Диас Аджи - Торговец счастьем

Тогда и сейчас Кера оказалась беспомощной. Она скакала между жизнью и смертью не в силах сделать что-либо. Её лёгкие наполняла вода, тело ныло от отвратительной боли, в голове звенело от болезненных воспоминаний. Морда рыбоголова и уродливый череп Жнеца слились в одно целое. Ей хотелось прекратить всё это. И вдруг наступила тишина. Кера забылась.

Было по-прежнему холодно и мокро. Рядом, тяжело дыша, сидел рыбоголов. Он, казалось, совсем вымотался.

– Проклятая баба! – рявкнул он. – Не хочешь умирать?! Тогда… тогда… я тебя продам! Точно! Кому нужна бессмертная баба?! Точно! – глаза рыбоголова на какое-то мгновение сошлись на одной точке. – Торговец счастьем! Он любит всякие странные штуки! Продам тебя за радость!

***

Принцип Альмар никогда не любил Ночь. Здесь витал особый запах порока. В Ночи не было никаких запретов, главное, чтобы в карманах имелось достаточно марок. Всякий, кто являлся в этот район, казалось, проваливался в иной мир, забыв о моральных нормах. Память восстанавливалась, как только гости Ночи выходили из его вечной темноты. Сюда приходили за утешением, за острыми ощущениями, с желанием познать все крайности похоти, раскрыть себя или просто спустить пар. Желающий мог найти себе женщину или мужчину на любой вкус и цену. Многие жители столицы хотя бы раз посещали Ночь, но старались помалкивать об этом. Скрыв лица под масками или капюшонами, добросовестные господа и дамы, клерки, учителя, рабочие и студенты бродили по злачным улочкам, выбирая нужный бордель.

Принцип Альмар сидел за рулём старенького «Бокля» и смотрел на подсвеченную большими лампочками вывеску «Алая роза». Шестиэтажный бордель выделялся на фоне остальных подобных заведений своими крупными размерами и давней историей. Этим местом управляла грозная Мадам Жало, правая рука самого Папы Принца. И именно сюда Совет масок отправил хрупкую сестру Принципа с особо важной миссией. Молодой человек крепко сжал руль и в очередной раз проклял свою мать. Она сломала его, превратила в хладнокровного убийцу ещё в подростковом возрасте, а теперь отправила в змеиное гнездо единственного ему близкого человека. Принцип даже думать не хотел, что пережила его сестра-близнец за последние недели в этом проклятом месте! Когда он узнал о решении Совета, было слишком поздно. Тильда уже отправилась в Ночь, готовая на всё ради идеалов матери. Она была единственным добрым и честным человеком, которого знал Принцип…

Вскрикнув от злости, Принцип ударил приборную панель и руль несколько раз. Он должен был защитить её! Должен был держать подальше от матери и Совета масок! Но сестра ничего не хотела слушать и успокаивала его, говоря, что обязана выполнить волю Совета. Принцип возненавидел Совет, свою мать, себя и даже сестру за её глупую покорность.

«Я должен это прекратить, – сказал себе Принцип Альмар. – Сборище сумасшедших стариков не заслуживает такой жертвы! Я прикончу их всех. Заберу сестру и уеду из этого проклятого города! Но что скажет Тильда?».

Принцип знал ответ, и от этого он чувствовал себя беспомощным. Несмотря на глупость, жестокость и безграничную фанатичность матери, Тильда любила её и была готова исполнить любой приказ. Она бы никогда в жизни не согласилась с планом Принципа. Он не видел другого выхода, кроме уничтожения Совета масок, но был связан по рукам из-за чувств сестры.

Молодой человек низко надвинул на глаза кепку, вышел из машины и направился к «Алой розе».

«Я обязательно придумаю что-нибудь» , – пообещал себе Принцип, подходя к грузному конструкту у входа в бордель.

– Вход – сто марок! – прошипела машина высокомерным тоном.

Принцип достал купюру и вручил её конструкту. Тот открыл дверь, и парень вошёл внутрь.

В фае было весьма уютно. Мраморный пол, поделённый на красно-чёрные квадраты, пухлые кресла у стен, изысканные картины с изображением голых мужчин и женщин, сплетённых в тесных объятьях. Перед гостем тут же появилась женщина-лампид с выдающимися формами и аквариумом на месте головы. В стеклянной сфере плавали две жёлтые рыбки. На работнице «Алой розы», кроме корсета и высоких сапог с тонким каблуком, ничего не было.

– Вам помочь? – спросила женщина-лампид глубоким голосом.

– Альмар. Тильда, – коротко ответил Принцип, которому вдруг стало мерзко.

Нет, его смутила не мысль секса с лампидкой. Отсутствие головы у женщины, несомненно, казалось несколько странным, однако всё остальное тело у неё было шикарным. Скупая фантазия Принципа подбросила ему образы его голой сестры, которая также встречает гостей в одних лишь сапогах и корсете. И всё это для никчёмных стариков! Глупая жертва!..

– О! К новенькой? – уточнила женщина-лампид, поманила пальцем юношу и направилась к двери, находившейся в дальней части фае. – Она миленькая. Правда, ещё неопытная. Но я обучу её всему, что нужно. Может быть, вы хотели бы чего-нибудь более изысканного?

Принцип, следовавший за ней, ничего не сказал. Он крепко сжал челюсти и опустил взгляд, изо всех сил стараясь не смотреть на аппетитную задницу женщины. Злоба, ненависть и похоть смешались в его голове.

За дальней дверью обнаружилась лестница, ведущая на верхние этажи. Они поднялись на второй этаж и оказались в длинном коридоре со множеством дверей с обеих сторон. Из-за каждой из них звучали всхлипы и скрипи. Подняв голову, Принцип заметил бочкообразного конструкта с серым корпусом.

– Госпожа Влимс, – обратился конструкт к лампидке. – В двадцать шестой комнате нужна ваша компетентная поддержка.

– Оу! Фрида не справляется? – усмехнулась женщина. – Хорошо. Будь добр, проводи нашего гостя в одиннадцатую комнату.

– Будет сделано, – ответил конструкт, развернулся и зашагал на пухлых манипуляторах вглубь коридора.

Часть сознания Принципа порадовалась, что перед ним теперь не маячит чей-то голый зад, а другая часть – опечалилась.

Конструкт подошёл к нужной двери, постучался.

– К вам клиент, – оповестил он.

Тильда встала с кровати и натянула на лицо дежурную улыбку. Клиент должен был видеть, что ему рады. Но когда в комнату вошёл её родной брат, чувство стыда тут же нахлынуло на неё. Светловолосая девушка быстро подскочила к шифоньеру и накинула на себя шёлковый халат, скрыв под ним кружевное бельё и выпирающую грудь. Все работницы Папы Принца принимали эротоген – особое лекарство, влияющее на гормоны и привлекательность. За короткий срок худенькая Тильда Альмар приобрела небывалые соблазнительные формы, о которых раньше и мечтать не могла.

Комната, предоставленная ей, была совсем небольшой. Стены были заклеены толстыми алыми обоями, в углу находились шифоньер и туалетный столик с зеркалом. Заметив широкую кровать у окна, Принцип скрипнул зубами и опустил взгляд.