Юрий КАРАНИН - Лучник. В паутине Зеркал. Книга третья

Это позднее он узнал, что не следовало глядеть вниз. Но кто, или что может издавать такие вопли? И Ванятка глянул. И увидел тысячи кричащих ртов, тысячи переполненных болью глаз, тысячи тянущихся к нему рук. И ноги сами вынесли его обратно.

Но он все-таки ушел. Не сразу, а через десять, пожалуй, дней. Ушел, и ущелье его пропустило. Ушел, чтобы, проплутав еще столько же дней, и снова, едва не угодив на невольничий рынок, вернуться обратно. У него, действительно, был не слишком велик выбор. А в монастыре была еда. И еще, были книги. Множество книг, большей частью непонятных, написанных на чужих языках. И было еще одно, – небо было совсем близко, и до звезд, казалось, можно достать рукой. И их никогда не закрывали тучи.

Рош д, Амии перешел мост последний раз. Ужас, переполняющий ущелье, уже давно не пугал его, хотя на этот раз он, похоже, переходил все границы. Так, уж, повелось, что это ущелье считалось входом в Геенну огненную, где грешники отбывали свое наказание. Ох, и много же скопилось их за всю человеческую историю. Но до самого монастыря эти стоны почему-то никогда не долетали.

Рош д, Амии оглянулся на монастырь, – и сердце заныло, требуя вернуться назад, туда, где прошла почти вся его жизнь, Почти вся жизнь, – ведь «Ванятка остался на равнине», когда мальчишка вернулся в монастырь, чтобы начать иную жизнь. В монастыре он получил свое новое имя: Рош – от того, что он был русичем, а д, Амии – по названию рыбы, потому что умел выскальзывать из любого захвата, подобно ей.

Нет, конечно, он может вернуться: либо сейчас, либо после того, как выполнит чью-то странную волю. Воля, действительно, была странной – хотя бы потому, что неизвестно, от кого она исходила. С той поры, как небольшой камушек упал с неба. Камушек был невелик, и, если бы он не разбил первую линзу телескопа, его могли бы и не заметить, хотя красоты он был неописуемой.

Работал с телескопом тогда Рош д, Амии. Но это и не удивительно, поскольку, большую часть времени в обсерватории проводил именно он. Впрочем, Рош д, Амии не сразу и понял, что произошло. Просто чудовищная сила вдруг сорвала телескоп со штатива и швырнула его чуть ли не на лестницу, ведущую в обсерваторию. Ничего не подозревающий Рош д, Амии быстро вскочил на ночи и водрузил телескоп на место, но, увы, телескоп был слеп. Это была ощутимая потеря для монастыря, – такие линзы стоили огромных денег, но не это повергло монастырь в скорбь и тревогу. Уже в следующую ночь почти все монахи увидели один и тот же сон. Немолодая, но все еще привлекательная женщина потребовала доставить некий ключ туда, куда ключ прикажет. Чем дальше, тем больше. Сон повторялся и повторялся, Дело дошло уже и до угроз. И тогда мастер Юалон пришел в келью Рош д, Амии.

– Я – в отчаянии, Рош д, Амии. Впервые за многие и многие годы я не нахожу себе места, Честно говоря, была у меня мысль бросить этот кристалл в ущелье, но вовремя понял, что это не выход. Да, и из ущелья понеслись невообразимые вопли. Так уж выходит, что кто-то должен доставить его по назначению. – Учитель раскрыл ладонь, и по кристаллу заметались отсветы пламени, перемежаясь с удивительными красками самого камня. Кристалл обнаружили при ремонте телескопа, – и уже тогда он поразил воображение переливами собственных радуг в темноте.

– Вы думаете, он и есть ключ?

– Думаю, да.

– Наверное, вы правы. Согласен, что кто-то должен сделать это.

– Ты. Никому другому я не могу поручить это дело.

Рош д, Амии, по обыкновению своему, решил выслушать своего учителя до конца, – и потому не перебивал.

– Это, во-первых. Во-вторых, как я понял, путь предстоит на Север. И кому, как не тебе, туда отправляться. Но мне очень тревожно. Сегодня утром был у меня Харлат. Так вот, каким-то образом, весть о кристалле просочилась во внешний мир. Харлата на обратном пути перехватили два монаха из монастыря Иблиса, и предлагали ему огромные деньги за кристалл, про который, как ты понимаешь, Харлат ничего не знал. Сознаюсь, после его сообщения я и решил бросить кристалл в ущелье. Но это не спасло бы ни его, ни монастырь.

– Я готов, учитель, хотя и не совсем уверен, что это нужно сделать. И не знаю, как.

– Подожди, Рош д, Амии. Я горжусь, что ты все еще называешь меня учителем, хотя ты давно уже во многом превзошел меня. Но тебе предстоит нелегкий путь. Чтобы уберечь монастырь, дня через три-четыре мы будем вынуждены сообщить о твоей миссии. И, боюсь, на тебя начнется беспощадная охота.

А Рош д, Амии и сам хотел предложить это же.

– Я знаю, Рош д, Амии. И потому мне больно. Ты был самым способным моим учеником, – и теперь ты – мастер, и во многих науках превзошел меня. Но тебе будут противостоять не менее сильные маги. Кристалл, конечно же, не должен им достаться, но прошу тебя, если тебе будет грозить смерть, лучше его отдать.

– Все понятно, учитель. Но у меня есть просьба. Необходимо изготовить кристалл, подобный этому.

– Он уже почти готов. Точнее, несколько. – Да, за четверть века они уже достаточно хорошо знали друг друга, чтобы предугадывать мысли и решения.

Чтобы спуститься в долину, требуется долгий путь. Тропинка много раз будет петлять, и то, круто уходить вверх, где яростное солнце моментом обжигает незащищенные части тела, то, спускаться вниз, где никогда не истаивают туманы. Но Рош д, Амии давно привык к нему, оттого, несмотря на гнетущее состояние, шагалось весьма легко. К полудню он спустился в последнюю впадину.

И эта впадина была закрыта туманом. Здесь никогда не бывает ветра, – и потому воздух весьма ядовит. После нее всегда приходится подолгу отдыхать, пока легкие полностью не очистятся от него. Но все попытки найти обходной путь заканчивались безрезультатно.

Помимо спертого воздуха впадина имела еще одну неприятную особенность, – здесь, что днем, что ночью царила однотонная серая мгла. Но на этот раз здесь оказалось гораздо мрачнее. Все монахи старались поскорее миновать ее, но спешка неоднократно заканчивалась трагически, – в лучшем случае она приводила к ожогу дыхательных путей, но часто заканчивалась смертью. Тем не менее, Рощ д, Амии, на сей раз, поторопился.

Странно, но, и поднявшись до середины горы, Рош д, Амии отметил, что светлее не становится. Тревожное предчувствие заставило ускорить шаг.

Но и на вершине светлее не стало. Наоборот, можно было видеть, как темнота тягучими волнами стекает на землю прямо с небес, – и уже поглотила только что неукротимое солнце. Конечно, за свою долгую жизнь Рош д, Амии приходилось неоднократно наблюдать солнечные затмения, но сейчас было нечто иное.

Продвижение вперед было сродни самоубийству, – и Рош д, Амии, с большим трудом отыскав участок с травой, опустился на землю.

А темень вокруг сгустилась настолько, что можно с уверенностью заявить, что наступила ночь.