Сергей Росстальной - Междумирье. Врата Междумирья. Книга первая

Елена была растеряна. Соглашаться на предложение этого подлеца она не собиралась, но в его руках её дети, и её отказ может порвать последнюю ниточку связи с детьми. Он ведь понял, что их выследили, и пока это далось легко. Дальше он примет меры, чтобы детей стало невозможно найти. Она согласится, чтобы протянуть время.

– Хорошо, – вздохнула Елена, – но… завтра. У меня сейчас встреча с адвокатом, по этому делу. И, скорее всего, надолго. На связи будет муж. Завтра…

– Ну… ладно. Но если освободитесь до десяти, тогда позвоните вот по этому номеру.

И Гусич протянул Елене очень простенькую визитку: красная карточка с номером телефона.

– А если нет, тогда завтра точно.

Елена взяла карточку.

– Вы что, не можете показать мне детей? – спросила она.

– Это не в моём праве, – развёл руками Гусич, – они находятся под юрисдикцией службы социальной защиты. А они запретили это делать.

Подавленная, Елена вышла из детдома и дошла до машины, которая стояла за квартал от него. Она молча села в салон, возле сестры. Руслан и Василиса молча посмотрели на неё.

– Я видела директора, – наконец сказала Елена, – Эта сволочь предлагает мне интим, за то, что он никому не скажет о моём посещении!

И Елена рассказала все подробности встречи с директором Дубовского детдома. Некоторое время все задумчиво молчали. Молчание нарушил Руслан:

– Я понял вот что. Что бы там директор не говорил, но он не имеет никакого интереса отдавать детей. Он заинтересован в том, что бы дети остались у них. Он участник в этой системе, он потому и поставлен директором, этот подонок. Воспитательский коллектив детдома может от него отличаться. Мы с Василисой тут разговаривали, надо установить наблюдение за детским домом, потому что детей могут вывезти и отсюда. Но за детдомом наблюдать сложнее, чем за больницей. Хорошо бы иметь связь с персоналом. Я уже Зайцу позвонил, и рассказал про нашу ситуацию. Заяц сказал, поможет, чем сможет.

– А сейчас что делать? – спросила Василиса.

– Завтра Гусич ждёт встречи со мной, – сказала Елена, – придётся идти, что бы протянуть время. За это время дети, наверняка, останутся на месте. Я ему не дамся, что-то придумаю, обнадёжу его встречей на другой день.

– Включи там диктофон, – сказал Руслан, – это может пригодиться. Но сначала попытайся перенести встречу.

Бьёрк Инвик в очередной раз созвонился с усыновителями детей Лебедевых – это две шведские семьи. Он узнал, что там уже готовы все документы, удостоверяющие личности детей (их фотографии уже были переданы), осталось только доставить самих детей. Мальчика будут звать Томас, а девочку назвали Эдда. Семьи живут в разных частях Швеции, так что они никогда не помешают друг другу; это хорошо – брат и сестра не смогут сговориться о каких-нибудь глупостях. Усыновители интересовались, давно ли детей изъяли из семей. Бьёрк позволил себе соврать, что давно. Сами дети что-либо объяснить смогут не скоро – языка не знают. Ну, если всё готово, то дело надо завершать поскорее.

Бьёрк позвонил, куда следует, и суд по делу об отторжении детей Лебедевых обещали провести послезавтра. Это значит, что детей можно увозить уже хоть сейчас – соответствующие юридические нормы по линии соцслужб существуют.

Когда Елена вернулась домой, она уже обнаружила в почтовом ящике повестку в суд. Она бы и не получила её, и суд бы состоялся без её участия, если бы она не ходила в Прокуратуру и не писала там заявление, продублированное в различных инстанциях. В результате судья был вынужден выписать ей повестку.

Руслан говорил, надо попробовать перенести встречу с Гусичем. Она набрала номер директора детдома.

– Я встречалась с адвокатом, – сказала она, – мне пришла повестка в суд. Я не смогу с вами встретиться завтра, потому что адвокат мне предложил то же самое, что и вы, и тогда он решит дело.

– Я тоже могу иметь голос в суде, – намёком ответил Гусич.

– Я понимаю, – ответила Елена.

– Так что же со мной?

– С вами на следующий день, после адвоката.

Гусич хохотнул.

– А что мне делать? – возмутилась Елена.

– Ну, хорошо, хорошо. Ладно, тогда адвокат вперёд, а потом я, – согласился Гусич.

И в тот же день к директору в кабинет явились двое: высокая зрелая женщина и низковатый мужчина. Это были супруги Плесковы. Они сказали Гусичу, что уже обращались в детдом по поводу усыновления ребёнка… Ах, да! – у Гусича сразу всплыло в памяти, то, что он умудрился забыть: муж и жена Плесковы, состоятельные люди, желают усыновить пару детей, желательно мальчика и девочку… Как он мог забыть?

– …и вы говорили, что к вам, как раз, поступило двое таких детей.

– Говорил? Ах, да…

Он же сам распорядился ставить Плесковых в известность… Вот незадача! Им и сообщили… Хотя, почему незадача – он вполне может отдать Лебедевых Плесковым, пока Бьёрк не получил, со дня на день, готовые иностранные документы детей. Придут документы детей – и всё, они уже другие дети, с родителями за бугром, а без этих документов они ещё Лебедевы, воспитанники детдома Гусича. Если успеет, получит немаленькую копейку от Плесковых, как договаривались. И пусть Бьёрк обижается, сколько хочет, но Гусич тут всё сделает тоже законно – Плесковы уже давно представили все необходимые документы, дающие им право на усыновление. Суд, наверняка, отторгнет детей у Елены Лебедевой. Надо только перед тем встретиться с ней. Вкуснейшая женщина!

Весь день Елена, Василиса и Руслан занимались юридической подготовкой к суду. Искать адвоката не было ни времени, ни средств. Одновременно готовили Елену к встрече с Гусичем. Василиса принесла Елене целый арсенал «фармакологического оружия»: различные наркосодержащие препараты успокоительного, подавляющего, и галюциногенного действия. Там же было элементарное снотворное, слабительное, и, на крайний случай, четыре ампулы клофелина. Это всё для Гусича. Василиса проинструктировала сестру, как пользоваться каждым препаратом. Ставилась задача так угостить «кавалера», что бы он на следующий день был уверен, что провёл феерическую ночь с красавицей. В случае опасного поведения следовало применить «вырубающие» препараты, а все остальные подложить ему, и навести на него полицию.

Гусич созвонился с Плесковыми, и поведал им, что на хорошеньких деток Лебедевых положили глаз ещё двое претендентов. Если они желают их заполучить, то забирать их надо сразу после суда, когда судебное решение уже будет в руках. А написано в этом решении будет, что детей следует содержать в государственном учреждении (детском доме), или немедленно определить в приёмную семью. Кто успеет, тот и папа. И мама тоже. Само собой, необходимо принести наличность, как договаривались, и разрешительные документы, конечно, не забыть. Плесковы ответили, что деньги будут вручены Гусичу непосредственно при передаче детей, не раньше. Гусичу было досадно, но он отнёсся с пониманием к опасениям клиентов.