Владислав Деревяшкин - Хроники Руны. Трилогия

– Прошу покорнейше простить за эту неприятную процедуру, но в связи с последними событиями…, – советник откашлялся. – Эти гнусные ренинские шпионы чуть не прикончили господина Бонниту.

Питер кивнул в знак того, что ничего не имеет против обыска. Все оружие они оставили в особняке, даже пояс со звездами и метательными ножами, с которым Драчун никогда не расставался, пришлось снять. Однако в голенищах сапог у каждого было припрятано по небольшому ножу. Питер по совету тетушки Фелиции даже оставил амулет, так как в дом наместника строго воспрещалось проносить с собой обереги и другие колдовские побрякушки. Особняк Бонниты был окружен магическим полем, которое реагировало на любое проявление волшебства оглушительным звоном.

После обыска Питер с друзьями прошли по небольшому коридору и попали в огромную залу. Ее пол устилали пиреянские ковры. Ступая по ним, у гостей создавалось ощущение, будто нога утопает в воздушном облаке. Один такой ковер стоил столько, что можно было безбедно жить целых полгода, посещая самые дорогие таверны и лавки Монервиля. Питер насчитал порядка двадцати таких ковров. Высоко над головой покачивались огромные люстры с серебряными подсвечниками, украшенные вычурными фигурками из розового, дымчатого, фиолетового, и с зеленым отливом хрусталя. От такого великолепия красок зала мерцала всеми цветами радуги. По углам журчали фонтаны, выполненные в виде скульптурных композиций из гранита. Столы ломились от яств, а вино лилось рекой. Слуги сновали между гостями, предлагая заморские вина и сладости.

От нарядов приглашенных рябило в глазах. Знать Монервиля всегда одевалась безвкусно. Ярко-зеленый цвет резко переходил в оранжевый, который в свою очередь соседствовал с лиловым. От мужчин несло духами похлеще, чем от их спутниц, а пудры и румян на лица не жалели ни те, ни другие. Питер, хоть и сам был знатного рода, но даже для него такая мода была неприемлемой. Драчун явно был не в своей тарелке и постоянно дергал шеей – верный признак нервозности вудса. Батька с омерзением поглядывал на весь этот балаган. Один только Смоки чувствовал себя как дома. Он как ни в чем не бывало схватил бокал с игристым вином с подноса у пробегавшего мимо слуги, и улыбнулся дамам, которые с интересом поглядывали на гринча.

– Кончай лыбиться, – прошептал Питер. – А не то их ревнивые мужья тебе уши отрежут.

– Эти провонявшие бабскими духами неженки только и могут, что вздыхать над платками да гнуться в реверансах, – ухмыльнулся гринч. – Куда им тягаться с великим Смоки.

– Ню и хфастун ты, – Лис набил полный рот пирожных.

– Тихо вы, – приструнил друзей Питер. – Если не ошибаюсь, к нам направляется сам господин Боннита. Лис, дожевывай быстрей свое лакомство, а ты, Драчун, сделай взгляд подобрее, мы должны произвести на наместника хорошее впечатление.

Боннита был низенький лысоватый мужчина средних лет с приветливой улыбкой. Однако цепкие и холодные глаза говорили о его жестокой натуре.

– А вот и те, о ком судачит весь город, – наместник остановил свой взгляд на гринче и вудсе, а затем обратился к Бернсу. – Граф Лентийский? Мое почтение. Рад видеть вас у себя дома. Кстати, мне доложили, что вместе с вами путешествует еще и гном. Что-то я не вижу здесь никакого коротышку с кривыми ножками.

– Он остался в особняке у моих родственников приглядывать за нашим раненым другом, – растерянно ответил Питер. Молодой лорд не ожидал такой бестактности со стороны чиновника столь высокого ранга в отношении своего боевого товарища.

– Очень жаль, – градоначальник сделал такой вид, словно проиграл в споре тысячу пистолей. – Хотя гринч и вудс тоже сгодятся. Все-таки не часто увидишь в цивилизованном обществе диких обитателей лесов и рек.

– Господин наместник, я не вполне понимаю, – начал было возмущаться гринч, который явно оскорбился тем, что его назвали дикарем.

– О мой болотный друг, я не хотел вас ничем оскорбить, – Боннита сложил ладони в знак примирения. – Поймите меня правильно. Думаю, вы заметили, что я отличаюсь от всех этих ряженых павлинов, которые строго блюдут правила этикета и считают себя чуть ли не богами. Поэтому недоумение на их благородных физиономиях и гнусные шепотки за моей спиной доставляет мне немалую радость. А вы как раз выступаете неким катализатором. Они ставят себя выше других, а тут им приходится стоять на одной ступени, по их мнению, с существами низшего порядка, к тому же еще и одетыми по последней моде. Понимаете, о чем я?

– Я с удовольствием включусь в вашу игру, – по лицу Смоки было видно, что он задумал какую-то гадость.

Драчун хранил гробовое молчание. Он и так чувствовал себя здесь лишним, так еще должен выступать невольной игрушкой наместника, чтобы раздражать его благородных гостей своим присутствием.

– Кстати, отличный камзол, – обратился наместник к десятнику. – Вот только вы в нем выглядите как-то нелепо. Бьюсь об заклад, вам больше по душе солдатский мундир или походная куртка.

– Вы проницательны, ваша милость, – ответил Батька. – Я воин, и весь этот маскарад доставляет мне жуткие неудобства. К тому же он стесняет движения.

– Так снимите его, – посоветовал Боннита. – Будет лишний повод позлить гостей.

Десятник тут же скинул камзол и накинул его на плечи одному из разносящих напитки слуг. Тот от испуга уронил поднос. Бокалы разбились вдребезги. Капли шампанского попали на расфуфыренную девицу, и та завизжала так, будто ее платье забрызгали кровью. Слуга испуганно посмотрел на Бонниту, который от души смеялся над происходящим, а затем в недоумении уставился на Батьку.

– Носи на здоровье, – подмигнул десятник.

Гости замолчали, и с нескрываемым презрением смотрели на Батьку.

– Господа, случилось маленькое недоразумение, – обратился к гостям наместник. – Но оно уже улажено. Возвращайтесь к прерванному веселью и наслаждайтесь приятным вечером.

Монервильская знать тут же отвернулась и принялась обсуждать поступок десятника.

– Ну а вы, милорд, что вас заставило путешествовать в такой необычной компании?

– Дело государственной важности, ваша милость, – ответил Питер.

– Ну конечно, – ухмыльнулся Боннита. – Я и не думал, что на службе у Его Величества состоят армии гномов, вудсов и гринчей вкупе с летающими драконами.

– С нами нет дракона, господин наместник, – пояснил молодой лорд. – Это грифон, которого гринч приручил еще детенышем.

– А, грифон, дракон, какая разница, – отмахнулся Боннита. – Вижу, вы не горите желанием посвящать меня в королевские дела. Разумно с вашей стороны. Болтуны всегда заканчивали свою жизнь на виселице или гильотине. Впрочем, ваша тайная миссия мне не интересна. Я пригласил вас по другому вопросу. Но об этом поговорим сглазу на глаз, без посторонних, так как моя просьба весьма деликатного характера. Вы не против, милорд, если мы на некоторое время оставим ваших друзей и поднимемся ко мне в библиотеку?