Татьяна Резник - Восьмой цвет радуги. Часть 1. Путь

– Думаю, сейчас самое время задать этот вопрос: зачем ты позвал меня, вождь. Что случилось?

Оспак замер. На мгновение его пьяный взгляд, обращенный на Криспина, стал осмысленным.

– Я не стал бы беспокоить тебя по пустякам, Эйнар. Но меня хотят убить…

– Кто?

– В том то и дело, что я не знаю, кто.

Кристин удивленно заморгал.

– Я не понимаю…

– Сейчас позову Бирту, она тебе лучше объяснит…

Повинуясь взмаху его мощной руки, Бирта встала со своего места и направилась к мужу. Спрятав под передник руки, она встала между мужчинами, вопросительно склонив голову на бок. Ни ее поза, ни сложенные на животе руки не могли скрыть ее положения. Бирта была на сносях. Срок был уже достаточно велик. Оспак ожидал появление наследника в самое ближайшее время.

– Расскажи ему все, Бирта! Расскажи Эйнару все! Он пришел, чтобы спасти меня!

На лице Оспака появилась глупая улыбка. Бирта сжала тонкие губы и надменно взглянула на Криспина. В этот момент она была так похожа на гусыню, что Криспин не выдержал и усмехнулся. Бирта вспыхнула. Её белое лицо пошло пятнами. Она закусила нижнюю губу и с обидой взглянула на мужа. Оспак ее взгляда не заметил. Он был настолько пьян, что с трудом сидел. Подняв тяжелый кубок, он не удержал его и уронил. Пиво потекло по столу, и добравшись до края, закапало на пол. Криспин проводил его взглядом и поднял глаза на женщину.

– Какая опасность угрожает твоему мужу, Бирта? Он сказал, что его хотят убить…

– Так и есть. Вот только чем ты сможешь ему помочь?

– Я много что могу. Расскажи.

Бирта снова поджала губы и бросила еще один взгляд на мужа, который спал, сидя за столом и уронив голову в лужу только что пролитого им пива. Потом ее взгляд перекочевал на лицо молодого мужчины. Оспак назвал его Эйнаром, одиноким воином, но он совсем не был похож на него. Потрепанная одежда, грязная обувь, изодранные до крови руки… Разве так должен выглядеть великий воин? Давно немытое лицо, нечесаные волосы, глаза… А вот глаза у мужчины были необычными. Коричневые, как скорлупа спелого лесного ореха, они смотрели на нее с ожиданием. Густые длинные ресницы, которые больше бы подошли девушке, едва заметно дрожали. Бирта сглотнула, освобождаясь из плена необычных глаз Эйнара и выдохнула:

– Каждую ночь, стоит только моему мужу уснуть, кто-то набрасывается на него и начинает душить! Три ночи назад мы с трудом разбудили его… Еще несколько минут и он бы точно умер! С тех пор мы не спим и ждем тебя. То есть Эйнара, я хотела сказать…

– Понятно… А ты видела того, кто душит твоего мужа?

– В том то и дело, что никого нет! Оспак задыхается, стонет, машет руками, словно пытается кого-то оттолкнуть, а никого нет! Нет – и все!

Лицо Бирты снова пошло пятнами. Криспин кивнул и попытался подняться. Тело послушалось его. Ему удалось даже встать, но потом ноги подкосились и он рухнул на пол. Он попытался перевернуться, но не смог. Сон навалился на него, разом стерев все мысли. Криспин провалился в темный колодец, в котором не было ничего. Только пустота. Даже жаба с золотым медальоном и та ему больше не снилась.

Проснулся Криспин также внезапно, как и уснул. Голова болела, шея затекла и не хотела поворачиваться, спина ныла, а руки… Они не поднимались. Он даже пальцем не мог пошевелить! Будь проклята эта Дорога Великанов! Сколько сил она отняла у него! Мужчина заворочался на полу, пытаясь встать. Сверху донесся насмешливый женский голос:

– Неужели великий воин повержен? И кто же его одолел?

– Сон!

– И пиво!

Женщины засмеялись. Криспин открыл глаза. Над ним возвышалось две фигуры. Одной из насмешниц была Бирта, жена Оспака, а второй молоденькая девушка с такими же светлыми как у Бирты волосами и большими зелеными глазами.

– Тебе помочь? – девушка протягивала Криспину руку.

– Спасибо, я сам.

Заставив себя не думать о боли, мужчина перекатился на живот и стал осторожно подниматься. Пусть и с трудом, но ему удалось это сделать. Держась рукой за спинку стула, он снова посмотрел на женщин. Они улыбались. Бирта поинтересовалась:

– Ты чего-нибудь хочешь? Может, еще пива?

– Нет. Пива не хочу. Хочу кое-чего другого. Но об этом позже. Как Оспак?

– Еще спит.

Взгляд ореховых глаз был серьезным.

– Этой ночью ничего не случилось?

– Нет.

– Вот и хорошо.

– Наверное, невидимый убийца тебя испугался! – Зеленоглазая девушка прыснула в кулак.

– Хорошо бы. Только так не бывает. Хотя… – он пристально взглянул на девушку, – может ты и права. Иногда меня действительно можно испугаться!

Улыбка исчезла с лица девушки. Она удивленно смотрела на Криспина, не зная, что ответить. Бирта пришла ей на помощь:

– Ты сказал, что хочешь «кое-чего другого»…

– Да. Я хочу искупаться. И желательно в теплой воде. А еще лучше – в горячей. Это можно организовать?

