Ася Бриз - Кая. Зов Пустоши

– В крепость поедете в сопровождении моих людей.

Кто бы спорил.

В крепость мы мчались почти так же быстро, как еще недавно на прогулке. Два часа всего-то прошло, а длиною в отдельную жизнь. Мой конь с конем Герцогини шли почти храп в храп, и ее присутствие гасило мою жуткую тревогу.

В крепости ждали, паники не было. Но встречал нас сам отец вместе с Герцогом Санским.

Я видела, как вспыхнули радостью глаза Элизабет, но она нашла в себе силы сначала спешиться, степенно, но быстро пересечь двор, поклониться князю и лишь потом упасть в объятия отца, беспощадно пачкая в крови его камзол.

Я поклонилась князю, он прошелся по мне оценивающим взглядом, увидел, что я относительно невредима, если не считать ряд ссадин.

– Через час в моем кабинете.

На том встреча героев закончилась.

Меня мутило тем противным ощущением, когда ты четко знаешь, что не болен, а тебе просто тошно от ситуации, себя, других переменных.

В кабинете не хватало воздуха, было душно и людно. Анисия сидела напротив, и ее аккуратно уложенные локоны, легкий макияж и скорбная мина на лице ужасно бесили. Бесило все: оглушающее тиканье часов, исправно констатирующих, что да, нынче три часа ночи. Поднимающийся пар над слишком горячим чаем. Громкое дыхание маркиза Данаса. Бесил надушенный платок, который Герцог Санский периодически подносил к лицу. Кислый запах пота графа Араса перебивал даже приторную ваниль напомаженных воротничков стоечек на наряде баронета Шанского. Раздражал внимательный скользящий взгляд начальника тайной канцелярии, он предпочел не садиться и стоял у окна. И злило решение отца – рассказывать о ситуации не лично ему, а сразу всем, еще бы рыдающую жену покойного солдата позвал. Успокаивало только родное тепло щенка, он лежал у моих ног. Дым подрос, буквально на глазах, перед началом схватки это был крошечный комок шерсти, а теперь выглядит как трехмесячный щенок крупной собаки.

– Зачем вы потянули с собой в надвигающуюся песнь девочек! Славы захотелось?

Голос графа Конта Араса был противный, слишком высокий, и его грозный вопрос больше напоминал истеричный вопль. Разговор шел уже не меньше часа, и все давно скатились с вежливых форм до таких вот нападок. Князь молчал, и его молчание развязывало языки.

В принципе, я могла понять графа, его дочь сейчас в лазарете по моей вине.

Но то, что отец не вмешивался в разговор, позволило своре почуять дичь.

Через час, как хотел отец, мы не собрались. Слишком много было суеты. А мне нужен был отдых.

Я повела плечом, оно отозвалось болью – ушибла. С тоской взглянула на графа: «Послать бы тебя в Пустошь, тварям свои претензии предъявлять!».

– Во-первых, я отправилась с фрейлинами на прогулку в снежную погоду. Песнь Пустоши в тот момент не дула. Во-вторых, слишком ценю свое время, мне не нужны лишние люди в окружении! И в-третьих, – я прищурилась, неотрывно смотря в глаза графа, – что значит это ваше «славы захотелось»? Вы приписываете мне какие-то особые качества, о которых я знаю и все стремлюсь проявить?

По лицу мужчины пробежала судорога. Можно потратить много слов, описывая чувство ярости и бессилия. Но было ли оно на самом деле, или эта реакция в графе мне только кажется? В реальности мужчина лишь сильнее сжал кулаки и выдвинул подбородок вперед, но смотрел он при этом будто сквозь меня.

– Лишние люди?! – задохнулся баронет Шанский, багровея и пытаясь расстегнуть тугие пуговички своего жабо.

Я честно удержалась от того, чтобы не закатить глаза. Кто о чем, а тузик о грелке.

Анисия показательно тяжело вздохнула. И в этом вздохе было так громко сказано молчаливое «Ну что я вам говорила, это создание – воплощение зла».

Под рукой приятно ощущалась мягкая шерсть волка, такой маленький островок спокойствия. Что мне ответить этим разыгрывающим свои роли людям? Явно не о том, как мне страшно. И точно не о том, что я чувствовала Пустошь. О Безымянные, да одно воспоминание об этом заставляет темнеть в глазах. Я чувствовала Пустошь. Надеюсь, у меня получается хотя бы внешне оставаться спокойной.

– Да, ЛИШНИЕ люди, – не стала отрицать. – Леди Анисия, – легкий кивок в сторону женщины. Та безмятежно улыбнулась, – взяла на себя смелость подобрать мне фрейлин. Восемь прекрасных юных особ, и я бесконечно благодарна за ее выбор. Но мне рядом нужны надежные, смелые и преданные люди. И времени проверять годами эти качества у меня нет. Поездка верхом в непогоду – это испытание, настоящих дочерей Севера оно не должно пугать. В конце концов, сильных воинов подарят княжеству только сильные женщины.

Мой голос звенел, искренне надеюсь, что это похоже на ярость подростка, которого обвиняют в том, в чем он не виноват. Внутренне же мне было пусто, по-другому и не скажешь. Зато впервые я поняла, что имел ввиду отец, когда говорил о расщеплении сознания. Вот ты игрок, дающий эмоции людям, а вот ты тот, кто смотрит со стороны на разворачивающуюся игру.

– ВЗДОР! – проревел герцог Арас и ударил кулаком по столу. Мерзко звякнули ложечки, поставленная маркизом на край стола чашечка опасно зашаталась, он вовремя успел подхватить, но обжёгся горячим чаем. Маркиз молча поставил чашечку на стол и демонстративно отряхнул руки. Граф Конт тяжело вздохнул, переводя дыхание:

– Из-за тебя, княжна, я чуть не лишился дочери. Из-за бунтарства пустоголовой девчонки! Сиди дома, пеленки вышивай! Твоя задача детей рожать! А не совать наших дочерей в пасть тварям! – граф откинулся в кресло, переплел руки на груди и смерил меня пристальным взглядом.

Глухо зарычал волк, в его глазах отразилось пламя камина, и они полыхнули красным. Взгляды вновь скрестились на мне, я видела в них и злость, неприязнь и даже презрение. О да, сейчас мы с волком были похожи, белоснежное создание Пустоши и девушка с седыми от рождения волосами, возможно, в моих глазах так же кровавым сполохом отражалось пламя.

Ненавидят ли они меня, потому что я бастард, да к тому же девушка, которому дали много власти? Или они чувствуют во мне что-то иное?

– Если случится прорыв и твари окажутся в моем доме, то мне хватит сил, умений и выдержки защитить своего ребенка! А вашу дочь вам стоит удачно выдать замуж, моя проверка показала, что вышиванию вы уделяете чрезмерное внимание!

Граф вскинулся. Но я не дала ему возможности говорить, продолжив:

– Северное княжество – это граница империи, а княжеская крепость Севера – это пограничье Пустоши, это не ваши безопасные угодья на границе с заозерьем. Не забывайтесь, граф, тут действуют иные законы! И да, – я резко развернулась к баронету, – предсказать песнь пустоши НЕВОЗМОЖНО!

– Легард!!! – вновь взревел граф. – Сколько мы будем терпеть выходки твоего бастарда!