Илья Юдачёв - Хроники Ворона. Книга первая

Вдруг Зоран увидел, как на кучу трупов уставился оцепеневший от страха мальчишка.

Зоран спросил его:

– Где староста?

Мальчик отстраненно ответил:

– Юлиан? Вот он, – мальчик пальцем показал на труп крестьянина, который говорил от лица деревни.

Наемный убийца недоуменно посмотрел на ребенка:

– Нет. Гастрод.

Мальчик все также отстраненно ответил:

– С таким именем у нас никого нет.

Диалог продолжить не удалось. Хохот зазвучал неожиданно и словно разрезал пространство.

Зоран услышал доносящийся наполовину из его головы, а наполовину где-то за спиной, со стороны большой дороги, сумасшедший, пугающий, демонический смех. Он узнал его. Это был смех Гастрода.

Вопль безумца, пробирающий до самых костей, подобно северной зиме.

Потустороннее улюлюканье, высасывающее из разума ощущение реальности.

Злобная радость того, из-за кого и произошла эта дрянная история.

Зоран быстро подобрал меч с земли, после чего с гримасой ненависти побежал в направлении, откуда доносился смех.

Когда большая дорога, пролегающая между рядами деревьев, свернула и оставленная им позади деревня скрылась из виду, Зоран сразу увидел впереди себя, метрах примерно в пятнадцати, силуэт. Это, определенно, был Гастрод. Но он выглядел далеко не таким, каким Зоран его запомнил.

Это был уже не маленький старый мужчина. Это было демоноподобное существо, тело которого было в высоту с двух взрослых человек и напоминало черное сгоревшее дерево. Монашеская одежда по-прежнему была на него надета, и из рукавов ее торчали огромные, белые как мел ладони, пальцы на которых напоминали невообразимой длинны сухие ветки.

Улыбка того, кто называл себя Гастродом, представляла собой огромную открытую пасть, из которой торчали редкие, но громадные зубы, напоминающие по форме кинжалы.

Глаза по-прежнему были черны и безжизненны, как два камня, а седые, развевающиеся на ветру волосы стали намного длинней: примерно в половину роста этой твари.

И он хохотал.

Зоран остановился. В глазах его не было страха. Лишь ненависть. Он заговорил:

– Ты знал, что так случится?

– Конечно, зналль. Я же старр. И муддр, – Гастрод коверкал слова своим скрипучим голосом так, словно человеческий язык вдруг стал неудобен ему для произношения. При этом он абсолютно не шевелил губами, и рот при каждом звуке не менял принятой ранее формы уродливой улыбки.

– Кто ты? Дух? Демон?

– Я пррост-то старрик.

– Это ведь ты скомандовал продолжать? Когда Рудольф пытался меня остановить.

– О да! Я не хоч-чу, чтоббы ты подавляял себьбя! Я прост-то открылл то, что в тьеббе дреммалло! Открылл навек-ки! От отц-ца к сыну, Зорран, от отц-ца к сыну… Ты ж-жэ поммнишь свойего отц-ца?

Вспомнив о покойном отце, наемный убийца нахмурился еще больше, хотя это казалось невозможным. И побледнел, словно покойник.

– Зачем ты это сделал? – прохрипел он.

– Такк нуужно. Нашщи суддьбы связонны. Тыы фсе уснайежь. Поззжэ.

– Я убью тебя.

Зоран побежал в сторону Гастрода, преисполненный самонадеянным желанием прикончить его. Но у него почему-то никак не получалось преодолеть разделяющее их расстояние: сколько бы он ни бежал, оно не сокращалось. Зоран в бессильной ярости рычал и продолжал перебирать ногами. Гастрод нечеловечески хохотал и через какое-то время спокойно произнес, махнув при этом своей костлявой, похожей на ветку высохшего дерева рукой:

– Спи.

Сразу после этого слова невероятная усталость лавиной накрыла Зорана, и шаги его поначалу замедлились, а затем и вовсе прекратились: засыпая, он неуклюже рухнул на землю.

Проснулся он буквально через несколько минут. Но от Гастрода за это время не осталось даже следа.

А издалека, из самой глубины леса доносился одинокий волчий вой.

И, возможно, в те минуты не было на свете ничего тоскливее этого воя.

Зоран сидел за столиком в своей просторной, обставленной со вкусом, но без излишеств комнате, пил вино и время от времени поглядывал в окно, как вдруг кто-то, бесцеремонно зайдя без стука, прервал его одиночество.

Зоран и сам был довольно крупным мужчиной: внушительного роста, и притом угрожающе мускулистым, но на фоне зашедшего к нему в комнату человека он своими размерами напоминал разве что подростка. Гость был настоящим гигантом, и при первом взгляде казалось – надвигался на сидящего за столиком Зорана подобно громадному, угловатому куску горной породы: такой же большой и твердый, такой же способный раздавить, если вдруг обрушится на что-нибудь живое. Однако при всей своей массивности он выглядел очень атлетичным, а его движения, если уж внимательно присмотреться, выглядели далеко не неуклюжими: они были плавными, ловкими и тихими, похожими чем-то на движения пантеры.

Почти все черты гладко выбритого лица этого мужчины выдавали в нем человека властного, храброго, очень хитрого и эгоистичного. Волосы на крупной, под стать телу, но идеально пропорциональной голове были светлыми и коротко стриженными.

Одет мужчина был в точности так же, как принято в Ордене, где он был магистром: во все черное.

Подойдя к столику, за которым сидел Зоран, он приземлился на свободный стул, доброжелательно улыбнулся и заговорил:

– Как ты, Зоран? – его голос был глубоким и чрезвычайно гулким.

– Бессонница замучила, – Зоран встрече не обрадовался. Он был хмур, так как всю ночь вспоминал Ярру, убитых в ней много лет назад крестьян и несчастного Рудольфа фон Пацифора. А еще – ненавистного Гастрода. Этот таинственный демон был самым мутным образом, самым нечетким и сомнительным воспоминанием о том дне, и Зоран сомневался даже, что Гастрод вообще существовал. Скорее всего, Зоран просто его придумал, чтобы найти себе хоть какое-то оправдание. И, само собой, он никому о нем не рассказывал.

– И ты решил найти утешение на дне бутылки?

– Нет, просто она хороший собеседник. Умеет слушать и не задает вопросы.

– Раз ты ищешь благодарного слушателя, значит, тебе, полагаю, есть что рассказать. Можешь поделиться со мной, если хочешь.

– Нет, Конрат, не хочу.

Конрата, однако, не сильно это расстроило, и он просто подметил:

– Ты изменился, брат мой.

– Мы все изменились.

– Нальешь мне вина?

– Да, конечно.

Зоран налил вина в пустой кубок и протянул его Конрату. Тот, после того как взял сосуд в руку, повращал его несколько секунд, наблюдая при этом за тем, как движется внутри алая жидкость. Затем Конрат произнес:

– Выпьем за встречу, брат.

– Да, – услышал он короткий ответ.

Мужчины выпили, после чего Конрат заговорил снова:

– Как прошел контракт на Друнвельда?

– Ты прекрасно знаешь, как: барон мертв.