Орынганым Танатарова - Кошамбия. Роман-антиутопия

Да, пугать его бесполезно. Нужно найти другой подход.

Следующим вечером Четверка привезла домой щенка. Ничего не сказала, просто выпустила белый пушистый комочек на пол. Поставила миску с едой рядом с Люксом и ушла спать. Три дня она не обращала внимания ни на мужчину, ни на щенка. А на четвертый решила действовать.

Женщина схватила маленького собачонка за шкирку и приставила к его горлышку кухонный нож.

– Если хочешь, чтобы он жил, поговори со мной, – поставила ультиматум.

На лице мужчины медленно проступило удивление.

– Говори какие-нибудь слова, или я убью Тузика!

Люкс не знал, чего она от него добивается. Он бы подчинился любому приказу. Сделал все, что ей угодно. Его так долго и упорно учили молчать, не издавать ни звука, что он оказался перед дилеммой: а если его слова ей не понравятся? Не зная, что говорить, и опасаясь за жизнь пушистого комочка, он сказал:

– Я – грязный потаскун.

Это было правдой, так его постоянно называли. Он ведь ничего не нарушил, просто повторив фразу, которую слышал чаще всего.

Мария даже замерла. Она боялась дышать. Наконец-то, первый контакт с этим «инопланетянином».

– Это правда, ты – грязный потаскун. А почему? – женщина попробовала развить начавшуюся беседу, отложив нож в сторону и поглаживая Тузика, довольного ее вниманием.

Ответ мужчина знал. Он немного отдышался и произнес:

– Потому что я был в борделе.

Настоящий прогресс. Связный ответ на поставленный вопрос. Четверка одобрительно погладила Люкса по голове, как щенка.

– Ты правильно говоришь. Теперь я – твоя госпожа. И мне не нравится твое прошлое. Что же делать? – ласково поинтересовалась Четверка.

– Меня надо наказывать.

Ответ был настолько очевидным, что тут думать?

Женщина вздохнула. Она решила больше не мучить этого мужчину. Как обычно, покормила его супом с ложечки, поставила на пол миску для щенка и ушла спать.

Люкс не понимал, зачем ей надо было с ним разговаривать? Почему она еще ни разу не драла его? Для чего он ей, вообще? Когда она его убьет?

Тем временем, Тузик наелся и подошел к человеку. Щенку хотелось поиграть. Одно было понятно: это милое животное нужно женщине, чтобы шантажировать его. И добиваться чего-то. Но ведь он и без того принадлежит ей. Что она узнала из его сегодняшних слов?

Мужчина обнял Тузика и тихо заплакал.

Следующим вечером Мария поговорила с Люксом без ножа, приставленного к горлу щеночка. Ей удалось узнать, что он:

– блядь, каких мало;

– редкостный сучара;

– неполноценный член;

– тугой дебил;

– последняя тварь.

И это все ответы на вопрос: «Кто ты?»

На все остальные вопросы («Какой твой любимый цвет?», «Нравится ли тебе слушать музыку?», «Какую пищу ты предпочитаешь?») следовало универсальное: «Как вам угодно, госпожа».

Следующим вечером Четверка специально включила радио, передающее народные песни. Она наблюдала за реакцией Люкса, но он как будто ничего не слышал.

Ночью, прижимая к себе Тузика, мужчина снова плакал.

Госпожа была странная. Когда он слегка привык к обстановке в ее доме и начал успокаиваться, она решила его отодрать. Велела встать к стене и спустить трусы. Люкс даже обрадовался, что все, наконец-то, стало правильно. Но она не делала ему больно. Просто осмотрела член, потрогала, что-то недовольно пробурчала. И все. Велела одеть трусы и вернуться на свое место.

Он пытался найти логику в ее действиях, но не смог. Хотел понять, что он сделал неправильно, и тоже зашел в тупик.

«Хоть бы она меня выпорола», – мысленно просил он неизвестно у кого.

Просто, тогда бы все встало на свои места.

А потом к госпоже пришла другая женщина. И с ней был мужчина. Он остался там же, где сидел Люкс, тогда как хозяйка дома и ее гостья поднялись на второй этаж.

Незнакомец попытался заговорить с Люксом. Но тот насторожился и отвечал односложно. Жизнь в борделе научила его никому не доверять.

На следующий день состоялся такой телефонный разговор:

Четверка: Ну, что сказал твой Алекс?

Алиса (университетская подруга): Практически ничего. Он у тебя, должно быть, необщительный. На контакт не идет, Алекс даже удивился.

Четверка: Он просто очень осторожный. Но хоть что-то удалось узнать?

Алиса: Разве что сказал, что чувствует себя нормально. И кормят его хорошо. Только пить по ночам хочется. И в туалет. А он прикован. Приходится ждать, когда госпожа проснется и отведет, куда нужно.

Четверка: О, уже кое-что. Поблагодари за меня Алекса.

Алиса: Всегда рады помочь.

Вечером Мария сняла с его правой ноги цепь, которой Люкс был прикован к своему месту. И сказала:

– Первый этаж дома в твоем распоряжении. Можешь ходить, куда хочешь.

Она очень боялась, что утром найдет его повесившимся. Но все обошлось. Мужчина так испугался предоставленной вдруг свободы, что тихо просидел у своей постели всю ночь.

На следующий день было воскресенье, единственный выходной день Четверки. Она решила провести его со своим мужчиной. Первым делом его надо успокоить. А значит, выпороть.

Скамейка, выдвинутая на середину комнаты, и лежащая на ней плетка – это понятно. Люкс снял трусы и майку, принял позу. Мария спросила:

– Какого цвета были твои глаза в детстве?

Мужчина не знал, что ответить.

– Я тебя выпорю, ты будешь за это наказан, поэтому можешь говорить спокойно. Ты – грязный потаскун, который долго был в борделе. Тебя надо бить за это каждый день. И я буду пороть тебя, обещаю. Все у нас будет правильно.

Люкс облегченно вздохнул.

– Раньше я тебя не порола, потому что мне нужно было к тебе привыкнуть. А теперь и драть буду. Только и от тебя мне кое-что нужно взамен. Ты сделаешь, что я попрошу?

– Как вам будет угодно, госпожа, – промямлил Люкс.

– Ответь на мой вопрос: какого цвета у тебя глаза были в детстве?

Женщина ждала ответа, она ласково поглаживала его спину. Он забеспокоился, но произнес:

– Зеленые. Они были зелеными.

– А почему их тебе не выкололи? Так ведь делают в борделях, – продолжала свой допрос госпожа.

– Сначала меня заставляли смотреть за умирающими, а потом – делать уборку, – ответил мужчина.

– И я не буду выкалывать твои глаза, ты же здесь будешь за хозяйством следить. Убираться уже умеешь, а готовить научишься потихоньку. И вообще, я – не прихотливая в еде.

Перспектива самостоятельно хозяйничать в доме испугала Люкса. Он задрожал всем телом.

– Не сегодня и не завтра, – успокаивающим тоном сказала госпожа. – Расскажи мне о своем детстве.

Ее мужчина подрожал-подрожал и взял себя в руки.

– Я был плохим мальчиком, меня часто наказывали. Правильно делали, надо было больше меня бить. Особенно неудачно я учился по математике, – поведал Люкс.