Василий Лягоскин - Все цвета радуги. Книга вторая: Большая Степь

– В первую очередь детской, – подумал я, отрывая очередную ножку, – и витаминами надо озаботиться. Вот я какой стал… хозяйственный. И решать это все надо прямо сейчас, пока графа нет. Сдается мне, что он сразу же погонит меня прятаться. Куда? – понятно. А я ему и сам предложу убрать меня с глаз долой. Не насовсем, конечно. Это Вилиму сделать клятва не позволит. Надеюсь. А всех свидетелей, на кого в перспективе покажет Олежек, я готов забрать с собой. Вот какой я самоотверженный – готов взять огонь на себя, в своем лене, за зимними перевалами. Только бы успеть. А может, прямо сейчас и перебазироваться в трактир? И Капитана с Мануэлем забрать с собой. А Эмрела-Каркола в первую очередь. Этого точно Главе Тихой стражи показывать нельзя; догадается, сволочь. Тут великим логиком быть не нужно, чтобы связать несколько звеньев цепи: Фиолетовый маг-экспериментатор – «трехлетний» Эмрел – и я, такой весь из себя умный. Тут уже меня ничто не спасет. И всех остальных тоже. Разве что на «батарейки» оставят.

Парни, наконец, закончили таскать тяжеленные мешки в повозку.

– Все не поместилось, – Фанел, склонив виновато голову, показал на шесть мешков, сложенных у входной двери, – могут оси не выдержать.

– Ну, вот все само решилось, – почему-то улыбнулся я, – сейчас его за «руль», а остальных в седла, и мешки эти приторочить. Надеюсь, Ворон не обидится? Да – про Каркола не забыть бы. Он-то конником раньше изрядным был; мог и меня поучить этому искусству. Поучил, кстати. Ну, может оси выдержат его… девяноста килограммов. Жирком стал заплывать парень. Расти побыстрей; умней, и давай за тренировки. Я тебя в свою армию запишу.

Капитан со своим чернокожим партнером (это я про ошейники семицветные) переминались с ноги на ногу рядом с мешками. Петр после подвала как-то резко изменился. Даже ростом, кажется, стал меньше. И плечи поникли. Да он даже не спросил, что я там обнаружил, за железной дверью? И куда, все-таки, делся Олег? А у меня была волшебная таблетка от его «хвори».

– Как, мужики, на лошадках не надоело кататься? Есть предложение сгонять, проведать наших дам. Ах, да, Мануэль – ты-то у нас никого пока не присмотрел. Ну, ничего – какие твои годы?! Или присмотрел?

Шутка явно не удалась. Мануэль даже не улыбнулся. Ну, и не надо – я тут бароном работаю, а не массовиком-затейником. И отказываться он сейчас от поездки не будет, не тот тип. Так что – поехали.

В трактире, который я решил называть «Железным» – сам Ганид ему названия почему-то не дал – нас как-то не ждали. Нет, обрадовались, конечно (это я Галю имею в виду), но отвлеклись от разговоров, только когда я громко кашлянул у двери. Галя подошла одна. Другие почему-то смотрели с опаской.

– Это что же тут про меня наговорили – пока я общие проблемы решал?

Оказывается, я спросил это вслух. Ну, или Галя научилась читать мои мысли.

– Не верят они все в то, что у нас тут вокруг. Или не хотят верить. Даже спорить принялись, куда теперь податься…

– А что, есть варианты?

Я лучшего, чем возможность примкнуть к моей команде, не видел. Но это я, а может, тут кто-то умней оказался? Так пусть этот умник поработает физически; отработает еду и проживание в отеле. Я имел в виду сейчас взрослых мужчин. Им и скомандовал, пока Галя считала те самые варианты. Это я так решил, увидев, как она задумалась. Не выпуская ее из рук (точнее – руки, левой, которой я ее и прижимал к собственному боку) скомандовал громко:

– Все взрослые здоровые мужики сейчас на улицу – помогать выгружать имущество. Вот как парни таскают.

Я чуть шагнул в сторону, вместе с Галей, и в дверь первым вошел Фанел, согнувшийся под тяжестью сразу двух мешков.

– Неси наверх, где мы с тобой искусника… в общем, ты понял.

Следом, тоже с двумя мешками, вошел, и тут же остановился Капитан. Он повел головой в сторону закрытого мной совещания, явно отыскивая знакомую фигурку; а та уже неслась к нему сама. Даже попыталась подпрыгнуть, повиснуть на его шее. Хорошо я перехватил, чем заработал еще одно неразборчивое ругательство в мой адрес. И это вдруг разрядило сгустившуюся с нашим появлением атмосферу. Галя громко расхохоталась, явно забыв про всякие там варианты; к ней присоединилась Лида…

– Блин, им же ведь сейчас про Олега рассказывать придется. Хорошо – видел своими глазами, что он жив и здоров. В речке купается, и разговоры интересные ведет. Это я, наверное, зря так ерничаю – жаль парня, хоть он и паразит. Этринский его из своих лап не выпустит. А уж когда узнает, что он Черный…

Катенька свою ошибку явно осознала – пошла рядом с Капитаном на второй этаж, едва придерживаясь за один из мешков. Даже – показалось мне – пыталась снизу подталкивать, чтобы, значит, Петеньке полегче было. Ну, вот такая я сволочь – подслушал несколько раз, как она Капитана называет.

Ну, а Мануэль нес один мешок. И столкнулся на лестнице с хозяином, Ганидом. Тот замер на такую долю секунды, которую осознать смог, наверное, только я. А потом развернулся в прыжке, и с подвыванием исчез за дверью черного хода. Выражения лица Мануэля я при этом не видел. Наверное, надо было поймать трактирщика, объяснить ему как-то появление такого интересного персонажа в его заведении. Иначе могла случиться беда – поднимет народ и вернется жечь свой трактир. Ну, тогда я ему не завидую. Злость какая-то во мне запульсировала. Помогу – жечь. А потом в соседний отель перееду. А пока – что это мужички не торопятся? Я добавил в голос морозца; наверное, слишком много, потому что после моих слов и учитель, и какой-то бравый мужичок, явно из военных, отставников, и даже китайцы, которые могли не знать не только имперского, но и русского языка, помчались мимо меня на улицу, на погрузочно-разгрузочные работы.

А злость отступила – когда Галя взяла меня за руку, и спокойно, совершенно по-домашнему, спросила:

– Ты, наверное, голоден?

– Пообедал, – повернулся я к ней с ответной улыбкой, – а вот от чайку горячего не откажусь.

Лицо моей драгоценной супруги немного сморщилось; как я понял, от огорчения – чая-то здесь не знали. Вернее, знали, но был он достаточно дорог, и привозили его из далекой какой-то страны. Туда даже граф Мерский не добирался. Его, чай, кстати, в империи не очень жаловали. Статусный, конечно, напиток; очень дорогой. Но пользовались все, от последнего раба, до самого императора (это я так предположил – чаи с ним, даже в прошлых жизнях, не распивал) местными аналогами. Отварами трав, если проще. Вот тут у производителей фантазия просто зашкаливала. Всех сборов, наверное, не смог бы перечислить никто. Но были и традиционные, проверенные временем. Вот такой, в кувшине, своим длинным носиком напомнившим мне чайник, и принесла служанка.