Анна Сойтту - Ингрид. Путь Древней крови

Сейчас ему больше всего хотелось прикоснуться к Ингрид. Сжать её хрупкую лебединую шейку руками и слушать, как она задыхается от боли. Да как она посмела так его провести?!

Привычно подавив приступ ярости, Феликс спешился с коня и, похлопав его по взмыленной шее, оглядел принадлежащее его семье поместье.

Дом щурил резные ставни окон на заходящее солнце, каменные блоки стен оплёл дикий виноград – уютное семейное гнёздышко, если не знать, кто жил под его крышей столько лет. И чем она ответила на проявленную доброту? Орден прав в своём суждении. Ведьмы – те же змеи: скользкие, ядовитые хищницы, пронзающие своими клыками пригревших их людей. Вот и кровь Ингрид с каждым годом её взросления приближала этот момент. Только Даэмон не хотел в это верить. Всё сомневался и радовался успехам воспитанницы, своими руками взращивая ядовитую гадюку и питая её ядом.

Дом встретил тишиной. Подёнщицы уже вернулись в селение, а немногие слуги заняты в комнате леди Лиоры или готовятся к новому дню.

– Даэмон! – рявкнул с порога инквизитор.

Но брат не ответил. Феликс недовольно поджал губы, нахмурившись. Где Даэмон? В это время он обычно в библиотеке, а оттуда прекрасно прослушивается холл благодаря проложенным в стенах воздуховодам.

– Даэмон!

И снова тишина, только из малой столовой робко вышла кухарка.

– Он не пришёл к ужину, милорд. – И застыла, сжавшись, словно ожидала удара за свои слова.

– Кто ещё был в доме? – осведомился у девушки Феликс, демонстративно стягивая пальчики перчаток, стаскивая с ладоней сыромятную кожу, окрашенную в белый цвет инквизиции, и наслаждаясь расширившимися от ужаса глазами кухарки.

– Милорд Рам-м-мон, милорд, – заикаясь ответила та, дрожа осиновым листом.

Насладившись зрелищем, Феликс вернул перчатки на место и жестом отпустил девушку, не упустившую возможность скрыться из поля зрения инквизитора.

Даэмон мог отправиться проводить старого наставника и друга семьи, несмотря на запрет инквизиции покидать дом. Что же, пару часов можно подождать, а пока неплохо бы осмотреть комнаты девчонки, – возможно, там найдётся что-то интересное.

Но, вопреки ожиданиям, ни через десять минут, ни через час Даэмон не появился. Вещи Ингрид беспорядочно валялись по всей комнате, выглядывая из самых неожиданных мест. На нескольких отпечатались подошвы сапог обыскивавших комнату инквизиторов, оставив пятна уже подсохшей грязи, и теперь к ним добавились комки глины и травинки с сапог Феликса, смешавшиеся с рассыпанными по полу семенами и травами. Несколько тетрадей с рецептами зелий с вырванными в бессильной злобе страницами сиротливо валялись на столе как попало.

Столько времени, и ни одной улики! С её-то усердием и памятью, Ингрид должна была записать состав использованного против леди Лиоры отвара, она же так боялась что-то забыть! Но рецепта не было, как и тайных ниш или приклеенных к нижней части стола и кровати записок. Раскуроченный шкаф с парадными платьями добавлял погрому хаотичный вид, но на деле инквизиторы методично и быстро обследовали комнату девчонки, изучив все стандартные места, где ведьмы прятали своё самое ценное имущество.

– Ты же необычная девочка, Ингрид, – задумчиво протянул Феликс, потирая переносицу. – Где же ты спрятала самое сокровенное? То, в чём могла признаться только себе?

Взгляд мужчины мазнул по шёлковой ткани стен, зацепился за сваленные в кучу дешёвые бульварные романы, распотрошённые и зацепившие страницами разрезанную и ощерившуюся тонкими ниточками подарочную ленту. Пышный бант, украшавший так и не оценённый ведьмой подарок, затерялся где-то среди писчих перьев и смявшихся листов чистой бумаги. Домовый дух забился под стол и беззвучно плакал над растерзанными книгами.

– Эльм, – позвал инквизитор, приглядевшись к бесплотному.

Дух затих и повернулся к Феликсу. Бездонные чёрные провалы на месте глаз и заменяющий тело густой туман смотрелись жутковато, но Даэмон пригрел низшего демона, как и юную ведьму, считая их безопасными. И чем всё обернулось?

– Подойди ко мне, Эльм.

Убрав руки за спину, Феликс, не торопясь, снял перчатки. Насторожённый домовый дух приблизился к инквизитору и завис напротив в ожидании указаний. Брат хозяина дома часто его шпынял, грозился развеять, но дальше ленивых угроз никогда не заходило, вот и теперь Эльм равнодушно ждал очередной колкости или бесполезного распоряжения вроде уборки цветника от сорняков – знал же, что дух бесплотен.

– Скажи-ка мне, демон, – незаметно заправив перчатки за хлястик на спине, инквизитор размял пальцы, – у Ингрид должен был быть тайник. Покажи мне его.

Домовый дух недоумённо посмотрел на собеседника, став белее, словно сгустившийся туман, и через него уже не были видны смутные очертания предметов позади. Нет.

– Я могу узнать по-другому.

Феликс действовал быстро, и через мгновение не успевший сбежать домовый дух забился в железной хватке голых ладоней.

Дар инквизитора призывал к ответу и бесплотных, и Феликс владел им в совершенстве, помогая Даэмону в его борьбе, когда на то были желание и время.

Едва слышный вой наполнил разгромленную комнату. Эльм пытался вырваться из обжигающих невыносимой болью рук, но инквизитор держал крепко.

– Где тайник? – прорычал Феликс, и перед глазами встал образ небольшой дощечки, ладно подогнанной к оконной раме и скрывающей нишу в подоконнике. – Умница.

Инквизитор отпустил домового духа почти развоплощённым, и тот поспешил скрыться в стене, ведущей в умывальню. Спрятавшись на чердаке в старом сундуке с изъеденными короедом стенками и проржавевшими петлями, Эльм тихонько заплакал, сгустившись из последних сил, разглядывая картинку, нарисованную для него Ингрид. На ней дух сам читал книгу и радостно улыбался. Домовый дух очень надеялся, что ведьма однажды вернётся, и пообещал себе, что тогда ни за что уже не будет изводить её своими капризами. Только бы вернулась.

Феликс подошёл к окну и нажал на почти слившуюся с рамой дощечку – если не знать, где она, найти невозможно. Хитрая ведьма. Поддавшись механизму, ещё одна дощечка приподнялась над поверхностью подоконника и съехала в сторону, открывая спрятанное в тайнике.

Засушенная гроздь рябины, цепочка с подвесом из изумруда, несколько билетиков с сезонной ярмарки, пара выпавших чёрных усов Кастеля, несколько маленьких ракушек из Соколицы, из неё же ил в крохотной баночке, бутылочка искусной работы зелёного стекла… Феликс недоумённо пересмотрел свои находки и в бешенстве сбросил всё на пол, от души пройдясь по безделушкам сапогами. Эта ведьма слишком хитра, но ей не обмануть высочайшего инквизитора! Она должна совершить ошибку, и этот момент он не упустит.