Вадим Фельдман - Как не обидеть дракона

Свистящий звук резанул глухую тишину переулка, и бандит с кинжалом, нелепо сопя, плавно осел, а затем грузное тело шмякнулось на камни. Затем послышались звуки быстро удаляющихся шагов – скорее всего, кто-то бегом покидал место происшествия. Хотелось повернуться на шум, но немного запоздавший обморок вынудил его окончательно потерять интерес к происходящему.

Мир Фэнби Империя

Кумр Графство Гиос

Министру путешествий Каху.

Письмо от госпожи Айены (до замужества – девица Соль)

«Министру Каху.

Ваша светлость, прошу прощения, мои обороты речи вряд ли достойны Ваших глаз и ушей. Я простая крестьянка из Гиоса, писать мне помогает писарь Неуаейен, за что я ему особо благодарна.

Буду кратка. На Ваш основной вопрос я отвечаю: нет, мой брат меня не насиловал. Если бы он вернулся домой, я бы обняла его и приласкала: в детстве он был моей защитой и опорой. Когда мне было тринадцать лет, мои родители отлучились на несколько часов.

Неожиданно ко мне в дом ворвались соседские мальчишки. Я не буду писать их имён: все имена я называла судьям – это не помогло, а я до сих пор живу рядом с этими людьми. И они не помнят, что произошло. Это звучит странно, но я в этом совершенно уверена. Они не помнят, как меня насиловали. Их даже наказывать не за что.

Моя беда – это только моя беда и ничья вина…

Как сумасшедшие, не говоря ни слова, они набросились на меня, сорвали с меня одежды и всунули мне в рот кляп. Было очень больно. И я не хочу это больше вспоминать.

Самое страшное, однако, началось после. Как я ни втолковывала судьям, гвардейцам, писцам – никто мне не верил. Они смотрели на меня стеклянными глазами. Я называю им имена убийц, а они пишут: «Атцель». Нашлись свидетели, хотя я была одна дома!

Но и свидетели совершенно уверены, что это видели! Они считают меня больной, да и я сама считаю себя больной.

Те ребята теперь выросли и ведут себя так, словно ничего не произошло, они не злятся даже на меня, а жалеют! Один из них предложил мне выйти за него замуж, хотя, как он сказал, вины его нет.

Весь суд я повторяла то, что пишу Вам, но судьи со стеклянными глазами, свидетели, которые не могли ничего видеть, но говорили совершенно искренне, насильники – все просто игнорировали мои слова, слёзы, крики и вопли. Так приговор и вынесли.

Естественно, что подавать протест в суд Гиоса у меня нет возможности – я страшно бедна. А Атцель всё равно сбежал. Поэтому я рада, что хотя бы он жив и здоров. Если вы его найдёте, то передайте ему, что я жду его.

И последнее. Я не верю больше в правосудие. Но, может быть, мне стоит верить в чудеса? Ваше письмо – оно же к чему-то?

Помогите мне.

Ваша преданная».

Мир Фэнби

Империя Кумр

Столица империи город Кумр

Он лежал на чём-то мягком. Было удобно – частые холодные капли воды, исправно поступавшие сверху, нарушили состояние болезненного покоя. Лиас мотнул головой и разрешил векам подняться.

Справа от кровати вежливо кашлянул высокий темноволосый юноша. Одной рукой незнакомец держал ведро, а другой, подставив её под струю, направлял влагу на проснувшегося.

– Наконец-то!

«В плену или спасён?» – прыгали слова в голове Лиаса. Разбудивший его человек не казался опасным.

– Я послал за Мартой, целительницей, она скоро придёт…

«Короткое же имя у целительницы», – удивился Лиас, но надо было что-то отвечать по делу, и, наверное, быстро…

– Спасибо, – получилось в полголоса. – Кто вы?

– Граф Паалатон Ваальсен. Служу фансийской короне. А с кем имею честь?

– Лиас Ильсор – будущий маг.

– Будущий? – улыбнулся граф.

Он поставил ведро на пол. Облитый выразительно скользнул взглядом по своему телу.

– Если бы я уже был Посвящённым, то лучше бы получилось дать отпор.

Рыцарь засмеялся. Лиасу показалось непривычным, что можно так мягко и в то же время искренне веселиться. Собеседники Лиаса в жизни до камня либо нарочито растягивали рты по уши, либо кудахтали, как испуганные куры. Последнее относилось даже к Этчеверрии.

Дверь заскрипела.

– Входите!

Шаркая ногами и кряхтя, на пороге появилась колоритная, не первой молодости женщина в цветастом балахоне, которая бросала во все стороны уничижительные взоры, словно заранее презирала и комнату, и всех в ней квартирующих.

«Ведьма, – подумал Лиас. – Не поймёшь, то ли влюбит, как раба, то ли отравит».

– Этот, что ли, больной? – поинтересовалась вошедшая, указав на мага и, не дожидаясь подтверждений, торопливо подошла к его кровати.

– Не помираю вроде, – неуверенно проговорил «больной».

– Оценивать своё здоровье – привилегия колдунов, не покушайся на неё. – Паалатон был уже серьёзен. – Человеку не дано пророчествовать.

– Ерунда! – с фанатичной убеждённостью заявила ведьма, успевшая обнюхать пациента. – Абсолютные истины всегда попахивают дерьмом.

– Раздевайтесь! – велела она Лиасу, пытавшемуся ей что-то возразить.

И тут же – Паалатону:

– И вы не стойте! Помогайте. Ему трудно, разве незаметно?

Толку от вас, как золота от гномов!

Вдвоём ведьма и её ассистент быстро стащили с юноши плащ, камзол и рубаху, которые, несмотря на приключения в грязи, остались совершенно чистыми. Пятьдесят семь золотых Этчеверрии явно не пропали даром.

После процедуры старуха уселась на край кровати и принялась плавно водить руками над потемневшими следами ударов.

– Да, давно я не занималась ничем сладким с таким красавцем. Молодость, молодость…

С этими словами она прикоснулась к рёбрам Лиаса, на что пациент ответил слабым криком с поправкой на стеснительность.

– Лучше ори – так правильнее. Теперь… – порывшись в складках балахона, ведьма извлекла маленький бутылёк. – Противно, но если хочешь, чтобы срослось сегодня, то выпьешь.

Содержимое бутылька превзошло самые жуткие ожидания – оно прыгало во рту, било в нёбо и пряталось под языком, не давая себя проглотить. Ничего гаже Лиас отродясь не пробовал. Давясь, он кое-как осилил большую часть лекарства. Прочее удалось протолкнуть внутрь минут за пятнадцать – невероятными вращениями языка.

Однако ломота сразу испарилась.

– А от ушибов – извольте, – при появлении нового сосуда пациент вздрогнул.

Целительница тут же осуждающе затараторила:

– Ай-ай-ай, ваше благородие, вы привередливые. Желаете скоро, без томления, так ещё и пить не соглашаетесь… Вам к хорошему лекарю нужно, а не за половину лиры к древней Марте. Глотайте, глотайте.

– Не могу я это проглотить, – печально сообщил маг, но его никто не слушал.

Пришлось пить – помогло воспоминание о «безболезненном» врачевании Этчеверрии и, откровенно говоря, негативное отношение к предложению Марты «порезвиться».