Екатерина Дей - Я однажды приду… Часть II

– Надо его обследовать потом, как он смог это сделать, откуда такое умение, раньше за ними такого не наблюдалось.

– А кто-нибудь их обследовал, пытался узнать их способности?

Самуил задумался и опять посмотрел на Глеба.

– Катенька, видишь ли, они ведь даже не бойцы, их только как охрану использовали, никто их в другом качестве даже не представлял. Это Наташа сказала, что он может, и так получилось, да, если бы она так не сказала, мы бы и не узнали никогда, что он так может, кто знает, как бы мы спасли тебя.

При упоминании Наташи счастливый взгляд Глеба потемнел, но он ничего не сказал, только голову опустил, чтобы я его взгляд не увидела. А я себе говорила – молчи, только молчи, может же Глеб себя сдерживать в своей гигантской силе, ну, хоть раз ты сама попытайся, молчи. Я сделала над собой героическое усилие и спросила Самуила напряжённым голосом:

– Как себя чувствует Нора, ты туда звонил?

– Хорошо, всё хорошо. Я говорил с Наташей, она сказала, что Лея пока не нужна, они с Али всё сделают, но я хотел бы туда съездить, сам посмотреть. Глеб, у Кати сейчас всё хорошо, да и Лея здесь, мне очень интересно поговорить с Али, узнать, что он сделал, анализы и исследования, надо узнать, да и Нору посмотреть…

Самуил говорил и говорил. Я слушала его, а сама смотрела на Глеба и видела, что он понял меня: заметил, как я сдержала себя и не стала говорить о роли Наташи в моём очередном спасении, и он рад этому. Мне очень хотелось показать ему, что настроение моего мужа мне важнее, чем обсуждение способностей Наташи, как бы я сама к этому не относилась.

– Самуил, а ты видел Лею?

– Они с Андреем что-то обсуждают, он ей программы показывает, пусть их, она сразу почувствует тебя, как что, так сразу почувствует, изумительная девочка, просто прелесть.

– Ты прав, Самуил, хорошая девочка.

Глеб сказал это улыбаясь мне и глаза оставались синими. Он действительно так думал, они не могут обманывать, эти глаза, не умеют, сразу цвет меняется, это не мы, люди, всё что хочешь можем сказать. А я удивлялась, когда увидела их вместе утром у моей постели.

У Глеба зазвонил телефон и он, продолжая улыбаться, ответил. Глаза изменились мгновенно и лицо закаменело. Он сказал несколько слов на английском и Самуил, уже вставший со стула, сел и прошептал:

– Нет, только не это…

И я испугалась сразу, страх пронзил меня как молния, хотя ещё даже не знала о чём речь. Неожиданно появилась Лея и взяла меня за руку. Я смотрела на Глеба и ждала – он должен мне сказать, что случилось, а он смотрел на меня и молчал. Самуил качал головой, говорить не мог, только закрыл рот ладонями.

– Аарон ушёл. Олег пытается его остановить. Андрей.

Глеб сказал это спокойно, как генерал, уже решивший, как будут двигаться войска. Андрей, оказывается, уже стоял рядом с нами.

– Ты здесь, полная охрана. Слухачи по периметру. Катя и Самуил в сейф.

Подумал немного и добавил:

– Лея тоже.

Андрей стоял как оружие, грозное оружие, и я уже не удивилась этой перемене.

– Глеб, дай мне минуту.

Я боялась, что Глеб не услышит меня или отмахнётся в своём стремлении, но он встал и кивнул Андрею, тот схватил Самуила на руки, и они все исчезли. Подойдя к Глебу, я прижалась к нему и прошептала:

– Береги себя, я буду тебя ждать.

– Не волнуйся, я сильнее его.

Он обнял меня, быстро поцеловал, мгновение – и я осталась одна. Я ещё чувствовала губы Глеба, когда появился Андрей и перенёс меня в комнату-сейф, там уже были Самуил и Лея. Уходя, Андрей широко улыбнулся, сразу превратившись в привычного нам всем Андрея, и сказал:

– Не волнуйтесь, это ненадолго, ужинать будем в столовой.

Он весело нам подмигнул и с лязгом закрыл дверь. Лея подошла ко мне и спокойно сказала:

– Ты не переживай, он очень сильный, сильнее сейчас никого нет. Наташа должна почувствовать опасность.

Но Самуил только покачал головой, странно на меня посмотрел и закрыл лицо руками. Я сразу заподозрила неладное, подошла и опустилась перед ним на колени:

– Самуил, что-то не так, правда? Он идет не к Норе? Он идёт ко мне…

Он убрал руки с лица и тихо ответил:

– Да, Катенька, он идёт сюда.

Вот и наступила битва титанов. Поднявшись с колен, я стала стучать в дверь и звать Андрея.

– Катенька, он тебя отсюда не слышит, отсюда ничего не слышно, не надо стучать. Катенька успокойся, не надо, он тебя никуда не пустит, поэтому и сейф.

Я обернулась к Самуилу.

– Катенька, дорогая моя девочка, как ты не понимаешь, Глеб нас сюда не от Аарона посадил, он не хочет, чтобы ты рванулась его спасать. Он его перехватит далеко отсюда, ко дворцу Аарон подойти не сможет, такая здесь охрана, что ему подземный ход копать придется. Они втроём смогут его остановить, я думаю, Виктор тоже в пути. Хотя Глеб его один сможет остановить, силы позволяют.

Меня силы покинули, и я опустилась на пол у двери. Лея сразу подошла ко мне, неожиданно легко взяла на руки и перенесла на диван, я даже не успела удивиться. Она улыбнулась мягкой улыбкой и сказала:

– Я сильная, очень сильная.

Думать о том, что сейчас может происходить за стенами дома, я уже не могла, и, стараясь отвлечься, через какое-то время спросила:

– Лея, а как ты попала в клан, ну, в школу?

– Меня продали родители, когда узнали о вирусе, они меня боялись с рождения. Тогда мне было три года, я очень сильная с детства, да и глаза им мои не нравились, я это всегда чувствовала.

Она говорила спокойно, тон совершенно не изменился, голос был таким же нежным. Как могут не нравиться эти глаза – ясные, совершенно прозрачные, добрые и такие ласковые? Лея погладила меня по руке и улыбнулась:

– Когда ты в школу пришла, мы все очень удивились, людей к нам никогда не пускали. А ты пришла, такая спокойная, нас не боялась, относилась к нам как к человеческим детям. Только ты вину чувствовала, боль какую-то, и меня вдруг выбрала.

Она опять поцеловала мне руку, и я поняла – ей ласки не хватает, обычной ласки, ребёнка никто никогда не гладил по голове, не целовал от радости, что он есть этот ребёнок. Поэтому она говорила, что погибла бы в этой школе, из неё делали бойца клана, в ней никогда не видели обычного ребенка, только силу и процент вируса. А то, что в клан её привела я, жена командора, дало возможность получить немного свободы и отдельное отношение, вот ребёнок и ожил хоть немного. Да и Элеонора обратила на неё внимание, я вспомнила наш разговор в примерочной. Поэтому ей было хорошо в моей комнате – это дом, не клан.

Лея перебирала мои пальцы и улыбалась, я погладила её по голове, и она замерла, окаменела вся.

– Хочешь, я тебе волосы заплету?

Она побледнела и только кивнула. Какие удивительные волосы, мягкие, густые, блестящие и коса получилась богатая, я ещё вспомнила пшеничное плетение и гордо продемонстрировала своё творение Самуилу. Он даже покачал головой от восхищения: