Ольга Гесс - Зелье старика Эдди

Незнакомец выпрямился.

– Позвольте вашу руку, миледи.

Девушка посмотрела на Романа, и тому ничего не оставалось, как кивнуть. Она вытянула руку, и мужчина, поправив кольцо с кроваво-красным рубином на среднем пальце, задрал рукав её блузки до локтя и больно впился ногтями в запястье. Кожа на её руке покраснела, а синие вены выступили тонкой цепочкой.

– Думаю, ты увидел всё, что хотел, Валентин. – Роман отдёрнул мужчину.

– Я сообщу Его Величеству, что вы приехали в столицу. – сказал Валентин, отпустив девушку. – А тебе, Роман, не мешало бы подучить географию. На южных землях не водится рыба со столь плотной чешуёй.

– Рыба? – переспросил Роман. – При чём тут рыба?

Валентин улыбнулся и перед тем, как присоединиться к стражникам, постучал по крышке кареты, обращаясь к кучеру.

– В поместье мистера Алана Дигеренса, пожалуйста!

Амальтея заметила, как Валентин поклонился, когда они проезжали мимо них.

– Что он о себе возомнил? – возмущался Роман. – Он что, обозвал меня рыбой с плотной чешуёй? Или что он имел в виду? Ты поняла, что он имел в виду? Я рыба с плотной чешуёй? Или ты рыба с плотной чешуёй? Ты хоть слово поняла?

– Нет. – тихо ответила Амальтея, потирая красное пятно, оставшиеся на запястье от ногтей Валентина. Она не просто поняла, что сказал мужчина, она точно знала, что скрывается за выражением «рыба с плотной чешуёй».

В столице Амальтея вела себя уже спокойно. Не разглядывала дома и не приветствовала жителей, в отличие от Романа, который был готов кричать на всю улицу, что «он не рыба с плотной чешуёй». Поначалу такое поведение спутника забавляло девушку, но чем ближе они подъезжали к поместью некого Алана, тем тревожней становилось у неё на сердце.

– Приехали! – сообщил кучер.

– Поверить не могу, что вернулся домой целым. – с облегчением сказал Роман и помог Амальтее выбраться из кареты. Он набросил на её плечи помятую мантию, которую отдавал на сохранение говорливому южанину, и добавил, что июньские вечера в столице зачастую бывают прохладными. Пока она оглядывалась по сторонам, Роман бежал по лестнице, перескакивая со ступеньки на ступеньку.

Поместье казалось огромным. Чёрные, потрескавшиеся и местами неровные камни, из которых было построено здание, выглядели устрашающе, словно этому дому не довелось познать радость от балов и официальных приёмов гостей, а на прежде белой лестнице, такой же полуразрушенной, толстым слоем лежали пыль и засохшие, опавшие ещё прошлой осенью листья. Чёрные розы вокруг поместья, некогда служившие садом, медленно погибали от недостатка влаги.

Амальтея подняла глаза, и мужской силуэт, разглядывавший девушку из окон, растворился в темноте, перед этим задёрнув шторы.

– Будь осторожна, Дитя Света и Тьмы!

Она обернулась. Кучер, вцепившись короткими, толстыми пальцами в поводья, загадочно улыбнулся почти беззубым ртом, если не считать два клыка вверху и внизу. Дёрнувшись, девушка отошла от кареты. Мужчина пугал её. Он наглухо застегнул камзол и мантию, натянув спавший в дороге капюшон до самых глаз. Его глаза, круглые и тёмно-синие, точно искусственные, завораживали окружающих не меньше, чем заставляли вздрагивать. Привыкшие к кучеру люди, обращали внимание лишь на редкий для здешних мест цвет правого глаза – тёмно-синий, незнакомцы, напротив, видели только левый – без радужки и зрачка.

– Я буду молиться, чтобы Боги позволили тебе разглядеть ложь в истине и истину во лжи. Ты должна сделать правильный выбор, иначе все жертвы семи поколений ради жизни восьмого были напрасны.

– Что вы имеете в виду?

Кучер улыбнулся и кивнул.

– Мы ещё встретимся, леди Гррой. А пока поспешите в поместье. Сэр Дигеренс вас давно уже ждёт. Но! – лошадь, запряжённая в карету, заржала и скрылась в дымке промозглого тумана.

Амальтея вновь посмотрела на окна, но таинственный силуэт в ней так и не появился.

Она неуверенно поднималась по ступенькам точь-в-точь по следам Романа, но ноги её совсем не слушались. И тело, и душа противились решению хозяйки войти в поместье, а пятно на руке горело огнём. Последним предупреждением стали розы, которые от дуновения лёгкого ветра, настолько лёгкого, что в летнюю пору он практически не заметен, сбросили лепестки на землю.

– Будьте же смелой, Амальтея Гррой. – прошептала Амальтея, застыв у дубовых дверей. Грянул гром, и ручки – медные головы львов с железными кольцами – переглянулись. Никакой мистики или магии, всего лишь отражение молнии на металле, успокаивала себя девушка. Стучать не пришлось: двери распахнулись сами.

Первой Амальтее бросилась в глаза широкая, распашная лестница, разделяющая площадку на западное и восточное крыло. Натуральный лунный мрамор внутри поместья сохранился лучше, чем на улице, было видно, что за ним хорошо ухаживают.

Держась за периллы, девушка прошла ровно десять ступенек и остановилась напротив семейного портрета, занимавшего большую часть стены. В центре на роскошном стуле, напоминающем королевский трон, сидел мужчина плотного телосложения с короткими тёмными волосами. Тот самый, который бежал за Человеком в чёрной мантии. Те же дети, та же женщина из её воспоминаний были изображены на картине, и Амальтея примерно в четырёхлетнем возрасте держала мужчину за руку.

Она подошла ближе, дотронулась до полотна и…

– Ты привёз в мой дом незнакомую тебе девушку только потому, что она назвалась Амальтеей Гррой? – раздался разгневанный мужской голос из западного крыла.

– Она перевела пророчество!

– Во имя всех Богов, Роман! Дай мне этот клочок бумаги, и я тоже наплету тебе чушь про свет, тьму и драконов! Для пущей убедительности могу даже поводить пальцем по тексту! Почему ты не отправил девчонку обратно, когда Валентин уличил её во лжи?

– Как ты себе это представляешь, Алан? Ох, прости, Валентин, это не та Амальтея, я ошибся и привёз другую родственницу! Не мог бы ты попросить короля закрыть глаза на мою маленькую оплошность?

– Что вы здесь делаете?

Амальтея обернулась. У лестницы стояла молодая женщина и внимательно смотрела на девушку. Незнакомка с пушистыми чёрными волосами, казалось, не удивлена появлением гостьи, потому как с неприкрытым интересом её разглядывала.

– О, – Амальтея быстро спустилась вниз, стягивая с плеч мантию Романа, – простите, вы не могли бы мне помочь? – женщина забрала у неё мантию. – Я ищу Романа, я приехала вместе с ним. Меня зовут…

– Амальтея Гррой! – девушка повернулись к лестнице.

Из западного крыла спускался голубоглазый мужчина, который был выше Амальтеи на одну голову. Светло-русые волосы, которые в юности он отпускал до плеч, теперь блестели коротким ёжиком. Приятель Романа поправлял серебряные запонки на рукавах белоснежной рубашки.