Андрей Лысяков - Обратно на небо. Том 2

– Через два года, – продолжал мастер, – мы пришли сюда вместе с ремесленниками несколькими семьями и начали прорубать в скалах помещения и коридоры специальными машинами.

– На это, должно быть, ушла уйма времени. – Я окинул взглядом кабинет.

– Конечно. Мы вернулись на зиму обратно в город, а весной снова пришли и продолжили работу. В следующую зимовку здесь уже появились дровяные печи, и дело пошло веселее. Затем молодежь начала подтягиваться, и скоро я вообще отказался от помощи взрослых рабочих.

– Почему?

– Молодых стало здесь слишком много. Родители сами направляли их сюда, чтобы ребята научились работать. Оплаты дети не требовали, кормились самостоятельно. Так это место обрело новый статус.

– Значит, ты не задавался целью создать хорошее учебное заведение, а просто не стал отказываться от бесплатной рабочей силы?

– Получается, что так. Я убежден, что нет ничего более верного и долговечного, чем то, что возникло само собой. А с моей репутацией учителя школа возникает везде, куда бы я ни направился. Теперь мы живем здесь с женой, дочерью и несколькими сотнями других детей.

Тут в комнате низко прозвенел колокол, заставив меня вздрогнуть. Только теперь я заметил в углу самые настоящие напольные часы. Помимо часовой и минутной стрелок, на них были механический перекидной календарь и подвижное внешнее кольцо, обозначавшее время шторма. В августе это происходит примерно в восемь часов и утром, и вечером.

Мастер собирался сказать еще что-то, но, передумав, поднялся со своего кресла. Я понял, что мне надо следовать за хозяином.

– Анхел и Эра? Это твоя семья?

– Ага.

– Понятно. А пещера тоже возникла сама? – спросил я.

– Какая пещера? – остановился он перед выходом из кабинета.

– Ну, та самая… со стражами.

– Ах, эта!.. – взмахнул он обеими руками. – Да, представь себе! Просто старикам был нужен дом и достойное дело, в котором они могли бы применить свои способности.

– Кто они такие?

– Со временем узнаешь. Для этого мне придется рассказать тебе о нашем первом контакте с экипажами каменного и железного заводов, а это длинная и не самая веселая история. Она началась с трагической и очень нелепой гибели близкого мне человека – женщины, которая слишком сильно меня любила…

Он жестом позвал меня за собой и направился к узкой лестнице. Задавать вопросов я не стал. Его легкое отношение к существам, от одной мысли о которых становилось дурно, успокоило меня. Рядом с этим человеком я чувствовал себя в полнейшей безопасности. Темные коридоры с сырыми каменными стенами больше не ввергали меня в уныние, а казались очень даже гостеприимными.

Скоро один из таких коридоров закончился широкой дверью. За ней находился просторный зал, в котором я еще не бывал. Мрачное помещение освещали багровым светом шесть напольных жаровен. Вокруг них на длинных широких лавках со спинками сидели люди. При виде нас все они прекратили галдеть и вскочили с мест.

– Рад вас видеть в добром здравии! – по-свойски бросил Эму.

Он направился к скамье, на которой сидели Анхел и Эра, плюхнулся прямо между ними и сгреб обеих в охапку.

– Садись где хочешь, Комаров, – сделала широкий жест хозяйка.

– Спасибо, – ответил я и огляделся.

Среди людей, сидевших напротив мастера, я заметил своего старого знакомого – Акселя Фобоса. Хозяин штольни сделал мне знак подойти, и я поспешил к нему.

– Привет, – шепнул Аксель и тихонько шлепнул меня по плечу, чуть не выбив дух.

– Сестренки Сафари, – громко крикнул хозяин замка. – Почему не явился глава вашего ордена? Не хочет нас видеть?

– Неважно себя чувствует, – отозвалась неприметная молодая женщина со светлыми желтоватыми волосами.

– Ему тяжело передвигаться днем, – добавила вторая, внешне очень похожая на первую. – Но если нужно, он примет тебя позже…

Пока до меня доходило, кто эти сестры-близнецы и где ранее я мог слышать их голоса, собравшиеся успели многое обсудить. Как я понял, основной проблемой для этих людей была Марина и ее бурная деятельность.

Коротко высказались Брутан (черный всадник со шрамом), рыжая мускулистая красотка Хельга, приходившаяся, как оказалось, ему женой, а затем слово взял генерал Арго. Все они полностью подтвердили опасения мастера Эму, которыми он поделился со мной на пляже во время первой нашей встречи. Сомнений не было: в северном городе Марина готовила бунт.

– Есть сведения, сколько бергамотян им удалось завербовать? – прервал генерала хозяин.

– Мастер Милош утверждает, что немного, – ответил золотоволосый бородач. – Он не видит серьезных поводов для беспокойства. Считает, что граждане вверенного ему города вольны выбирать себе друзей и пользоваться правом на свободу общения так, как пожелают нужным.

– Он никогда не видит поводов для беспокойства, – раздраженно фыркнул хозяин. – И вообще редко заглядывает дальше своего длинного носа.

– Спохватится, только когда его поведут на виселицу! – раздался голос Эры, и все притихли.

В наступившей тишине послышался звонкий шлепок. Это ее матушка ударила себя ладонью в лоб, а затем прикрыла этой же рукой глаза от стыда за свою дочь.

– Если я разрешил тебе здесь присутствовать, то это еще не значит, что ты можешь раскрывать рот когда тебе вздумается, – сделал ей замечание отец.

– Прошу прощения! – смутилась Эра.

Тут Аксель нагнулся к моему уху и шепнул:

– Это его дочь.

– Знаю, – кивнул я, и мы оба опять уставились на хозяйскую семейку.

– Нет-нет! – Он обнял ее за плечо. – Если ты такая умная, то встань и скажи, когда и где, по-твоему, нам следует ожидать удара!

– Вчера… – робко поднялась с места девушка. – Вчера с севера пришел запоздалый бродяжий квад. Один из ребят обмолвился, что активных противников Милоша там более дюжины. Только из первого поколения, не считая молодежи. Поскольку все признаки готовящегося мятежа налицо, думаю, что самый выгодный момент для начала активных действий – это торжище в Церебриуме.

– В конце месяца! – всплеснул руками Арго. – Звучит логично! Ты достойная дочь своего отца, милое дитя!

– Слишком логично, – возразил Эму, силой усаживая дочь на место.

– Может быть, пригласить этих бродяг к нам? – предложила одна из девиц, которых Эму окрестил «сестренками Сафари».

– Сомнительные свидетели, – ответила вторая. – Они могут считать это правдой, а на деле это окажется ложью.

– Вот именно, – согласился с ней Эму. – В Бергамоте все знают, где их дети проводят время. Всем ясно, куда пошли ребята и с кем они могут здесь повстречаться. Почему бы не нагрузить их дезинформацией?

– Извините, – поднял я руку, как школьник. – Мне кажется, вы переоцениваете возможности Марины. Откуда ей знать, что здесь, на краю колонии, информация может поступить к людям, которые принимают основные решения?