснулась, и всё мешалось в кучу, и в голове стоял какой-то туман.

– Какая разница: салат из морепродуктов или курица?

– Ладно, а на пляже есть ещё люди?

– Семья у берега.

– Подойди к ним, спроси, сколько сейчас времени… Только трубку не клади. Иди прямо с телефоном.

Я встала и, держа трубку у уха, направилась к семейной паре с детьми, которые расположились на песочке прямо у берега. Женщина переодевала детей в сухую одежду, а мужчина собирал вещи.

– Простите, – обратилась я к мужчине, – который час?

Мужчина продолжал собирать вещи, никак не отреагировав.

– Вы не подскажете, сколько времени? – гораздо громче повторила я.

Мужчина оторвался от собранных пакетов, мельком посмотрев на меня, развернулся к женщине и сказал:

– Жду вас в машине.

– Алис, ты здесь? – раздалось из телефона.

Я подошла к женщине и повторила свой вопрос о времени, но женщина будто в упор меня не замечала.

– Алис, оставь их в покое, вернись под оливки.

– Рэй… Они, что, – призраки? – прошептала я в ужасе, пятясь назад.

– Вполне возможно. Скажи, а где ты была вчера?

– Ммм… вчера… что же я делала здесь вчера? Знаешь, на Афоне живёшь в таком расслабленном режиме… А! Вспомнила! Я ездила на кораблике поклониться Святой Горе!

– И на кораблик привозили Дары Волхвов из Святого Павла?

– Нет, Рэй, это были монахи из Ксенофонта с мощами. А почему ты спрашиваешь?

– А ты, случайно, не видела в Урануполи призрака Джойс?

– Здесь много призраков! А кто это – Джойс?

– Послушай, не возвращайся сейчас «домой». Попробуй опять задремать, а потом вернёшься. Хорошо?

Его слова насторожили меня, но я тут же вспомнила забавный случай и засмеялась:

– Признайся! Там паук в номере спрятался, да? И ты не хочешь, чтобы я испугалась? И надо подождать, пока ты его оттуда силой мысли не прогонишь, как сейчас прогнал этих призраков с пляжа?

– Почти угадала… – усмехнулся Рэй.

***

Я слышу Лунную Сонату и проваливаюсь в Туман…

На Красной площади устроили Рождественский каток. Вечером здесь по-новогоднему сказочно.

Валера, мой старый знакомый, составил мне компанию. Он был на Афоне в монастыре Святого Пантелеимона, останавливался в гостинице в Урануполи, я познакомила его с Димитрой и Янисом. Он купил себе икон. Потом я возила его в Неа Рода к иконе, написанной Евангелистом Лукой, но он ничего не почувствовал. Впрочем, как и в Пантелеимоновом монастыре.

И вот раздаётся звонок, и я вижу надпись под определившимся номером, но почему-то на английском, которая в переводе гласит: «Гора Афон».

– Алиса, с Рождеством! – я слышу знакомый голос Яниса.

– С Рождеством, Янис!

Мы обмениваемся поздравлениями и прощаемся до августа, но я тут же фотографирую для него Красную Площадь с курантами, а он присылает мне в ответ фотографии из Афонского монастыря, в котором находится в данный момент.