Раиса Крапп - О чём молчит Феникс. Фантастическая повесть

Несколько лет Стрелок не появлялся при дворе после той ночи, как принёс ребёнка. Сначала нанялся доставить невесту со всем её приданным, просватанную в Серединных землях за сына мануфактурщика из Лесовищ. А там подвернулась работа у богатого купца из земель Высокого Солнца. Стрелок взялся сопровождать караваны с купеческим товаром, водил их через хребты Алмазных гор и сквозь жаркие пустоши Запределья. На долгих и дальних дорогах кого только не встретишь. Стрелок наблюдал, расспрашивал. Но если и существовал кончик ниточки, за который можно было бы потянуть, на глаза он никак не попадался.

Когда закончился срок очередного контракта, решил наведаться в столицу. Конечно, ему хотелось знать, как живёт-поживает его найдёныш. Для начала он решил зайти к своим старым знакомым на дворцовую конюшню да на кухню, в челядскую – уж там всегда услышишь и узнаешь всё, что надо. Ещё не успел он толком отыскать, кого хотел видеть, и поздороваться с ними, как явился придворный и сообщил, что к обеду Стрелка ждут во дворце. Выходит, королю уже доложили о нём. У колодца на заднем дворе Стрелок смыл с себя пыль и усталость, переоделся в чистое. В обеденный зал его препроводили с ещё влажными волосами.

Стрелку не впервой было сидеть за одним столом с королём и его семьей. Во-первых, эти двое знали друг друга с тех пор, когда король ещё не был королём, а Стрелок стрелком. Они вместе росли. С годами их дружба только крепла, несмотря на то, что один был принцем, другой сыном королевского гвардейца. Во-вторых, по прошествии времени уже не детские игры связывали их, а дела совсем другого рода, в которых залогом успеха, а то и жизни, может быть только друг, вовремя оказавшийся рядом.

Правда с тех пор, как принц взошёл на трон и стал королём, встречались они не часто, хоть по-прежнему связывала их крепкая и верная дружба. Стрелок оказался вольнолюбцем, отказался войти в королевскую гвардию. Дисциплине и долгу предпочёл дороги, случайную работу, не слишком долгие контракты. Ни дом, ни семья не привязывали его. Он был один, ни от кого не зависим, свободен.

Но в столицу он обязательно возвращался время от времени и почти всегда получал приглашение во дворец. Городская и дворцовая стража имела приказ немедленно докладывать, едва Стрелок войдёт в город. Король знал, сам Стрелок не станет просить аудиенции, коль не будет на то особой надобности. Он ведь понимал – человек, отвечающий за целое государство, мало принадлежит себе и далеко не всегда руководствуется в поступках своими желаниями.

В тот день за столом собралось человек тридцать. Кроме королевской семьи тут были чужеземные послы, советники, придворный лекарь, ученый из далёкого Полудолья со своим секретарём, что приехал специально ради какого-то манускрипта в королевской библиотеке. Завидев Стрелка, король поднялся и вышел из-за стола.

Гости с интересом смотрели на незнакомца, что шёл навстречу королю со спокойным уверенным взглядом. Он явно не принадлежал к высокому сословию. Простая добротная одежда была основательно поношена. На нём была песочно-светлая куртка из хорошо выделанной кожи, кожаные же мягкие штаны. Распахнутый ворот рубахи из отбелённого льна казался ещё белее на загорелой шее. Сапоги ловко, будто влитые, сидели на ноге и свидетельствовали, что хозяин их большой непоседа. В потёртости на куртке, на правом плече, читался след от ремня.

Он был выше среднего роста, стройный, без единой капельки лишнего жира. Лицо загорелое, худощавое, от чего щёки казались слегка запавшими. В короткой улыбке, которой он приветствовал короля, открылись белые крепкие зубы, и лицо на миг будто осветилось изнутри, на щеках обозначились ямочки. Мягкая бородка обрамляла лицо. В волосах наметилась седина. Довольно длинные, они были откинуты назад и открывали красивый чистый лоб с двумя тонкими вертикальными морщинами. Видимо из-за загара морщины казались глубокими. Но вопреки седине и морщинам походка его была по-юношески лёгкой.

Не обращая внимания на присутствующих, король обнял нового гостя за плечи, отстранил, окинув взглядом, с улыбкой хлопнул по спине:

– Ну, здравствуй, бродяга. Совсем забыл свой дом.

Он провёл Стрелка к столу и усадил на место, которое до сих пор оставалось свободным – по левую руку от себя. Было так заведено, что король сам определял, кому занять это место. Нередко оно так и оставалось пустым.

По правую руку от короля располагалась королева, она приветливо кивнула Стрелку, дальше сидели три девочки – Бела, Ясыня и Лиса. Стрелок взглянул на младшую и встретил пытливый взгляд. Стрелок удивился, насколько он показался ему недетским. Впрочем, он совсем не имел опыта общения с детьми, потому не мог судить, что свойственно ребёнку, а что нет.

После обеда король повёл Стрелка показать своё новое увлечение – коллекцию геральдических знаков. В комнате, отведённой под неё, по стенам были развешаны знамена и штандарты с гербами, в шкафах хранилось множество всевозможных предметов, помеченных фамильными символами. В коллекции ни один герб не повторялся дважды.

Король снял с полки небольшую шкатулку обитую сафьяном, вынул из неё кусок тонкой белой материи.

– Не встречался ли тебе этот вензель?

– Нет, – ответил Стрелок. – Со своих дорог я мог бы собрать тебе коллекцию не меньше. Но такого знака не встретил ни разу.

– Я уже не знаю, хочу ли его найти. Иногда думаю, что слова знахарки надо понимать в их прямом смысле. Хочу, чтоб так и было.

– Ну и не ищи. Разве не ясно, то было послано самим небом.

– Увы, мне не положено верить в сказки.

– Тогда верь в чудо.

Стрелок провёл во дворце три дня, и все эти дни Лиса тянулась к нему. Её уводили к матери в покои, в детскую, в сад – глядь, она уже опять там, где Стрелок. И непонятно было, как находит его на обширной территории, обнесённой дворцовой стеной. Он на псарне смотрит щенков – невесть откуда является Лиса и вот уже заливается счастливым смехом, окружённая весёлыми собачатами. Или он коротает часы в челядской за трубкой и неторопливой беседой. Малышка подходит тихо, осторожно усаживается рядом, будто стараясь быть как можно незаметнее.

На заре четвёртого дня Стрелок снова пустился в путь. Он не знал, как горько и безутешно плакала утром Лиса, когда не увидела его за завтраком. Плакала до тех пор, пока отец не пообещал, что Стрелок непременно вернётся. Сам он не придал особого значения этому обещанию. Пусть сейчас перестанет рыдать, а там и забудет. Но Лиса стала ждать. Утром, пробудившись, она спрашивала о Стрелке. Вечером говорила, что уж верно он придёт завтра. Её стали часто видеть наверху, в угловой башне. Она тянулась на цыпочках к проёму в стене, чтобы смотреть на тракт, вползающий в город через главные ворота.