Василий Лягоскин - Все цвета радуги. Книга вторая: Большая Степь

– Хуже не будет, – решил я, и в следующее мгновение увидел, как целые волны зеленого цвета буквально ринулись в атаку – как раз в том месте, где находился раненый глаз.

И совсем скоро я эффектным рывком завершил лечение. Только что: «Вуаля!», – не сказал. Или как там фокусники заканчивают свое выступление? Но эффект и без всяких слов оказался ошеломительным. Крохотные; тонкие и невидимые ноготки, удлинившие мои родные ногти во времени и пространстве – на пару миллиметров, и пару секунд – помогли мне аккуратно, и в то же время одним движением освободить лицо пацана от тряпок. Абсолютно чистое, кстати, лицо – даже без потеков засохшей крови и без единого рубца. И глаз сверкал, и даже вращался – как будто не верил, что возродился.

– Ну, как-то так, – чуть смущенно пробормотал я, оказываясь опять на своем месте, рядом с Галей.

Она ласково погладила меня по плечу: «Молодец!». А все остальные молчали. Даже не похлопали – обидно, однако!

Впрочем, мне их восхищения не нужно. Убедились, что магия тут действительно рулит, и хватит. Нет, еще одно – подарки такие раздаю, а моя Галя? Чуть подумав, я решил, что особой беды не будет, если я сделаю сейчас ей подарок при всем честном народе. Это я авансом – про «честной». Мало ли кто попался сейчас мне. Вон – китайцы, вроде, недобро глазами зыркают. Не все. Те, наверное, кто своих женщин здесь потерял. Ждут, что ли, что я их сейчас представлю в живом виде? А я не волшебник, я только учусь. И вообще – у меня чай стынет, и Паша не все рассказал…

После рассказа, который больше никто не перебивал, я задумался. И не только я. Потом я родил версию, которая, наверное, могла прийти раньше не только в мою голову.

– Там, между «Панорамой», и обзорной площадкой, где вы все были, метров… четыреста, наверное. Между нами дома какие-то были, дорога на Муром – там тоже машины катили. Да и по другую сторону от нашего ресторана, если его считать центром катаклизма, – тоже хватало строений. Если даже за радиус взять эти четыреста метров, то в теории сейчас по степи может куча народа бродить. И в Запретном Лесу тоже. Но последним, скорее всего, повезти так, как нам, не могло.

– А почему, собственно, вы именно этот ресторан считаете центром катастрофы?

Вопрос задал учитель; я от него иного и не ожидал. Кивнул:

– Можно на «ты». В империи Золт почему-то не принято выкать. И не забывай добавлять господин барон, или твоя милость. Именно так, – добавил я, увидев, как тот попытался возразить; сейчас уже говорил исключительно барон ван Столбов, – и никак иначе. Повторять больше не буду. И кланяться не забывайте. А что касается центра катаклизма, то все просто – там ведь находился я.

– А.а.а…, понятно, – протянул Сергей Николаевич Баженов, учитель – интересно знать, какой предмет он преподавал?

А ведь я ничуть не покривил душой. Именно я и находился на самом острие атаки метеорита, а точнее, того светлого облака, которое он гнал перед собой. Ведь именно меня, судя по всему, оно «наградило» плюшками по-полной. Прямо-таки невероятными способностями, судя по тому, как я сам удивляюсь себе, вместе с памятью искусника Гарция.

– Ну, хорошо, теперь о наших делах скорбных.

Галя поднялась рядом первой. Потом мальчишки с девчонкой Оранжевой подскочили, а за ними и все остальные. И это правильно, и вовремя. Ведь в дверях уже топтались, не смея войти без моего разрешения, Фанел с Ганидом, и еще один мужичок, совершенно не похожий на торговца.

– Скорее на воина он похож, – решил я, оглядывая крепкую фигуру смуглого мужика лет сорока пяти – пятидесяти, – хотя одно другому не мешает. Если он водит караваны, так должен знать, с какой стороны за меч браться. Или за кинжал – вон, какой переросток висит у него на поясе.

А Фанел уже стоял за моей спиной – ему разрешения не требовалось. А вот почему Ганид там мнется? Хозяин-то здесь он. Ага – Мануэля выглядывает. Теперь-то в зале светло, как на улице в летний полдень.

– Давайте сюда, – помахал я рукой этой парочке, – можете присаживаться.

Сам я уже сидел, и с интересом смотрел, как оба с некоторой опаской и недоверием поклонились, едва не достав лбами до скамьи, и осторожно переступили ее, присаживая так, словно их крепкие зады ждало не твердое дерево, а сотни иголок. Я повернулся к Галине. Та – молодец – и без вопроса поняла, что я хочу спросить о задании, которую я ей оставлял.

– Вон, – показала она мне на пожилую женщину, Альбину Александровну, которая и Каланчу перевязывала, и всем бытом командовала, и вообще – строила их коллектив, включая китайцев, по меркам военного времени; и у нее неплохо получалось, – это Суслова Альбина Александровна, и ее муж, Виктор Федорович.

Я невольно улыбнулся тому, в какой последовательности представила мне эту пару супруга. А Галя продолжила:

– Я с ней и обговаривала вопрос насчет снабжения. Хватка у ней в этих делах – железная.

– Железная – это хорошо, – похвалил я, – вот пусть с этими ребятами и обговаривает, сколько и чего нужно. С доставкой. А вопросы цены и адреса этой самой доставки я уже сам решу. Сейчас у меня другие дела есть. Да и не дело это – барону торговаться.

Галя кивнула – не осуждающе; она новые правила игры приняла всерьез. Скорее, понимающе. Но сомнение все-таки высказала:

– Так они же…

– А мы переводчицу попросим, Катерину, – повернулся я к девушке, – у тебя найдется, чем записать?

И вроде не приказывал я ей; скорее, просил. Но, зная ее своенравный характер, ждал все-таки взрыва недовольства. Ну, хотя бы бурчания негромкого. Но нет, смолчала. Может, это Капитан так на нее действуют положительно?

– Нет – скорее всего, про Олега ей рассказал. То-то она какая-то тихая. И сюда идет, послушно кивнув головой. За ручку с Петром, конечно. Но я Петеньку у тебя сейчас заберу; нужен он мне. Или обойдусь?

В результате я оставил за столом чету Сусловых и Катерину в качестве переводчицы напротив торговца, который был вооружен лишь кинжалом, что против блокнота с ручкой смотрелось, на первый взгляд вполне внушительно. Но в торговых делах безобидные вещицы из нашего мира, да еще айфон в качестве калькулятора, который Галя оставила Катеньке с Альбиной Александровной на время, были на порядок нужней и авторитетней.

Я как раз поднялся на первую ступень лестницы, и оглянулся, когда маленький экран лежащего на столешнице айфона осветился, подчинившись легкому нажатию Катиного пальчика. Лицо торговца, имени которого я пока не знал (ну забыл; барону простительно) стало таким несчастным и жадно заинтересованным, что я невольно решил было отобрать у кого-нибудь из наших такой же гаджет, и расплатиться частично им. Но нет, до такого я еще не опустился – обмануть человека, который, быть может, сделает нашу жизнь этой зимой относительно комфортной, я не решился. Золотом обойдусь. Точнее, он обойдется.