Лилла Джая - Русалочка и китобой. Роман в стихах

Всплыл в стороне от лодки. Стараются гребцы,
На вёсла налегают, бесспорно, молодцы.
Но кашалот под воду уходит вновь и – прочь:
Гребите, братцы, дальше! А может, вам помочь?
Огромной головою кит снизу бьёт вельбот.
Взлетает вверх лодчонка… Вцепились люди в борт.
Упал гарпунщик в воду – ему не устоять.
Другие же не знают: держаться иль нырять?
Трещит вельбота днище, он в воздухе парит и…
Плюхается в воду: пугать умеет кит!

Хоть лодка устояла, есть трещина и течь.
Их кашалот, пожалуй, хотел предостеречь:
Плывите, мол, обратно, прочь убирайте крюк,
Не то придётся сделать мне свой вчерашний трюк!

Гарпунщик влез обратно, за линь гарпун втянул,
Кивнул друзьям:
– Ну ладно, разок нас кит надул!
Но за такие шутки серьёзно накажу,
Едва всплывёт он снова – тотчас гарпун всажу!

…Старпом сей видел фокус. Силён как прежде кит:
Вокруг вельбота ходит, убраться не спешит.
«Какой же он огромный! Два гарпуна в спине…
В него б вонзить четыре, чтоб был эффект вдвойне!
Четыре… Это дело! Ещё один вельбот,
Да с двух сторон ударить – и кашалот падёт!»
Такой улов шикарный обидно упустить,
И китобоям в шлюпке без помощи не жить.

Старпом матроса кликнул, поставил за штурвал,
А сам спешит в каюту, где скрылся капитан.

– Ещё вельбот готовьте! – кричит он по пути. —
Морскому хулигану сегодня не уйти!

***
Ролан лежал в постели, в одежде, будто спал.
Старпом опешил даже:
– Ты что, уснул, Финвал?!
Там кит вельбот таранит, похоже, дно пробил!
Как почивать спокойно твоих хватает сил?
Гарпунщик слишком медлен, бить нужно с двух сторон!
Ещё вельбот готовлю – для нас с тобою он.
Вставай. Идём скорее!

Ролан лежит, молчит.

Старпому жутко стало:
– Людей угробит кит!

Открыл глаза мужчина, но не спешит идти:
– Я, Кашалот, не в форме. Пожалуйста, прости.

– Как так? Давай, очнись же! – тот дёрнул за сапог. —
Мой капитан знакомый бежал бы со всех ног!
А ты… Ты просто тряпка! Улёгся отдыхать?!
Как в тюфяка такого влюбилась Благодать?

Лежит мужчина молча, спокоен его взгляд,
Он словно умирает…

«Быть может, принял яд?» —
Старпом на миг подумал, но мысль отогнал:
Всегда был крепок духом его Ролан Финвал.
О чём сейчас он думал? Безмолвен почему?
Старик не знал, но верил: ещё чуть-чуть – дожму!

А в голове Ролана простая мысль была:
Он понял, что не кит, а смерть за ним пришла.
Своё не сдержит слово, когда гарпун возьмёт —
За всех китов убитых судьба предъявит счёт.
Она его решила на прочность испытать,
Пред выбором поставив: людей, кита спасать?

– Быть может, испугался наш бравый капитан?
Ему был страх неведом… Куда пропал Финвал? —
Использует помощник последний аргумент.
Спешить пора давно, не упустить момент.

«Да, это страх, дружище, – подумал капитан. —
Но может быть, и лучше вручить судьбу волнам?
Два раза уже море старалось утопить —
Русалочка спасала… Зачем теперь-то жить?
Коль с девушкой любимой мне быть не суждено,
Не испугаюсь смерти, когда пойду на дно».

– …Один удар твой меткий – повержен будет кит! —
Старик вокруг постели отчаянно пыхтит.

Ролан вдруг усмехнулся и ласково, тепло
В глаза взглянул старпому: как с другом повезло.

– Ты слишком меня хвалишь, дружище Кашалот, —
Ответил он серьёзно. – Пусть лучше кит живёт.
Я больше не убийца. Русалке слово дал.

– А вдруг они погибнут?! Людей спасай, Финвал!
Помочь ребятам нужно, они сейчас – в беде!
Ещё шесть свежих трупов не отдадим воде!
Пока с тобой болтаю, их может… уже нет… —
Старпома голос дрогнул. – …Каков же твой ответ?

Ролан собрал всю волю, с постели быстро встал.

– Иду, – сказал старпому, по-дружески обнял.
Косынку завязал узлом на голове:
Он снова – китобой, опять готов к войне.

***
– …Приветствую, родная! Ты ночью-то спала? —
Спросил отец русалку.

И та кивнула: да.
Припухши веки были.

– Ты что же, всё ревела?
В воде солёной плакать – нормальное ли дело?

Пожала дочь плечами:
– А где же плакать мне?
По суше – не походишь, всю жизнь живу на дне…

– Но разве в море плохо? Друзья здесь и семья.

Русалочка вздохнула:
– Люблю ведь, папа, я.

– Того мужчину с суши? – нахмурился отец. —
Но ты же понимаешь, нельзя с ним под венец!

– Да, знаю… – и девица вновь горько зарыдала:
– Ах, лучше бы его я никогда не знала!

– Здесь вроде кто-то плачет? – возникла рядом мать:
Она приплыла дочку от папы защищать.
И любопытство тоже покоя не даёт:
– Что приключилось, Благо?

– Сковать бы сердце в лёд…

– Влюбилась в человека! – отец вновь возмущён. —
Но ясно же любому – в воде погибнет он!
К тому же, в китобоя! Видать, среди людей
Всяк, кто лицом пригожий – убийца и злодей!

– Он понял, что ошибся, и убивать не будет.

Отец лишь усмехнулся:
– Как можно верить людям!
Доверчива ты, дочка. На суше лжив народ.
Да и у нас бывает, что кто-нибудь приврёт.
Влюблённые мужчины горазды обещать!
Ты жизнь совсем не знаешь, малютка Благодать.

Русалочка поникла: «Ты прав, но как же быть?
Любовь в одну секунду из сердца не изжить».

– Поверить китобою! В уста поцеловать!
Ведь он – чужак двуногий! Чем смог очаровать?

– Ты снова слишком ярый, мой славный Ярослав, —
Жена сказала тихо. – Чуть хватку приослабь.
Ты видел его сам. Каков же человек?
Он зрелый или юный? Во что он был одет?
Неужто так противен, как ты язвил всегда?
Тогда чего же Благо в чудовище нашла?

С упрёком ироничным взглянул тот на жену:
– Ты стала любопытна!

– Так лучше дочь пойму.

– Тогда, Надежда, слушай, – ответил Ярослав. —
Длинноволосый парень, в косынке, кучеряв.
Мальчишкой не назвать, но видно, молодой.
С усами цвета ночи, короткой бородой.
Сложён, похоже, крепко. …Не спрашивай цвет глаз!
Я видел ухажёра всего лишь один раз.

– Он, мамочка, не страшный, – сказала Благодать.

– А как вы повстречались, ты можешь рассказать?
Возможно ли, чтоб за день любовь огонь зажгла?

– Мы виделись с ним раньше: я жизнь ему спасла.
Во время шторма в море увидела его:
Почти что мёртв, не дышит, нет рядом никого…
Я вынесла на берег. Прокашлялся водой,
Чуть отдохнул, очнулся. Кто знал, что китобой?
А дальше вал огромный меня домой унёс,
А он… он там остался и стал героем грёз…