Алексей Тихонов - Выучиться на Бога

Болтали, где-то за теми же морями, откуда явилась молва о Творце, вроде бы высились гигантские каменные города, что из конца в конец не одолеть и за час. Врали, скорее всего. Это какую же тучу народу требуется поселить в одном месте, а потом прокормить, одеть, укрыть да удержать в повиновении?! Как вытянутся наружные стены? Армия понадобится только для их охраны. Нет, определенно сочиняли досужие болтуны. Шораи, с которым обширностью дерзнули бы потягаться немногие города Диадона, даже пешком пересекался от силы за четверть часа. А путь лежал и того ближе.

Двухэтажный бревенчатый дом пропустить на улице было сложно. Не размерами, не новизной, он выделялся некой ухоженностью, от веку отличающей доброго хозяина. Вернее, хозяйку – третий год после смерти мужа трактиром владела вдова Сорико. И второй год у нее обитал Айнар.

Остановившись возле крыльца, воин спрыгнул на землю. С удовольствием потянулся, бросил через плечо:

– Ориема, позаботься о коне – местных лодырей звать замаешься.

Сам взбежал по лестнице. От предвкушения покойного, приятного вечера отступили даже усталость с раздражением.

В трактирном зале было полутемно – свет давали только едва теплившийся очаг да пара масляных плошек в дальнем углу. Три фигуры, сидевшие там, составляли нынешний круг гостей. Все как обычно. Три человека, судя по одежде – отнюдь не зажиточные, сгорбились над нехитрым ужином. Тихо шелестевшая беседа замерла с появлением на пороге Айнара.

– Господин! – кинулся навстречу Окоши, щуплый подросток лет двенадцати, прислуживавший в зале. М-да, а ведь когда-то здесь вертелось полдюжины таких… – С благополучным прибытием, господин! Счастливы видеть вас в добром здравии!

Мальчуган действительно был счастлив – старательно кланялся, сложив руки у груди, но круглая нидиарская физиономия лучилась восторгом. Похоже, он знал единственного в городе дворянина, что удостоил бы слугу чем-то кроме подзатыльника.

– Мне тоже приятно снова тебя видеть, малыш, – кивнул Айнар. – Хозяйка дома?

– Госпожа Сорико на кухне, я позову… мигом…

– Заодно ужин тогда тащи! – добавил воин вдогонку сорвавшемуся с места Окоши.

Пока пострел, шлепая босыми подошвами, уносился во тьму, Айнар разулся и пересек зал. Несколько лишних, неторопливых шагов. Трое во всклокоченных одеждах опасливо покосились на шествовавшего мимо дворянина. Поклонились так же неуклюже, как до того ели. Ничего серьезного, какие-то заезжие полудикие лохмотники, чуть ли не пастухи, в кои то веки слезшие с гор поглазеть на шумный праздник. Пожалуй, только такие, вконец растерявшиеся от городской суеты, и могли устроиться здесь на ужин.

Сказать, что трактир вдовы Сорико переживал не лучшие времена – значило нагло слукавить. Он умирал, очень медленно, однако неумолимо. Вдова, великолепная, аккуратная хозяйка, прекрасно стряпала и ладила с людьми, но этого, как выяснилось, было мало – в ней отсутствовала жилка истинного торговца. Какая польза в надраенном до блеска полу или изумительных яствах, если вы не способны исступленно спорить на рынке за каждый медяк? Если не готовы ради крохотной выгоды вывернуться наизнанку, прищемить конкурента, уболтать, а то и капельку надуть посетителя? Может, в пору общего процветания кто-то выжил бы и без подобных качеств, но не нынче. Когда-то бурливший народом трактир хирел уже три года. Если что еще и спасало его от гибели, так исключительно могучий задел, созданный покойным хозяином, да беззаветное трудолюбие вдовы. А, кроме того, усердие немногих преданных слуг.

– Ваш ужин, господин! – Окоши ловко опустил поднос, заполненный мисками, блюдцами, кувшинчиками и чашками.

