Александра Искварина - Пепел Аар'Дайна. Часть II: Мосты

Спустя пару минут Кимри разглядела нить, не ведущую вовне – та замыкалась сама на себя. И ещё одна. Кэриминка столкнулась с проблемой: она не знала, как определить, с кем связывает та или иная ниточка, и как спросить об этом, тоже понятия не имела. Если только…

– Роддвар, можно я… прикоснусь? Я не знаю, что будет, если плохо – скажи сразу, ладно?

– Давай, – кивнул он. – Не бойся.

Кимриналь протянула руку и едва-едва, самым кончиком пальца, притронулась к бирюзовой петле.

– Что это?

– Мама, – немедленно отозвался северянин.

Кимри отдёрнула руку, потом тронула другую, чуть более тёмную петлю.

– А это?

– Отец, – тут же откликнулся Роддвар и посерьёзнел, опуская руки. – Странное чувство…

– Плохо?! – вскинулась Кимриналь.

– Нее… – он нахмурился, подбирая слова. – Как будто только что видел сон про детство. Куча картинок перед глазами.

И тут Кимри нашла свободную нить. Она не уходила прочь, не повисала безвольно, а словно стремилась тоже свиться в петлю, тянулась сама к себе, подрагивая напряжённо. Кимриналь чуть коснулась её.

Роддвар вдохнул и выдохнул:

– Р у ни…

Тонкая ниточка вдруг поросла густым искристым инеем, замерцала и зазвенела – и в разум Кимри хлынул поток образов: высокая девушка-подросток, одетая в тёплую куртку из волчьего меха и песцовую шапку, бежит по снегу, хохочет, подхватывает пригоршню снега и, оборачиваясь, бросает прямо в него; та же девушка зовёт его к колодцу, склоняется над стоящим рядом ведёрком и вдруг достаёт из него ледяную корону, тонкую, с длинными прозрачными зубцами – за ночь забытая вода застыла на поверхности, вырастив ледяное чудо; а вот он неловкими пальцами сплетает кожаный шнурок, увязывает в него пихтовые шишки, ястребиные перья и сухой черноягодник – завтра у сестры день рожденья; вот они вместе лежат на огромной копне, накрывшись тяжёлым одеялом из медвежьих шкур – и смотрят в небо, обвитое трепетным зелёным огнём…

Кимриналь очнулась от глухого сдавленного звука. Роддвар сидел, закрыв лицо руками.

– Что я натворила! Прости!

– Не, – он поспешно утёр глаза рукавом и обернулся с улыбкой. – Не-не-не! Слушай, это было… Я боялся её вспоминать, понимаешь. Боялся думать о ней. И мне уже начало казаться, что кроме того дня, когда она погибла – нет и не было ничего… Праматерь Химлен! Ты натворила чудо, сестрёнка!

Роддвар сгрёб кэриминку лапищами и крепко стиснул, горячо дыша ей в макушку.

– Ты натворила чудо, – повторил он шёпотом. – Спасибо!

Кимри чувствовала себя странно. Было радостно, что она, кажется, сделала доброе. Но и слегка неуютно. Как-то много стало в последнее время объятий. Ей, сторонившейся лишних прикосновений, сложно было воспринимать их как должное. Она даже не могла разобраться, приятно ли это. Но не вырываться же, когда человек так искренне радуется…

Отпуская названную сестру, Роддвар в придачу взял её обеими руками за голову и одарил крепким поцелуем в лоб.

– Ты-то увидела, что хотела? – спросил он, пока Кимри приходила в себя.

Она кивнула:

– Думаю, да. Хотя, это нужно ещё осмыслить.

– Ну, если надо будет, ты говори. Я всегда рад помочь. А теперь пошли в столовку, а? Жрать хочу, мочи нет!

