Раиса Крапп - Сказки Странника. Сборник

Зима облюбовала мой дом. Я холода не замечал, сам источая его, а для гостей разжигал очаг, и ледяные языки голубого пламени зло плясали по чёрным головешкам. Но они всё равно мёрзли. Впрочем, гости теперь были не часты, и появление их слишком напоминало посещение больного. Я не был болен. Я умер.

Они рассказывали новости. Баронет странно болен. Сначала он пропал, и его долго искали. Нашли за тыщу миль от дома, при этом он ничего не мог объяснить – у него пропала память. «Талантливый был мальчик… удивительные стихи сочинял…»

Я усмехался про себя: так вот куда он исчез тогда. Моя возлюбленная просила его отпустить, и я приказал ему убираться, и, вероятно, забыть к нам дорогу. М-да… насчёт «забыть», я, кажется, немного не рассчитал.

И я услышал о странной птице в золотом оперении, что часто вилась вокруг людей с непонятным упорством, но в руки не давалась, и ловушки её не брали.

Я сам видел иногда ту птицу. Во сне. Она прилетала к окну и смотрела на меня, спящего. Пока ледяной порыв ветра не отшвыривал её, безвольную, далеко прочь. Я не люблю, когда на меня так смотрят.

Поздней осенью дожди часто стучали в мои окна, а мне казалось – бьётся о стекло моя золотая птица. Я распахивал все окна – пусть входит дождь или кто бы то ни было. Но только ветер свистел по дому, не давал покою жёлтым листьям на полу.

В одну лютую ночь, когда в лесу кто-то стонал и жалобно плакал, а лужи на полу схватывались хрупкими ледяными иголками, я сидел перед очагом с голубым пламенем. Я теперь часто так сидел в кресле перед очагом, с седой волчьей шкурой на плечах.

Кто-то ехал ко мне по ненастному лесу. Ветер врывался в открытые окна вместе с запахом конского пота и запахом страха.

Охотники… кажется, когда-то они были моими друзьями… вошли молча. Я долго смотрел на маленький комочек, лежащий передо мной. Золотистый свет погас, превратился в цвет безысходной тоски.

– Она давно бросалась под выстрел.

Я не знаю, когда они ушли. Под закрытыми веками больно жгло, растапливало колючие ледяные иглы, в которые тысячу лет назад превратились мои глаза.

Я покинул наш дом в ту ненастную ночь, устроив из него погребальный костёр для моей возлюбленной, и поклялся навсегда позабыть волшбу и никогда не иметь дома. И наложил на себя суровое наказание, дабы крепче помнился обет.

…Трещали ветки в костре, искры улетали в небо, мечтая стать звёздочками…

– Он оттаял? – тихо спросила кареглазая принцесса.

– Не знаю.

Она долго молчала, а потом сказала:

– Пожалуйста, никогда не превращай меня в птицу. Никогда не отпускай на волю.

Странник улыбнулся:

– Это чужая история. От неё теперь только песни остались.

– Всё равно. Пообещай, что никогда…

– Никогда… навсегда… я бы хотел забыть эти слова, чтоб не вырывались даже ненароком. Человек не имеет права давать обещания сроком на целую вечность.

– Почему?

– Он не имеет власти над вечностью. А всё, что в его власти, всё, чем владеет, имеет слишком короткий срок жизни.

– И любовь?

Помедлив, Странник сказал:

– Да. Её срок жизни, как правило, короток. Многое живёт гораздо дольше.

– Ты принёс стужу из своих лютых, недобрых стран…

– Прости. Я забыл, ты просила сказку. Но она ведь была красивой?

И в эту секунду в середине ладони он услышал вдруг отчаянное, болезненное трепетание маленького сердечка.

Качнулся меховой полог, приоткрылся, и в фургончик просунулась мордашка с румяными от холода щеками. Внимательные глазёнки прошлись по внутренности фургона и остановились на его хозяине, сидящем на сундуке перед зеркалом. В руке у него была баночка с гримом.

– Наконец-то я тебя нашла! – сообщила гостья.

– Да? А я терялся? – вопросительно поднял бровь хозяин. – Да ты входи, коль нашла.

Девочка поднялась по ступенькам, стянула рукавички, сунула их в карман и потёрла озябшие руки.

– Ты волшебник, – полуутвердительно сказала девочка, вызвав у хозяина замешательство. Он помедлил и всё-таки кивнул:

– Можно и так сказать.

У него были молодые глаза и седые волосы. Потому возраст определению не поддавался.

– Нет-нет, «не сказать»! Ты самый настоящий волшебник! Так все говорят.

– А зачем тебе волшебник? Ты хочешь что-то попросить у него?

– Да. Он может мне помочь… – кажется, девочка не готова была вот так сразу высказать свою просьбу. Она замолчала, сжала губы, а потом на одном вдохе выложила:

– Я больная. Лекари уже лечили, лечили… А потом незнакомая старуха на рынке сказала… Я вылечусь, если зимой загорится радуга. А для этого нужен волшебник.

– Чем же ты больна?

– Я не умею смеяться.

Мужчина пристально посмотрел на неё, нахмурился и сказал:

– Детка, я не волшебник. Я просто фокусник.

– Но люди так говорят. Вот когда у нас самые трескучие морозы, везде начинают говорить: значит, скоро появится Он, и морозы уйдут!

– Это же неправда. Я не умею прогонять морозы.

– Тогда почему вместе с тобой приходит оттепель? Так всегда бывает. И ещё вот это, – указала она на мантию звездочёта, висящую на крючке.

– Всего лишь наряд фокусника. Я показываю весёлые фокусы, могу заставить человека рассмеяться, даже если ему грустно. Может быть, я смогу развеселить тебя?

Над промороженной площадью то и дело слышались взрывы смеха, удивлённые восклицания и снова смех. Люди забыли о морозе, глядя на фокусника. А на помосте творилось весёлое волшебство. Вокруг бродячего фокусника били фонтаны разноцветных искр, из белой кроличьей шапки-ушанки вылетали большие бабочки и летали над восхищёнными зрителями, и глаза взрослых людей сияли так же, как у детей. Потом фокусник нахлобучил ушанку какому-то мальчугану, и тут оказалось, что на голове у того сидит белый кролик. Кролик спрыгнул на брусчатку и неторопливо вернулся к хозяину под хохот зрителей.

А девочка за всё время ни разу не улыбнулась. Иногда губы её кривились, как будто она пыталась изобразить улыбку… но казалось, что она собирается заплакать.

В руках у фокусника появились разноцветные мячики и он принялся жонглировать ими: красный, оранжевый, жёлтый, зелёный, голубой, синий, фиолетовый… Мячики летали из руки в руку всё быстрее-быстрее… и слились в семицветную радугу!

Девочка смотрела печально. Мячики пролетели мимо ладоней фокусника, запрыгали по помосту, укатились под ноги зрителям.

– …Я знаю, ты хотел помочь. Но это же не настоящая радуга получилась, – рассудительно говорила девочка в тёплой кибитке.

Кажется, она утешала взрослого седого мужчину. Гостья пила горячий чай, а хозяин стирал грим с лица. Он уже выяснил, что девочка приехала с почтовым фургоном, когда узнала, что фокусник появился в соседнем городке. «А почему он не должен был меня с собой брать? Они же все знают, что я ищу… искала тебя.» Родственников здесь у неё не было, но это её не печалило. «Постучусь к кому-нибудь», – пожимала она плечиками, как взрослая.