Бирта кивнула:

– Я прикажу затопить баню. Может Оспак тоже присоединится к тебе…

Криспин опустился на стул, за спинку которого держался во время разговора. Хорошо, что убийца не пришел этой ночью. От него, как от защитника, было бы мало пользы… Криспин скользнул глазами по комнате. Его мешок стоял на прежнем месте, у двери. Бирта заметила, куда он смотрит:

– Я почистила твой плащ и повесила сушиться в сарае.

– Надеюсь, там никакой живности нет?

Женщина поняла его шутку и улыбнулась.

– Нет. Только дрова.

– Хорошо. Ты меня успокоила.

Молоденькая светловолосая девушка снова засмеялась. На этот раз он не стал смотреть на нее. Его мысли были заняты другим. Криспин думал о том, что ему нужно встать со стула, как-то дойти до своего мешка, закинуть его на плечо, а потом вернуться обратно к столу. Проблема была в том, что ему страшно не хотелось это делать.

Баня была просторной. В ней легко поместилось бы до десяти человек. Но сегодня там находилось только двое: Эйнар и Оспак. Вождь еще не пришел в себя после вчерашней ночи, поэтому был сдержан в речах и движениях. Он сидел на лавке, опустив ноги в таз с горячей водой и уперев руки в мощные бедра, делал вид, что думает. На самом деле в его голове никаких мыслей не было. Его важный вид был просто ширмой. Он исподтишка разглядывал Эйнара, стараясь, чтобы тот не заметил его интереса и ненароком не обиделся. Об одиноком воине ходили легенды, вот только что в них было правдой, а что вымыслом, Оспак не знал. Его бабка, балуя внуков сказками на ночь, рассказывала, что Эйнар родился очень давно. Людей тогда еще не было, а на земле жили ларгвиллы-боги. Эйнар с богами не соперничал, но и не чтил их, как это делают сейчас люди. Он был занят только собой. Его сила в те времена была безмерна, а способности, которыми он обладал, безграничными. Он мог разговаривать с животными, играть на музыкальных инструментах, которые сам же и создавал. А еще он мог менять свой облик. Он мог быть то женщиной, то мужчиной, а иногда обоими одновременно. Оспак представил такое существо и усмехнулся. Должно быть занятно он в то время выглядел… То, что Эйнару не было дела до богов, совсем не означало, что они им не интересовались. Зависть существовала всегда, даже в те далекие времена. Не зная, чего можно ожидать от всесильного Эйнара, и в глубине души опасаясь его, боги прибегли к обману. Они заманили воина в ловушку. И там, в пустоте, где кроме холода и света не было ничего, они разделили его тело на две части. Это привело к тому, что и душа Эйнара тоже разделилась пополам. Из одного всесильного и могучего существа получилось два. Но ларгвиллы на этом не остановились. Зависть и ненависть к более совершенному существу заставили их пойти на еще большую подлость. Они разбросали половинки Эйнара по разным мирам, сделав так, чтобы те больше никогда не смогли воссоединиться. Эйнар пытался бороться, но его силы уже не были такими, как раньше. Богам удалось одолеть его. Они сковали его по рукам и ногам и бросили в самую глубокую расщелину в земле, где он должен был пребывать между жизнью и смертью до скончания веков. Одолев Эйнара, боги занялись обустройством земли. Они создали людей, животных, растения. Новый мир, которым они могли бы безраздельно править. Сначала все шло так, как они задумали, но потом все изменилось. Желание безраздельно властвовать над созданным ими миром, в конечном счете, сыграло с богами злую шутку. Люди, которых они считали своими рабами, переняли черты характера своих создателей. Вместо того, чтобы подобно Эйнару заниматься самосовершенствованием, они стали воевать, отнимая друг у друга то, что им казалось ценным. Боги пытались их вразумить, но это было бесполезно. Тогда они вновь открыли портал, чтобы разделить теперь этих существ на части и тем самым лишить их силы. Но делить было нечего. Души людей были изначально ущербны, как и души их создателей. Тогда ларгвиллы выпустили из портала страшных существ, чтобы те помогали им держать непокорных людей в узде. Существа из других миров проникли в этот мир, но это не сделало богов всевластными. Снова полились реки крови, снова люди бунтовали и проклинали богов, обвиняя их в своих несчастьях. Ненависть порождала еще большую ненависть. Страх – еще больший страх. Боги попытались вернуть существ в портал, но у них не вышло. Новый мир им нравился больше их прежних миров. Здесь было вдоволь еды и много места. Опасаясь, что весь созданный ими мир вновь выйдет из-под контроля, боги снизошли до милости. По крайней мере, они так считали. Они спустились в расщелину, куда бросили умирать Эйнара и предложили ему сделку, которую они, чтобы скрыть свое вероломство и позор, назвали «работой». Они пообещали воссоединить половинки Эйнара, если он сделает то, о чем они его просят. Воин должен был убивать злобных существ, когда они уж очень сильно докучали людям или даже самих людей, когда те переходили в своей ненависти границы разумного. Эйнар согласился. Может быть, он сильно тосковал по своему второму «я», а может, просто не видел другого выхода из сложившейся ситуации. С тех самых пор и бродит одинокий воин по миру, сохраняя его шаткое равновесие. Говорят, что ларгвиллы снова обманули его. Они не вернули ему потерянную половину его души, хоть и обещали.