Лилла Джая - Русалочка и китобой. Роман в стихах

Русалочка проснулась не поздно и не рано.
Ей снилось, будто хвост был рыбий у Ролана:
Он плавал с нею рядом свободно под водой,
Счастливо улыбался и звал своей женой…

Остаться б, не проснуться, в чудесном этом сне.
Печаль разлуки горькой в грядущем будет дне.
Безрадостно, жестоко сегодня пробужденье,
Как будто бы с небес на камни скал паденье.

Глядит русалка грустно в зелёный потолок.
Рассталась бы с хвостом во имя пары ног,
Но знает, превращенья – лишь в сказках и мечтах.
Хотя в воде не видно, лежит она в слезах:
К земному человеку душою прикипела,
И он в неё влюблён! Но в чешуе часть тела.
Ей не ходить по суше, не бегать по траве —
Всю жизнь в воде плескаться, жалея о судьбе…

«Ролан, мой славный, милый, зачем ты – человек?» —
Рыдает она горько. Подводный мир померк:
Здесь сумрачно, тоскливо и рыбки вместо птиц.
Кругом одни блондины, нет загорелых лиц.

В туниках изумрудных теряясь в толще вод,
Хранит свои секреты русалочий народ.
На воздух не всплывают, хоть могут там дышать,
Плывут легко, как рыбки, но жабр не видать…

Ей первый поцелуй с Роланом не забыть,
Но кто бы мог подумать, что больно так любить?

«…Зачем способность плакать, коль ты живёшь в воде?
К тому ж, в морской, солёной, на океанском дне!
Природа здесь ошиблась, – решила Благодать. —
Воды кругом – залейся, а хочется рыдать…»

***
На китобойном барке невесел капитан.
Но кто об этом знает? Он твёрд, как истукан.
Штурвал в руках сжимает, команды отдаёт.
Хотя душа страдает – и глазом не моргнёт.
Он сдержан: силы воли ему не занимать.
Внутри же сердцу тяжко: он любит Благодать.
Душа лишь к ней стремится, корабль – прочь плывёт,
Попробуй-ка смириться…

Тут крики:
– Кашалот!

– Чего? – старпом ответил.

– Да мы не о тебе!
Вперёд взгляни скорее! Кит плещется в воде!

В трубу мужчина смотрит: и правда, кашалот!
Сам в руки отдаётся – навстречу им плывёт.

– Финвал! Ролан!

– Я слышу…

– Готовить ли вельбот?

– Старпом, иди поближе, дружище Кашалот.

Спешит старик на мостик, взволнован, рад киту.
Лишь капитан спокоен, глядит на суету
Почти что равнодушно и терпеливо ждёт.
Он лучше всех здесь помнит, как был разбит вельбот.
Прошли всего лишь сутки, и снова в море кит…

– Я больше не гарпунщик, – старпому говорит.

– Но как? Ролан – ты лучший! Кит крупный, как вчера.

– Пусть проплывает с миром почтенная гора…

– Пустые бочки в трюме, в бой рвутся моряки.
Ведь мы на китобойце!

– Мы к смерти все близки, —
Сказал Ролан серьёзно, похлопал по плечу:
– Терять людей напрасно я больше не хочу.

Старпом умолк. Растерян. Команде что сказать?
Кит мимо проплывает, а им – лишь наблюдать?
Пыл рьяных китобоев ничем не усмиришь.
Они здесь ради доли. Попробуй, скажи «Кыш!»
Пошлют тебя подальше или поднимут бунт.
Кит каждый – это деньги, что за бортом плывут!
Понять Ролана можно: вчера чуть не погиб,
Но моряки – бесстрашны, для них бесценен кит.
Пусть шестеро погибло, глядишь, им повезёт!
Их алчность дикой силой влечёт скорей в вельбот.

Старпом всё это знает, но помнит ли Ролан?
Сказать «нет» китобоям… В уме ли капитан?
Неужто так влюбился, что разум замутнён?

– Пора бы замедляться, не то кита пройдём!

– Все гарпуны готовы.

– Команду, капитан!

– Ого, какой огромный!

– Смотри, опять фонтан!

– …Финвал, очнись любезный, – взял за руку старпом. —
Ведь спорить бесполезно с азартным моряком!
Ты хочешь бунт? Он будет! Приди в себя, родной!
Ты сам – гарпунщик меткий, бывалый китобой!

Ролан глядит спокойно, он – непоколебим.
Старпому отвечает:
– Да, был. Но стал другим.

В отчаянии старик, уж палуба шумит!
Боятся китобои – упущен будет кит!

– Финвал, ну хватит! Честно! Отдай ты им приказ!
Не то – прощайся с местом: закроют в трюме нас!

Глядит в глаза Ролану, а в них – сомнений тень.

– Предчувствие плохое…

– Всё это – дребедень!
Нельзя идти на берег, коль бочки все пусты:
С командой рассчитаться хоть как-то мы должны!

– Ты прав. Пускай идут. Лечь в дрейф 14 14 Лечь в дрейф – таким образом расположить паруса, чтобы судно и без якоря оставалось на одном месте. команду дай.
Проверь, чтоб всё нормально, но сам не уплывай.

Вздохнул старпом от счастья. Неужто убедил?

– Ты, Кашалот, со мною.

– А кто же командир?

– Назначь, кто пошустрее, но здесь останься сам.
Ты сердцу слишком дорог…

– Так точно, капитан.

Замедлился корабль. Вельбот спускают вниз.
Глядит Ролан вослед: «Пожалуйста, вернись».

***
Кит был довольно близко. Он словно ждал людей,
Которым не терпелось убить его скорей.
Он вынырнул из моря, нос, спину показал.

Старпом взошёл на мостик:
– Взгляни-ка ты, Финвал.

Подзорную трубу подал ему старик —
И содрогнулось сердце, едва сдержал он крик!
«О Боже! Невозможно! Ужели это он?!
Кит, что вчера был дважды командой поражён?
Разбив вельбот, он людям сполна уж отомстил…
Но почему же выжил? Ведь кровью всё залил!»
Дрожит рука мужчины, загар сошёл с лица:
Так вот в груди откуда предчувствие конца…

Как две больших иголки торчало из спины
Бессмертного кита – то были гарпуны.

Ролан трубу обратно помощнику отдал:
– Эх, верный мой приятель, ведь я предупреждал,
Что дело будет худо. Я чувствую беду…
Прости, смотреть нет мочи. В каюту я пойду.
Корабль проклят морем: я – в бурю смыт за борт.
То – первый знак был только. Вчера – погиб вельбот.
Кит выжил неслучайно и сам приплыл сюда:
Боюсь, покончит с нами он раз и навсегда.

Сказал слова такие и вниз спускаться стал.
Старпом же, содрогнувшись, руками сжал штурвал.

***
Почти у цели шлюпка. Дивятся моряки,
Что это кит вчерашний, но ставки высоки.
«Чего его бояться? Он раненый, ослаб.
Добычей станет лёгкой, не вырваться из лап».
А лапы-то когтисты: гарпун уж занесён…
Но кит под воду быстро исчез. Вот хитрый он!
Где вынырнет? Не ясно, бликует вся вода.
День солнечный и страшно, что не видна спина.