Соклубники уже сидели за столом, когда подошли Роддвар и Кимри. Эйно улыбнулся обоим, хёдин сонно промурчал приветствие. Только Лиснетта изменилась в лице и уткнулась в тарелку. Когда же северянин принёс еды себе и Кимриналь и сел рядом – рыжая отшвырнула ложку, вскочила и выбежала прочь.

– Э? Чего я опять не так сделал-то? – опешил Роддвар.

А Кимри почувствовала на себе чей-то колючий взгляд, обернулась и увидела улыбающегося Айралора. Целый вихрь подозрений взвился в голове кэриминки, но осмыслять их было некогда. Так и не притронувшись к завтраку, Кимриналь бросилась догонять Лиснетту.

Ринминка нашлась в алхимическом саду, как раз там, где только что сидели они с Роддваром. Рыжая встретила Кимри взбешённым взглядом и саркастической усмешкой, выглядевшей невероятно дико на её обычно жизнерадостном личике.

– Тут вы тискались, да? – выплюнула ринминка ядовито.

– Т… что делали? – опешила Кимриналь. – Лис! Что происходит?!

– Это я тебя должна спрашивать! Вас тут пол-Кадая видело только что! Будешь отрицать?

Кэриминка заставила себя дышать глубоко и ровно, села рядом с Лиснеттой – та раздражённо отодвинулась подальше – и, помолчав, спросила:

– Скажи, ты правда считаешь, что я стану вести себя так, как кто-то мне приписывает? Хотя, нет, не то. Ты правда думаешь, что Роддвар будет так поступать с тобой?

– Не знаю я, что думать! Вы обнимались! – выкрикнула рыжая сквозь закипающие злые слёзы.

Больше всего на свете Кимри хотелось бы сейчас просто встать и уйти: ничего не объяснять, не доказывать, не оправдываться. Её останавливало смутное чувство чужого недоброго вмешательства. Самодовольная улыбка Айралора не шла у неё из головы, хотя тайсомин вроде был ни при чём…

– Лис, можно я спрошу: за последнее время сколько раз ты висла на шее у Шахарро? Обнимала его, чесала за ушами. Кому-нибудь пришло в голову утверждать, будто это значит что-то большее, чем дружеское выражение эмоций?

– Это совсем другое! – возразила ринминка упрямо.

– Почему?!

Лиснетта вскочила и чуть не кинулась на Кимри с кулаками:

– Киналь сказала, он тебя целовал!

– Двойняшка Киналь? – Кимриналь в удивлении развела руками. – Подруга Айралора?

Услышав имя злосчастного тайсомина, рыжая моргнула и остановилась.

– Н-ну… да…

– Лис, пожалуйста, сядь и выслушай меня.

Кимри, мысленно проклиная всех тайсоминов разом, подробно рассказала подруге, о чём попросила Роддвара, что из этого вышло, и как он потом в порыве чувств обнял и поцеловал её в лоб.

– Ты понимаешь, что они делают? – Кимриналь заглянула в лицо растерянной ринминки. – Они пытаются нас поссорить! Лис, если мы не будем друг другу доверять, то кому вообще тогда верить? Я понимаю, что Роддвар дорог тебе. Но зачем ты его оскорбляешь такими подозрениями? Как ему вообще быть с тобой, если ты готова поверить любой гадости, которую тебе наплетут о нём?

– Н-не… не знаю! – рыжая всхлипнула и заревела. – Не знаю… она так сказала… мимоходом… меня перемкнуло…

– Аса'ю-Мать… Лис, ну, как ты можешь вообще что-то такое в нём предполагать!

– Не знаю… – пробормотала ринминка сквозь всхлипы. – Он добрый и доверчивый, ему голову заморочить ничего не стоит…

Кимри обессиленно потёрла лицо руками.

– То есть, ты считаешь его дурачком? А меня – способной зачем-то морочить ему голову?

– Да нет же! – вскинулась рыжая, но тут же поникла. – Не знаю… Рин-Рин, получается, что – да…

Кимриналь только головой покачала: