Татьяна Резник - Восьмой цвет радуги. Часть 1. Путь

Он предпринял еще одну попытку забрать у жабы медальон, но не удержал равновесие, покачнулся и упал. Жаба исчезла. Он лежал на холодной траве, ощущая противный кислый запах мокрой козлиной шкуры. Встав на четвереньки, Криспин потряс головой, прогоняя остатки сна. Светало. К постоянному и немного однообразному рокоту моря добавились новые звуки. Это кричали мэвы, морские чайки. Криспин встал и сильно потянулся. Потом он немного покрутился вправо-влево, взмахнул руками и, чувствуя, что, наконец, проснулся, посмотрел по сторонам. Он стоял почти на самом краю плато. Выходит, что вчера он вовремя остановился. Еще несколько десятков шагов и он бы свалился с обрыва в море… А где же камень? Криспин закружился на месте. Камня нигде не было. Блуждающий портал… Только этого не хватало! Надо уходить с плато. И чем быстрее он это сделает, тем будет лучше. Сняв плащ, он несколько раз сильно встряхнул его и, вывернув наизнанку, стал засовывать в мешок. Попутно он выудил из мешка несколько кусков вяленого мяса и фляжку с водой. Напившись, Криспин засунул за щеку мясо и завязал мешок. Ни ручья, ни реки подлизости не было. Море находилось далеко внизу. Криспин коснулся руками мокрой травы и тут же провел ими по лицу. Считай, умылся. Холодный ветер иголочками впился в кожу, и Криспин понял, что теперь он окончательно проснулся. Мешок с мокрым плащом внутри стал в несколько раз тяжелее, но делать было нечего. Привычным движением забросив его на плечо, Криспин двинулся в путь.

Солнце стояло в зените, когда он вышел к Дороге Великанов. Криспин никогда не был здесь раньше, но сразу понял, где именно находится. Не узнать это место было просто невозможно. Огромные, идеально ровные шестиугольные плиты возвышались одна над другой, образуя лестницу или дорогу, смотря какое было воображение у тех, кто на нее смотрел. Море приблизилось настолько, что мужчина при желании мог коснуться его рукой. Первая же ударившая в камни волна, заставила его отказаться от этой глупой затеи. Дождавшись, когда белая пена сползет в море, Криспин шагнул на Дорогу.

Он прыгал со ступени на ступень, подтягивался на руках там, где высота камней была почти одного с ним роста, протискивался между каменными столбами и через час так взмок, что вынужден был присесть, чтобы немного отдохнуть. К этому времени его мысли приобрели определенный характер. Криспин думал: «Как странно все-таки устроен этот мир! Тот, кто позвал меня на помощь, спокойно ждет, сидя дома у теплого очага, а я должен идти к нему, преодолевая столько препятствий, голодный, мокрый и измученный настолько, что мне хочется только одного: упасть и уснуть. Разве это справедливо?» Громкие хлопки крыльев отвлекли его от безрадостных мыслей. Криспин обернулся. Неужели ларгвиллы пожаловали? Нет. На каменной ступеньке сидела мэва и с опаской косила на него оранжевым глазом. Он взмахнул рукой, прогоняя чайку, и встал на ноги. Сегодня он не будет спать под дождем на холодном ветру. Он доберется до Хродгерда еще до наступления ночи, чего бы это ему не стоило!

Прошло еще несколько часов, прежде чем он поднялся на вершину каменной лестницы. Внизу зеленым ковром простиралась равнина. Там, где начинались Скалистые горы, виднелись небольшие, покрытые травою холмы. Это был Хродгерд. Испокон веков даняне строили именно такие дома-курганы. Криспину показалось, что он видит тонкий дымок, поднимающийся над крышей одного из этих домов. И тут его взгляд опустился и замер на Дороге Великанов. Он преодолел ровно половину пути. Мужчина обернулся, посмотрел на солнце, которое уже начало опускаться к горизонту и, примерившись, спрыгнул на расположенную ниже ступень. Кто знает: может быть, спуск окажется легче подъема?

