Екатерина Дей - Я однажды приду… Часть IV

Глеб включил в бассейне самый яркий свет и капельки воды играли бриллиантовыми отблесками на нежных разноцветных лепестках при каждом движении воды. Я даже не плыла среди цветов, а просто медленно двигалась и любовалась этим нежным многоцветьем. Это он в тот вечер пришёл с огромным букетом васильков, и первый раз назвал «дорогая», когда решил жениться на мне. Никто даже представить себе не мог тогда, что мы действительно станем настоящими мужем и женой, счастливой семьей. Особенно я – после его слов я даже двинуться не могла, едва хватило сил посмотреть своё замужнее кольцо. Судьба, я благодарю тебя за шанс, которым мы воспользовались.

Когда Глеб вернулся в бассейн, я не заметила, так была занята своим движением среди цветов. Мне особенно понравилось нырять в воду и потом медленно подниматься с плотным венком васильков на голове. Очередной раз вынырнув, я увидела чёрную фигуру и спросила:

– Когда с Амиром говорить будем?

– Я уже поговорил.

Утопиться что ли среди васильков? Среди роз не удалось, васильки проще – они поймут. Но топиться не захотелось, я только набрала большой букет, еле доплыла до бортика и заявила:

– Глеб, вот почему? Я это придумала, почему нельзя было мне дать возможность с ним поговорить, я бы ему всё объяснила.

– Он поймёт, посмотрит запись вашего разговора и все поймет, он умный.

– Так ты ему…

– Я сказал ему, что есть возможность помочь Мари и послал запись вашего разговора в столовой.

Помолчал, потом стремительным движением достал меня вместе с цветами из воды, чмокнул в нос и продолжил:

– Ты всё очень подробно объяснила, что такое человеческий ребёнок. Теперь только сам Амир может что-то сделать. А Мари пока останется здесь.

Окунув лицо в мокрые цветы, я решила: поговорил и поговорил, главное домой вернулся жив и здоров.

– А о чём вы говорили, когда он тебе позвонил?

– Тебе пора ужинать.

И всё, мгновенно перенёс меня в комнату, нежно поцеловал и заявил:

– Я зайду за тобой, переодевайся.

Всё-таки мы нашли с Глебом золотую середину отношений между мужем и женой в их мире. Он иногда слушает меня, а я стараюсь не обращать внимания на возмутительное поведение мужа-феодала. Чаще всего потому, что просто не успеваю изречь своё возмущение. А может, он прав – только так можно прекратить женские вопли, когда не удовлетворяют их любопытство. Пока я переодеваюсь, пыл возмущения остынет, вот тогда уже можно и поговорить, может даже что-нибудь и рассказать. А я уже не так и возмущаюсь, начинаю его понимать, мужчину и воина, который считает, что это его дело – защищать свой дом и свою женщину.

Глеб зашёл за мной и сразу улыбнулся, я сидела надутая и сердитая перед вазой с васильками.

– Тебе не понравился бассейн с цветами?

– Понравился. Глеб, я всё понимаю, ты лучший в мире и самый удивительный муж. Только можно хотя бы иногда мне…

– Можно. Тебя ждёт Олаф.

– Олаф?

– Он только что говорил с Амиром.

– И что?

– Он сам тебе всё расскажет.

Быстро поцеловал меня и засмеялся:

– Ты удивительная.

В столовой сидели все: Олаф, Виктор с Олегом, Самуил и Лея с Ильей, не было только Андрея. Они так на меня посмотрели, что я спряталась на груди Глеба и спросила:

– Что я опять успела совершить? Ещё кто-то появился?

Олаф только покачал головой, а остальные улыбнулись, Самуил не выдержал, прижал руки к груди, радостно объявил:

– Амир отвёл войска.

– Войска?

На мой вопрос Глеб спокойно ответил:

– Ушли все его боевики.

– Осады больше нет?

– Нет. Осталась только разведка.

– Катя, можешь не переживать, эта разведка под нашим контролем.

Виктор достал свою гигантскую сигару и торжественно закурил, теперь уже можно себе позволить расслабиться. Вошедший Андрей улыбнулся мне и дополнил:

– Ушли и все специалисты по энергиям, те, которых ты видела.

Глеб усадил меня за стол, и я стала смотреть на рыбок в аквариуме, мне нужна была минута, чтобы прийти в себя. Как-то уж очень быстро Амир отреагировал на мою лекцию о воспитании человеческих детей. А может, действительно понял, что пока не может обеспечить своей дочери те отношения, которые она уже знает, почувствовала здесь, в доме Глеба. Олаф прервал мои размышления:

– Катя, ты очередной раз меня удивила. Я был готов к тому, что ты опять отдашь всю свою энергию девочке, уже придумал, как с тобой бороться. А всё оказалось просто: это сама Мари не хочет отсюда уходить, и она, как ты когда-то, придумала хитрый ход – теряю сознание и всё, не вижу ничего и не слышу ничего. Это ты её этому научила?

Я посмотрела на него так, что он засмеялся и обратился к Глебу:

– Глеб, что делать будем? Амир настаивает на встрече с Катей. Готов на любые условия, так и сказал – сделаю всё, что скажет Глеб, только прошу разрешения встретиться с Катей. Догадался, что всё муж решает.

Непонятно, Олаф это серьёзно сказал, или изобразил иронию? Он смотрел на меня чистым жёлтым взглядом и ждал решения. А я не знала, что сказать, неожиданно во мне опять проявилась маленькая девочка и весело рассмеялась, казалось, что она хочет сказать мне: ничего не бойся, он друг. Рыбки тоже ничего хорошего не сказали, молча плавали между водорослями, а золотая королева аквариума вообще не соизволила появиться. И я задала самый насущный вопрос:

– А Амир заметил наш аквариум?

Неизвестный природе звук, который издал Виктор, я не поняла и вопросительно посмотрела на Глеба, он тоже недоумённо посмотрел на меня, лишь пожал плечами – как-то его совсем аквариум не волновал во время встречи с Амиром.

Ответил Олег:

– Заметил, но не удивился.

– Почему?

– Не знаю, но не удивился.

Ожидал от меня чего угодно? Котят в коридорах и дельфинов в бассейне? И пришёл ответ, вернее мысль, удивительно у меня мысли в голове рождаются, точно – это девочка во мне помогла понять, о чём нужно говорить с Амиром. Я посмотрела на Олафа, потом на Глеба и заявила:

– Пусть Амир приходит в наш сад, мы с ним в беседке поговорим.

Глеб изобразил грозного мужа-феодала, и я ответила на его синий шторм в глазах:

– Он не должен быть твоим врагом, поэтому станет… пусть не другом, а хотя бы этим… нейтралитетом.

– Военным?

Олег единственный, кто ничего на лице не изобразил, о чём-то догадался после моего вопроса о рыбках, а уточнил степень возможного доверия Амиру.

– Нет, просто нейтралитетом. Ему некогда будет войной заниматься – дочь придётся воспитывать.

Я долго молчала в полной тишине, какая-то мысль всё время ускользала, она проявлялась на мгновение, я начинала её думать, а она неожиданно исчезала. Ладно, додумаю её потом, сейчас важнее уговорить Глеба. И попросила Андрея:

– Андрюша, мы можем сейчас Амира увидеть?