Анастасия Эксенс - Скиталец. Страшные сказки

– Как давно ты здесь? – спросил Морен девочку, одновременно притягивая к себе руки, чтобы как следует рассмотреть узлы.

– Не знаю. Здесь темно, ничего не видно.

– А как ты сюда попала?

– Я заблудилась в лесу. Искала тропинку к дому, а нашла блины на ветках. Мама говорила, что их нельзя брать, что они для покойных, но мне так хотелось есть… Я сама не заметила, как к дому Бабушки вышла.

– Я’га тебя кормит?

– Да. Приносит иногда похлёбку.

– А мальчика лет девяти – Ванюшу – видела? Он сын вашего наместника.

Она вздрогнула и округлила глаза.

– Видела. Когда я проснулась, после ужина, он уже был здесь. Но Бабушка Я’га его забрала. Может, она его отпустила?

– После ужина?

– Да. Когда я пришла к Бабушке, она усадила меня за стол. Накормила, уложила спать. А проснулась я уже здесь. Не понимаю, что я такого сделала?!

Морен перебил её, не дав истерике разразиться вновь.

– Бабушка Я’га говорила что-нибудь? Например, зачем тебя здесь держит? Или зачем забрала Ванюшу?

– Нет. Но когда Ваня отказался есть, она сказала, что мы должны кушать, чтобы оставаться свежими. Что это значит?

Морен горько усмехнулся. У него самого холодок пробежал по коже от этих слов, а он не хотел пугать девочку ещё сильнее.

Закончив осмотр верёвки, он повернул руки так, чтоб правая ладонь тыльной стороной смотрела вниз. Сжал кулак, поднял кисть как можно выше и резко приложился запястьем к бедру. От удара сработал механизм ручного арбалета, спрятанный под рукавом плаща. Пущенная стрела вонзилась в стену, надрезав верёвку наконечником. Пришлось повозиться, но в итоге Морен освободился.

Когда он подошёл к Мале и опустился перед ней на корточки, она отпрянула от него и вжалась в стену.

– Почему у вас глаза святятся? – спросила она снова.

– Я не совсем обычный человек. Иногда, когда я чувствую опасность, мои глаза начинают светится.

– Как у нечисти?

Морен очень не хотел отвечать на этот вопрос, но всё-таки кивнул.

– Да, именно.

– Похоже на угольки, – вдруг произнесла Мала уже вполне миролюбиво.

Морен хмыкнул. У всех проклятых глаза горели алым – вот почему Я’га прятала от него свой взгляд, притворяясь незрячей, – и вот почему Скитальца принимали за чудовище, боясь его ничуть не меньше, чем проклятых. Никто не желал задумываться, как много или мало общего у него с теми, кого он убивает.

Морен огляделся. С самого начала ему показалось, что эта комната слишком мала – смежная стена с той стороны, где его встречала Я’га, была значительно шире. Снаружи изба и вовсе выглядела огромной, да и окна он заметил только у двух стен, что ещё раз подтверждало его догадку: где-то спрятана ещё одна комната. Морен видел в темноте лучше, чем обычный человек, но всё же не настолько, чтобы разглядеть детали – он и окна-то заметил только благодаря лунному свету, что пробивался в щели между ставнями. Лишь подойдя к пустой стене и прикоснувшись к ней рукой, Морен понял, в чём именно дело.

Это оказалось не дерево. Комнату разделяло на две части тяжёлое тканевое полотно. Оно шло до самого пола, и пусть Морен легко подхватил подол пальцами, пришлось приложить усилия, чтобы поднять его – ребёнок с таким бы точно не справился. Едва он подогнул край, как в нос ударил едкий трупный запах – ещё более сильный, чем ранее. С сожалением вспомнив об утраченных сапогах, Морен нырнул под полотно, оказываясь в соседней «комнате».

Теперь он знал, откуда шёл запах. «Лес человеческих тел» – вот как хотелось назвать это место. Освежёванные, со вспоротыми брюхами, лишённые внутренностей, как коровьи туши у мясника, подвешенные за руки под потолком мужчины и женщины, взрослые и дети. Половину из них высушили с солью, другие оказались завялены на солнце, но временами попадались и те, кого оставили просто гнить – похоже, Я’га предпочитала разнообразие в рационе.

«Без окон, без дверей, полна горница…» – некстати вспомнил Морен старую загадку.

Вдоль стен валялись мешки с крупой, мукой и солью, стояли ящики и сундуки с вещами, попадались сёдла, инструменты, посуда – всё то, что, вероятно, когда-то принадлежало торговцам и другим путникам, нашедшим свою смерть в лесу. По всей кладовой в маленьких чашечках лежали горстки порошковой смеси – Морен узнал по запаху тёртую полынь. Проклятые тоже не любили это растение, но мыши и крысы куда сильнее.

– Эй! – услышал он приглушённый полотном голос Малы. – Куда ты делся? Что происходит?

Морен бросил быстрый взгляд в её сторону, раздумывая, отвечать ли. Но девчонка уже подняла шум, так что если их могли услышать, то уже услышали.

– Я сейчас!

Успокоив её, он ещё раз огляделся. Детские тела висели здесь уже давно, если судить по их состоянию, так что интересовали его дверь, окна, прогнившая стена – что угодно, что могло вывести их наружу, – и нашёл первую у одной из стен. Подойдя к ней, дёрнул её на себя, не особо рассчитывая на успех, и конечно же, дверь не поддалась. Морен попытался толкнуть её, ударил плечом – всё бесполезно. Никаких отверстий для ключа не наблюдалось, та не трогалась с места при попытках распахнуть её, и ничего не гремело с той стороны, как мог бы греметь замок. Так что оставался лишь один вариант: дверь заперта снаружи, причём ставнями.

«Я мог бы попытаться открыть её… Шансы малые, но есть». – Вот только Морен не знал точно, сколько времени это займёт, а Я’га могла прийти за ними в любую минуту. Даже будучи немощной старушкой, она оставалась проклятой, а значит, была опасна. Без оружия, в прямом бою, он мог с ней не справится. Следовало подстраховаться.

Приняв решение, Морен вернулся к девочке. Та снова тихо плакала в своём углу, сжавшись в комочек. Присев перед ней, он тронул её за плечи – даже сквозь плотную льняную ткань ощущалось, какая она худенькая и как оцепенела от страха, стоило до неё дотронуться.

– Всё хорошо, – как можно мягче заговорил он с ней, заглядывая в глаза. – Плакать ни к чему.

– Я думала, ты бросил меня.

– Я тебя не брошу. Я пришёл за тобой, помнишь? А сейчас я расскажу, что мы будем делать, хорошо? Только слушай внимательно.

Она кивнула, выдавив из себя скулящее «угу».

– Сейчас я должен буду уйти в соседнюю комнату. Ты не будешь видеть меня, но, возможно, будешь слышать. Я не знаю, сколько это займёт времени, но я тебя не оставлю. Поняла?

– Угу.

– Всё это время, пока меня не будет, ты должна внимательно слушать. И если ты услышишь, как за этой стеной, – Морен кивнул за спину девочки, – что-то двигается или скрипит, если ты услышишь, как отворяется засов, ты должна будешь немедленно позвать меня. Хорошо?

– Как позвать?

– Можешь закричать, например, «Проснись».

– Почему «проснись»?

Морен сжал её плечи чуть крепче.