Артем Белов - Хроники Бальдра. Творение рук человеческих

– Подлец! – я пытался освободиться; старейшина бросился на колени, пытаясь отодрать от меня толстые корни, но тщетно.

Тогда я принял единственное решение, которое сумел найти – размахнувшись со всей силы, метнул Барда в колдуна. Перевернувшись в воздухе, меч ударил его эфесом, и друид, вскрикнув, выронил пульты и упал. Корни ослабли; я сумел выдернуть ноги и подбежал к корчившемуся на полу магу. Внезапно он, скорчив гримасу ненависти, схватил один из пультов и направил мне прямо в лицо. Кожу обожгло, словно жарким пламенем, но я, стерпев боль, схватил меч и вонзил его прямо в сердце предателя. Колдун вздохнул и испустил дух; пульты погасли, потеряв хозяина. Я, схватившись за голову, сел на пол. Лозы завяли и осыпались пеплом, отпустив бедного отца. Из последних сил мужчина подполз к сыну и поднял его на руки. Мальчик был мертв – болезнь успела остановить сердце. Родители горько плакали, а старейшина причитал, хватаясь за сердце. Я встал, едва понимая, что делаю, и ударами меча разбил пульты. На шум сбежались дружинники – увидев, что произошло, отступили назад, дав мне выйти из хижины. Сломя голову, я помчался к коню и прыгнул в седло. Пустив коня галопом, я несся назад, в Стохетхейм, ведомый гневом и горечью – кто мог подумать, что нас ведут демоны, а Сверр – их преданный слуга? Мой дядя! Отец должен обо всем узнать, и немедленно!

***

Жители города с криками разбегались, чтобы не оказаться под копытами разъяренного, взмыленного коня. За время пути я успел все обдумать, а черная злоба рассеялась в морозном воздухе, выпустив из цепких объятий мое сердце. Отец был обманут, запутан Сверром, который потакает ужасным желаниям Бледных. Подумать только – а ведь я молился этим темным богам, с их именем на устах нес смерть тем, кто осмелился роптать! Конунга нужно предупредить о коварстве Сверра Тучегона, и чем скорее, тем лучше! Стражи дворца почтительно кивнули мне и расступились, открывая проход внутрь. Я вихрем взлетел по главной лестнице и нерешительно остановился у ворот тронного зала. До меня доносились тихие голоса – у конунга шел прием. Делегация? Совет ярлов? Неважно! Кто бы там ни был – пусть все знают! С лязгом ворота распахнулись, и я, сжимая в руках меч, вошел внутрь. Внутри все похолодело – рядом с троном стоял дядя Сверр; конунг и верховный маг о чем-то мирно беседовали. Мать со скучающим видом слушала мужчин, а придворный музыкант бренчал на лютне, тихо подпевая сам себе.

– Сын? – нерешительно Ингварр поднялся с трона и сделал несколько шагов мне навстречу. – Ты вернулся очень быстро… В чем дело? Что-то случилось?

– Случилось! – я указал острием меча на Сверра. – Прошу, отец, отойди от этого исчадия зла – он предал нас! Предал Стохетхейм! Да что там – само человечество!

– Что ты такое говоришь? – удивленно выдохнула мать.

Конунг подозрительно обернулся на брата:

– Кто предал? Сверр? Он же твой дядя и мой родной брат! Его совесть чиста, как алмаз!

– Успокойся, Верманд, – произнес верховный маг, – хоть ты и мой племянник, но пустых обвинений я не потерплю. Объяснись!

– Отец, все оказалось правдой. Все, о чем говорили невинные жители, которых мы губили; все те глупости, которые рассказывали деревенские старейшины. Ни я, ни дружинники не верили в них, потому что слова стариков звучали как детские страшилки. Но я убедился во всем воочию. Бледные – не боги, отец, а злые демоны! Ни один бог никогда не потребует от людей того, что желают они.

– А, так вот, в чем дело, – Сверр угрожающе выпрямился, – ты узнал, какой приказ я передал с друидом, хотя дружина не должна вмешиваться в магические дела! И что же ты сделал?

– Пронзил сердце колдуна, – прорычал я.

Отец отпрянул, а бард оборвал мелодию. Сверр будто вырос в размерах – борода встопорщилась, пульты засияли, и под потолком собрались тучи.

– Знаешь ли ты, что натворил?! – вскричал дядя. – Ты посмел ослушаться Бледных! Убил слугу самого Кархайма! Кем бы ты ни был – кара будет страшна!

– Кара? Отец, друид заразил ребенка смертельной болезнью, которая покрыла его тело язвами за мгновения. Ребенка! И он напал на меня, потому что я попытался помешать бесчинству! И все ради чего? Друид сказал перед смертью, что Бледные просто хотят видеть смерть мальчика и заполучить тело!

Мать посуровела и, топнув ногой, встала. Но, к моему удивлению, гневалась она не на дядю, а на меня.

– Ну и что? – спросил Сверр.

Я задохнулся от негодования:

– Как это – что? Мы – люди, а не крысы! Нельзя губить дитя только потому, что сумасшедшие демоны требуют его тело! Это просто безумие! Как только люди об этом узнают, храмы рухнут – никто не захочет терпеть таких богов! Что дальше? Мы станем приносить им в жертву целые села?

– Если потребуется – да! – процедил верховный маг.

– Сын, – сурово покачал головой Ингварр, – я держал тебя в стороне от колдовских дел, потому что знал, что тебе они придутся не по нраву; но никогда мне и в голову не приходило, что ты можешь так опрометчиво поступить! Бледные нас создали, и мы у них за это в вечном долгу. Какой бы ужасной их просьба ни была, наша обязанность – ее исполнить! У космоса нет жалости. Раз им нужно тело мальчика – мы добудем его!

– Что… Отец… – я онемел от ужаса.

– Кара Бледных не различает отцов и сынов.

Нет. Или Сверр уже околдовал конунга, или, что еще хуже – отец обо всем знал. Знал и молчал, соглашался и направлял дружины сокрушать тех, кто не хотел отдавать родных на заклание. Стало быть, если бы боги попросили, то и меня заразили бы страшным недугом, только чтобы посмотреть, как я корчусь в муках, а душа покидает тело. Вера конунга слепа; даже если Бледные действительно создали нас, то сейчас их поглотило безумие. А это значит, что мы должны дать им бой, а не кормить кровью детей!

В зал ворвались мои дружинники – видимо, скакали за мной по пятам, загоняя коней. Минутой спустя вбежала Кэри – огненные волосы растрепались, щеки рдели румянцем, а в глазах горел страх. Увидев меня с мечом в руке, она вскрикнула и прижала ладони к губам.

– Это не боги, а чудовища из кошмаров! Разве ты не видишь, отец?! Мы должны положить конец их власти! И раз для тебя жизни невинных ничего не значат, – я угрюмо посмотрел на Сверра, – то защищайся!

Я прыгнул вперед, а в черных тучах под потолком сверкнули молнии. Но мне не суждено было поразить Сверра – с Бардом столкнулся длинный меч отца. Ингварр смотрел мне прямо в глаза – и я не видел во взгляде ничего, кроме гнева.

– Ты подвел меня и наших богов, – прошипел отец, – а их воля священна! Священнее семейных уз! Мы должны исполнять приказы Бледных. Ты ослушался их, убил колдуна – и я накажу тебя за это! У меня нет больше сына!

Отец ударил мечом; я парировал и отскочил назад. Сверр ухмыльнулся и спрятал ладони в рукавах мантии: