Тамара Гильфанова - Полярные краски. Сердце ледяного великана

Нижние ветки самого огромного дерева раздвигаются. Дети видят женщину, вросшую в дерево, или скульптуру, искусно вырезанную прямо на коре. Юбки платья у женщины невероятно пышные, подол охватывает весь ствол, а их оборки сливаются с корнями.

Женщина в коре открывает глаза, длинные пышные ресницы хвойных иголок учащённо хлопают, и на детей пронзительным взглядом светят два янтарных зрачка. Никаких сомнений, это Анылги – царица Вечного леса. Губы древа-женщины не шевелились, но все услышали тихий певучий голос:

– Приветствую вас, дети моего друга. Кавак смелый и добрый человеком. Не раз он спасал мой лес. Отчего и я решила ему помочь. Когда Кавак пришёл в последний раз и попросил сохранить бубен для вас, я не знала, на какую опасность обрекаю себя и своих подданных. – Нижние ветки царицы сосен немного приподнялись, указывая на соседей, и детям показалось, что деревья склонили свои макушки.

Дети, переполненные трепетным благоговением, молча стоят перед царицей, не смея произнести ни слова, почтительно кланяются Анылги и остальным деревьям в знак приветствия и уважения.

– Злой дух Махаха пришёл с людьми с юга, он требовал бубен и грозился сжечь весь лес. Они подожгли северные границы и просто ждали, что огонь уничтожит и нас. Тогда я взвыла от горя и отчаяния и призвала огромного ледяного великана Вендиго на помощь. Он согласился помочь и построил магический ледяной купол. Но уходя, он похитил мою дочь Напак. Я прошу вас, помогите мне вернуть её, освободить из плена великана. Вендиго забрал Напак к себе на вершину горы, что на самом севере. У него ледяное сердце, и он не знает любви и радости, поэтому ледяной стужей убивает всё живое на своём пути.

Царица замолкает, крупная полярная сова слетает откуда-то с верхних веток. В цепких когтистых лапах она сжимает мешок.

– Лови, Уйагалык! – ухает сова, разжимает сильные пальцы, и её ноша стремительно падает вниз. Мальчик вытягивает руки и ловко подхватывает мешок.

– Спасибо, – кричит Уйагалык по-совиному.

Паналык и Куйнапа переглядываются, они впервые слышат, как их брат разговаривает на птичьем языке.

– Примите в дар от меня и эти орехи. Они смогут утолить даже самый сильный голод. – После слов царицы вторая сова с небольшим ситцевым кульком в когтях спускается к детям и кладёт его на землю перед Паналыком.

– Спасибо тебе, царица Анылги. За помощь и за дары. Мы ищем нашего отца и надеемся, что встретим на своём пути и твою дочь, – обещает Паналык, низко кланяясь.

Вслед за ним опускают головы перед царицей Уйагалык и Куйнапа.

– Спасибо, я буду ждать от вас вестей, – глухим голосом, уходящим глубоко в корни, говорит Анылги, и пушистые густые ветки прикрывают ствол. – Прощайте…

Паналык молча кивает головой, подаёт знак брату и сестре, которые неподвижно застыли от изумления.

– Идём, нам пора! – шепчет он сквозь зубы.

Куйнапа вздрагивает, оглядывается, убеждаясь, что всё, что сейчас произошло, реально. Смотрит на сосну, поднимая глаза до самой верхушки, ещё раз низко кланяется ей и окружающим её соснам.

– До свидания, спасибо, – улыбаясь, машет рукой Куйнапа.

Дети спешат по знакомой тропе к оленям. Они идут молча, каждый думает о своём. Внезапно купол озаряется нежным розовым светом, который, как пролитое молоко, растекается по стенкам.

– Рассвет! – радостно кричит Куйнапа.

Лес поредел, и вдали показались оставленные нарты. На мгновение сердце Уйагалыка сжимается от страха, он тревожно вглядывается в даль. Глаза, научившиеся за долгие зимы различать сотни оттенков белого, никак не привыкнут к сумасшедшей зелени вокруг. Вскоре мальчик всё же видит копытных друзей, и тревогу сменяет несдерживаемая радость.

– Олени на месте! Вьит, – лихо присвистывает юный оленевод.

– Уйагалык, невероятно, ты знаешь языки птиц и зверей, – восхищается Куйнапа. – Ты шаман?

– Не знаю, – задумчиво говорит мальчик и развязывает мешок с бубном. Раскрыв мешок, Уйагалык достаёт отцовский бубен. И взгляды детей приковываются к семейной реликвии.

– Сягуякъ! – торжественно произнёс он. – Бубен.

– Бабушка Апая рассказывала, что обод шаманского бубна сделан из ветки Космического Древа, которую первый шаман нашего рода подобрал в Середине Мира. Только самые могущественные шаманы могут отыскать туда дорогу.

Бубен идеально круглый, по краям обода обшит белым мехом.

– Неужели медвежий? – спрашивает Куйнапа.

Уйагалык кривит губы в ухмылке и пожимает плечами.

Деревянная рукоятка прикреплена к ободу сухожилиями. На плетёных кожаных нитях прикреплены перья, по форме и цвету напоминающие перья сов и воронов, только гораздо крупнее. В ширину бубен почти с руку мальчика. Уйагалык медленно проводит ладонью по обтяжке.

– Похоже на кожу желудка моржа. – Он вопросительно смотрит на старшего брата.

Паналык кивает. Верхняя сторона обтяжки полностью покрыта рисунками. Куйнапа много раз слышала об этих изображениях. На одной части бубна изображены Отец Солнце и Мать Земля, птицы и звёзды. В центре – огромное дерево, уходящее корнями в тёмный мир, где можно распознать силуэты волков, медведей и магические символы. Некоторые из них показались девочке знакомыми. Не их ли она видела на воротах ледяного купола? В центральной части – изображения людей, собак и оленей.

Несмотря на свой внушительный размер, бубен невероятно лёгкий. На внутренней его стороне вырезаны остриём ножа знаки, означающие воду, снег, землю, – их знает каждый инук.

– Тут что-то ещё! – Уйагалык заглядывает в мешок.

Мальчик достаёт деревянную колотушку, обмотанную цветной тряпицей. Колотушка сильно отличается от бубна по способу изготовления. Палка немного изогнута, а ударная часть выполнена из неизвестного мягкого материала.

– Наши люди никогда не используют ткани, – поясняет юный шаман.

– И правда, странно! – соглашается Паналык.

– Надо торопиться в стойбище! Мама скоро начнёт волноваться! – переживает Куйнапа.

– Расспросим её об отце, даже если ей это не понравится. Оставим оленей, пополним запасы еды. Возьмём собачью упряжку и поедем к высоким горам на север, – планирует старший брат. – Ты, Куйнапа, останешься с мамой и бабушкой.

– Нет! Ни за что! – возмущается девочка, для убедительности достаёт из-за пояса кинжал Паналыка и трясёт им перед носом брата. – Ага! Это видел? Ты обронил его! И что? И не заметил! Что бы ты без меня делал? Я пойду с вами, я тоже хочу помочь найти отца и освободить царевну Напак.

Паналык беспомощно хлопает по поясу. Инуиты с малого возраста ходят с ножами, повязанными на ремне. Откусить вяленое или сырое мясо сложно, они хватают зубами маленький кусочек и отрезают ножом прямо перед своим ртом, а потом жуют кусок за кусочком.