Воин не проронил ни слова, пока мальчишка расставлял перед ним это изобилие. Только здесь позволялось не задумываться о цене каждого кушанья, не высчитывать с постыдной торопливостью, хватит ли денег для оплаты заказа. Айнар, собственно, и заказа не делал – его пристрастия давно выучили наизусть.

– Рады вновь принимать господина под крышей этого дома! Надеюсь, Великие Боги благоволили вам, и путешествие выдалось приятным?

На столь мелодичный голосок гость не мог не обернуться. Сорико, изящная миниатюрная женщина, естественно тоже была нидиаркой, как и все, работавшие в трактире. Не являясь почитателем нидиарской красоты, Айнар признавал – судьба свела его с очень привлекательной дочерью данной народности. Необычно большие, темные глаза, словно распахнутые в вечном детском изумлении, скрашивали уплощенную форму скуластого лица и другие характерные особенности внешности. Еще молодая, пожалуй, моложе Айнара, Сорико ухитрялась сочетать свежесть с изысканными для простолюдинки манерами. Вот и сейчас хозяйка заведения, успевшая переодеться в праздничную фуку – разновидность широкого халата, согнулась в поклоне, открывая взору пучок аккуратно расчесанных волос.

– Спасибо, любезная Сорико, – откликнулся воин. – Путешествие?.. С некоторых пор самое приятное для меня в путешествиях – возвращение сюда. Надеюсь, тебе не надоел беспокойный постоялец?

– О чем вы говорите, господин? – едва подняв глаза, женщина в смущении потупилась. – Давать вам кров – огромная честь для бедной вдовы. Пойду, распоряжусь, чтобы ваши вещи перенесли в прежнюю комнату…

– Ерунда, вещей там почти нет, даже Ориема справится в одиночку. Ты же лучше, любезная, села бы рядом и разделила со мной трапезу.

Сорико на секунду заколебалась, стрельнула взглядом в сторону притихшей компании пастухов.

– Нет, господин… Нельзя… Нижайше благодарю за приглашение, но не годится так поступать… перед людьми…

– Ты про тех оборванцев? Да гони их вон – все равно много прибыли не принесут. А сама садись… – Айнар указал на место напротив себя.

Еще мгновение борьбы. Лицо женщины исказила болезненная гримаса, однако долг снова взял верх.

– Извините, господин, – склонившись, Сорико попятилась, словно прячась во тьму. – Вы оказываете мне чрезмерную милость, а тут море хлопот… Хозяйство, кухня… За всем нужен присмотр… Возможно, позднее…

Ну, хоть так. Вздохнув, Айнар придвинул первую из мисок. Лихо это он завернул: «…прибыли не принесут». Между тем, стыдно признаваться: одетые в драные шкуры пастухи обогатят нынче трактир куда заметнее, нежели благородный воин. Они-то, по крайней мере, отсыпят горсть медяков, а он, Ближний князя? Ничего. Здесь Айнар не платил ни гроша. Почти год. Ни за стол, ни за кров, ни за коня – ничего. Отдавал, правда, доходы провизией – зерно и скот из родового имения, рис из княжеских закромов – но тем вряд ли покрывал даже половину затрат.

Едкие раздумья заглушали аппетит, и Айнар чуть ли не насильно впихивал в себя очередное кушанье. Хорошо, вино помогало. Надо стерпеть. Ведь, в сущности, ему улыбнулась удача – товарищ помянул имя вдовы, когда маячила угроза подлинного голода. Приличное, чистое заведение, удобное место. Цены великоваты, зато удалось произвести впечатление на хозяйку, и теперь получается сводить концы с концами… Идиллия… Если б только не постоянное ощущение позорности положения, не двусмысленные шепотки и ухмылки за спиной! Разумеется, едва воин оглядывался, перед ним сгибались в пугливых поклонах. Разумеется, друзья-отторо не разделяли терзаний, скорее завидовали – повезло, обдурив доверчивую простолюдинку, сберечь кучу денег для более значимых целей. Все правильно. И тем не менее Айнара это угнетало – трактир на глазах разорялся, а самый важный постоялец нахлебничал в нем, ровно последний кровосос. Что он мог дать взамен кроме денег? Разве приглашение для хозяйки посидеть рядом с дворянином… Да и то отвергли…