Марина Удальцова - Собачья шкура

Разместившись в гостиной, неугомонные девчонки заводят живой и энергичный разговор. Я растягиваюсь на кухонном полу поближе к двери так, чтобы торчащие уши не пропустили ни одной подробности из жизни Дины. Меня развлекают эти разговоры, кроме того, я всегда узнаю что-нибудь интересное о ее работе – все три работают в одной больнице, правда, в разных отделениях. Наташа – анестезиолог в отделении политравмы, поэтому инициатива расслабиться за рюмкой обычно принадлежит ей – трудная и гнетущая работа не наилучшим образом сказывается на психике хрупкой девчонки. Монотонный веселый гомон, периодически прерываемый звонким смехом все нарастает, их не обремененный содержанием разговор повергает меня в сладкую дремоту… Но тут коллеги перешли на громкий шепот, и я, прежде слушавший через слово, теперь жадно ловлю каждый звук. Не пойму, как они вышли на эту тему, но Лена принимается зловещим заговорщицким тоном делиться впечатлениями о новом нейрохирурге, и тут я уж не пропускаю ни слова, внимаю, как завороженный. Вжавшись в пол и вытирая его золотистой шкурой, подползаю ближе к двери, но так, чтобы подруги из комнаты меня не заметили – боюсь спугнуть то ценное, что могу сейчас услышать.

– …Вообще сама странная такая, я с ней пытаюсь даже просто в коридоре лишний раз не сталкиваться. А говорит, как будто гипнотизирует…

– А, я с ней, кажется, столкнулась на той неделе в буфете! И как к ней больные только идут, она же вся… потусторонняя какая-то! – Да не перебивай ты, Диночка, твой пес сейчас впервые, может быть, от Лены твоей что-то важное услышит!

– Не то слово – потусторонняя! Она вообще как не от мира сего. В самом худшем смысле этого слова. Волосы черные, и сама она вся черная какая-то, темная…

– Ах-ха, вы прям ведьму какую-то рисуете! – О нет, Наташа, не спугни только! Я весь в напряжении, чутье меня не подводит: я уже знаю, что хочу услышать.

– Ну ведьму не ведьму, а рассказывают у нас… В общем, не знаю, реальный случай или как, но…

– Ну, что, что? – Дина нетерпелива, но её нетерпение просто ничто по сравнению с тем, как я жду продолжения этих сплетен.

– Ну, короче, пациентка у нас была, лет 20, так вот в немилость она чего-то к этой Розе… – это зовут ее так невинно, что ли? Да уж! – …попала, хотя, если честно, действительно девуля та еще была. Капризная, все ей не так, все плохие, стервочка в общем нормальная такая.

Я аккуратно заглядываю в комнату. На лицах Дины и Наташи застыли заинтересованно-обескураженные выражения. Моё же сердце сейчас просто проломит ребра. Я боюсь спугнуть этот такой важный для меня рассказ, боюсь неаккуратным движением прогнать это оцепенение, навеянное словно бы зловещим присутствием этой Розы. Она вся витает в воздухе, здесь есть её глаза, её уши, её дьявольский смех… Ну давай же, Лена, скажи, я же знаю, это она!

– Ну так в день ее выписки чего-то поскандалили они окончательно, и эта больная выскочила за ней в коридор с криком «Змея!». И тут… На глазах у всех, и персонала, и больных, Роза как развернется резко к ней! У нее даже голос как будто поменялся, чужой какой-то стал, текучий и шипящий, как будто и правда змеиный. И прямо при всех она шипит на нее в ответ «Сама ты гадюка! Скользкая и ползучая!» Развернулась и ушла. У нас так челюсти и отвисли. Ну, та в шоке, конечно, жалобу куда-то там писать собралась… Да только потом, ну это я уже достоверно не знаю, ее ж выписали в тот день, говорят, пропала та девчонка. Пришла домой, кто-то к ней из друзей зашел еще, а наутро никого в доме. Пропала как не было. Только змею нашли в пустой квартире!

Я мигом вскакиваю на лапы и так и замираю, стоя у двери в гостиную. Меня накрыло сразу всё, что так долго томилось внутри – и тяжелые обрывочные воспоминания двадцатилетней давности, и многолетнее ожидание, все эти несбывшиеся надежды, плавно и неотступно перетекшие в глухую обреченность – и теперь вот это, ставшее последней каплей. Это какая-то молчаливая истерика, самая настоящая человеческая истерика, в момент собравшая мельчайшие крупицы всего людского, что во мне ещё оставалось и учинившая эмоциональный бунт. Казалось бы, я нашел её, я должен радоваться – лаять, скакать, вилять хвостом – но лапы словно приросли к порогу комнаты, а глаза не видят ничего перед собой, настолько все мое существо обращено внутрь себя. Я тяжёлым усилием выуживаю из самых заброшенных уголков этой чудовищной души всё о ней – воспоминания, домыслы, фантазии, надежды – всё, что связывает меня с прошлым, таким далеким и человеческим, словно уже и не моим. Включив всю свою волю, я возвращаюсь в реальность, отложив мысли об услышанном до более здравого момента. Прислушиваюсь к разговору подруг. Наташу разморило, и она вяло и сонно поддерживает не особо клеящийся разговор, глядя перед собой мутным взглядом. Дина задумчиво смотрит перед собой, растерянно возвращая сознание из мистического транса обратно в реальность, а Лена, вполне быстро совладав с собой, переключает болтовню в безобидное женское русло: куда-то в сторону шмоток и косметики и немного раздражаясь, что её монолог никак вновь не станет нормальной беседой.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.