* * *

Вождь данян Хродгерда, великий Оспак восседал во главе огромного деревянного стола, сжимая в правой руке тяжелый бронзовый кубок. Густая пена вытекала из кубка и сползала вниз, капая на стол. Вождь этого не замечал. Он смотрел на открытую дверь дома. Квадратное пятно, еще несколько часов назад яркое, теперь посерело и стало мутным. Еще несколько минут и оно окончательно потемнеет. На Хродгерд опустится ночь. Это означало только одно: дверь в дом должна быть закрыта. Настроение Оспака испортилось. Тот, кого он ждал уже неделю, сегодня опять не пришел. Значит, ему предстоит еще одна бессонная ночь. Его люди уже валились с ног от усталости, хотя и делали вид, что эти бесконечные ночные посиделки им по душе. Друг Оспака, силач Гнуп спал, уронив на стол голову. Вождь поставил на стол кубок и сделал знак Бирте. Пусть закроет дверь. Женщина поднялась со стула. На ее губах была улыбка, а в глазах плескался страх. Наверное, она думала, что Оспак настолько глуп, что не видит этого. Вождь сдвинул густые брови. Улыбка на лице женщины застыла, превратившись в гримасу. Отряхивая юбку, она направилась к двери. Вот ее пальцы потянули за бронзовое кольцо, и дверь стала закрываться, издавая жалобные звуки. Брови Оспака сошлись в одну линию. И тут кольцо вырвалось из пальцев Бирты. Дверь замерла, а потом, не успев даже скрипнуть, распахнулась настежь. Женщина взвизгнула и отскочила в сторону. На пороге стояло странное существо. У него была треугольная голова и покрытое шерстью тело. Запах, который издавало существо, заставил Бирту зажать руками нос. Оспак поморщился. Существо сбросило с головы капюшон. Шум за столом стих.

– Прошу меня извинить. Эти постоянные дожди доконают кого угодно. Даже мой плащ. Если позволите, я оставлю его за дверью.

Сдернув плащ с плеч, говоривший вышвырнул его на улицу и захлопнул дверь. Когда он вошел в дом, все увидели, что это не диковинное существо, как им показалось вначале, а молодой мужчина в грязных сапогах, потрепанной одежде и с тяжелым мешком на плече.

– Эйнар? Это ты?

От удивления Оспак даже привстал.

– Я. А ты ждал кого-то другого?

– Ты задержался.

– Немного. К тому же путь был не близким. Я был у древнян, когда получил приглашение.

– Приглашение?

– Да. Гусь сказал, что меня здесь ждут. Надеюсь, он не ошибся? А то придется свернуть ему шею. И жабе заодно…

Оспак усмехнулся:

– Иди сюда! Садись к столу. Эй, там! Освободите гостю место!

Тот, кого Оспак назвал Эйнаром, сбросил с плеча мешок, аккуратно поставил его возле двери и пошел к столу. Разом повеселевший вождь вновь поднял кубок:

– Давайте выпьем за того, кто всегда приходит на помощь… – тут Оспак немного замялся, – … в сложных ситуациях! За одинокого воина! За Эйнара!

Даняне дружно подняли кубки. Гнуп проснулся и теперь удивленно глядел по сторонам. Он явно не мог понять, что происходит. Криспин, который здесь, в Хродгерде, отзывался на имя Эйнар, сел справа от Оспака и тоже поднял кубок. Измученному долгим путешествием ему хотелось только одного – отдохнуть, но он знал, что даже столь простое желание невыполнимо. По крайней мере, сейчас. Вместе со всеми он выпил бокал крепкого пива, и вытирая пену с губ, подумал: «Все-таки хорошо, что я успел вовремя. Даняне суеверны и не открыли бы мне дверь после наступления темноты, даже если бы я молил их об этом. Еще бы и стрелу выпустили для верности в того, кто посмел их побеспокоить!» После появления Криспина пиршество продолжилось. Тосты следовали один за другим. Пьяный и сытый, Криспин чувствовал, что его глаза начинают слипаться. Половина людей сидевших за столом, уже спала, уронив головы на столешницу. Другие были пьяны настолько, что произносимые ими речи были понятны только им самим. Криспин улучил момент и склонился к Оспаку.

Читать дальше