Илья Юдачёв - Хроники Ворона. Книга первая

«Праздные, размалеванные индюки».

– Наконец-то я нашел тебя! Как ты умудряешься так легко теряться в толпе?

«Меня учили быть незаметным».

– В такой толпе сложно не затеряться.

– Как тебе карнавал, нравится? Не зря я тебя пригласил, а?

– Я чувствую себя павлином, обернутым в фольгу.

– Ха-ха-ха! Павлином! Мне всегда нравилось твое угрюмое остроумие! Однако выше голову! Начинай уже веселиться!

– Да я веселюсь вроде бы.

В подтверждение своих слов Зоран сделал несколько глотков янтарного цвета вина и тем самым полностью осушил серебряный кубок, который он сжимал в руке.

Собеседник, на лицо которого была надета маска обезьяны, вдруг отвлекся от Зорана и начал всматриваться в толпу, находившуюся у Зорана за спиной, с таким видом, как будто узнал кого-то.

– Пойдем, Зоран, я тебя кое с кем познакомлю.

– Ну пойдем, Франц.

Супружеская пара среднего возраста в масках льва и львицы, высокий худощавый молодой человек в маске барсука, а также странной наружности, вероятно, молодая девушка в маске лисы, которую парень старательно пытался развеселить своими плоскими шутками. Так выглядела со стороны компания людей, к которым Франц поспешно повел Зорана.

Подойдя к ним, Франц поприветствовал их низким поклоном. Зоран сделал то же самое.

– Барон Юлпэн фон Грейси, его очаровательная супруга баронесса Рика фон Грейси. Мое почтение и сердечная благодарность за чудесно организованный праздник. С каждым годом он все лучше и ярче.

Чета фон Грейси ответила поклоном куда менее низким, чем Франц и Зоран, но все же достаточным для того, чтобы не упрекнуть их в незнании этикета.

– Рад видеть вас, Франц, на нашем карнавале. За труд моей семьи и подданных воздается, виноградники растут, а сельское хозяйство процветает. И мы готовы поделиться результатом этого один раз в год. Но беседа наша не может быть полноценной, пока не все друг другу представлены. Рядом со мной в маске барсука мой племянник, маркиз Малли фон Кройс, родом из Вринны, а рядом с ним в маске белой лисицы Адела Морелли, чародейка из Хайгерфорта.

– Мое почтение, маркиз. Мое почтение, госпожа Морелли. Позвольте представить вам моего большого друга и, как видите по маске, большого любителя хищных птиц, мастера Зорана, странствующего детектива родом из Норэграда.

С того самого момента, как Франц и Зоран приблизились к вышеописанной четверке, Адела Морелли начала со старательно скрываемым, но все же заметным для внимательного человека любопытством рассматривать Зорана.

Впрочем, он делал то же самое. Но скрывал свое любопытство куда хуже. Ибо, несомненно, Адела притягивала взгляд. Ее волосы были почти полностью белыми, с едва заметным оттенком золота, присущим волосам блондинок. Эти длинные и прямые, спускающиеся намного ниже плеч волосы можно было перепутать с седыми, но таковыми они не были. Адела была одета в рубинового цвета длинное обтягивающее платье, подчеркивающее великолепную фигуру, не худую, но и далеко-далеко не толстую. От чарующих бедер ее было трудно оторвать взгляд. Как и от бюста, и конечно же, не благодаря стараниям огромного круглого рубина, висящего на цепочке из белого золота. Руки и часть спины Аделы были обнаженными, а молочно-белая кожа казалась нежной и гладкой, отчего Зорану безумно хотелось ее потрогать. А еще ему безумно хотелось увидеть лицо, скрывающееся под маской.

– Почему же именно маска ворона? – спросила она. Голос ее был красивым, несмотря на твердость, и немного низким для женщины. – Мрачновато для карнавала.

Зоран почувствовал на себе оценивающие взгляды. Ему это не сильно понравилось.

– Как уже сказал Франц, я просто в восторге от хищных птиц, – прохрипел он.

– О, мой друг – жуткий консерватор и никогда не изменяет своим предпочтениям, особенно в одежде. При выборе ее предпочитает всегда темные тона. Однако надо признать – они ему идут.

– А в чем заключается ваша профессия? – подключился к разговору маркиз фон Кройс. Зорану его тон показался слегка презрительным.

– Я странствующий детектив. По-моему, это название говорит само за себя.

Супругам фон Грейси явно не понравился короткий ответ Зорана и отсутствие в его голосе столь привычных заискивающих ноток. Было заметно, как не прикрытые маской губы Юлпэна сжались. Франц слегка покраснел, но промолчал, мысленно ругая себя за не первую в его жизни проваленную попытку познакомить Зорана со светскими людьми. Адела же едва заметно улыбнулась своими рубиновыми губами.

«Красивая улыбка. Но хотелось бы посмотреть не только на нее».

Малли фон Кройс продолжил:

– Поймите меня правильно, Зоран, людям нашего круга редко доводится общаться со странствующими детективами. Даже странствующие рыцари редко бывают вхожи в наше общество. Поэтому нам было бы интересно узнать подробнее, чем живут… такие, как вы, – последние слова прозвучали максимально презрительно. И мягкий баритон фон Кройса, граничащий с фальцетом, начал уже откровенно раздражать Зорана.

– Я весьма польщен вниманием к своей скромной персоне, маркиз. Я путешествую по городам и помогаю органам дознания раскрывать преступления – разумеется, за вознаграждение. От подробностей я все же вас избавлю, в них слишком много человеческих трагедий и загубленных судеб, историями о которых я не хотел бы омрачать атмосферу праздника.

«Вечного праздника, которым является твоя жизнь, сладкая сволочь».

– Поверьте мне, детектив, судьбы людей – это то, что ежеминутно занимает умы дворянства, куда больше, чем вы, очевидно, думаете. Но все же заставлять вас рассказывать о себе я не собираюсь. Не так уж вы и интересны. А вы как считаете, Адела, много ли пользы обществу приносит частный сыск?

Адела, похоже, даже не слышала вопрос фон Кройса:

– И давно вы этим занимаетесь? – спросила она с едва уловимой усмешкой.

– Всю свою жизнь.

Малли фон Кройс, похоже, заметил насмешку в словах Аделы и был заметно доволен наличием подобных интонаций по отношению к Зорану с ее стороны. Адела явно нравилась ему.

Но даже в жизни таких беззаботных людей, как он, бывают огорчения. И усмешка Аделы, как это часто бывает с настоящими женщинами, означала вовсе не презрение, как это могло показаться.

А на площади тем временем зазвучала музыка какого-то очень известного и талантливого композитора. Медленная и романтичная, она заманивала пары на танец. И невозможно было ей противиться. Уж больно красивыми и чувственными были ее мелодии. Слишком убедительными для человеческих сердец.

– Может, потанцуем, Зоран? – неожиданно для всех произнесла Адела.

Зоран был удивлен не меньше остальных, и куда более приятно, чем Малли фон Кройс. После некоторого замешательства он ответил: