Владислав Деревяшкин - Хроники Руны. Трилогия

Вода была теплой. На ее поверхности плавали лепестки цветов. Погрузившись всем телом, Питер ощутил приятную истому. Как будто кто-то невидимый делал ему успокаивающий массаж. Волна блаженства прокатилась по телу, и тут он понял, что не может сконцентрировать свое внимание на предметах Святилища. Подсвечник раздвоился и стал одним сплошным сияющим огненным пятном. Где-то вдалеке доносился монотонный голос аббата. Видимо его преосвященство возносил молитву или читал отрывок из священной книги Кависти. Питер хотел привстать, но его тело было словно кисель. Рука с трудом поднялась и обратно плюхнулась в воду. Голова пошла кругом и перед глазами все поплыло.

«Так вот он каков, Обряд Сна», – подумал молодой лорд перед тем, как провалиться в небытие и уйти из этого мира.

Питер очнулся в сверкающей пещере. Он лежал на прохладном полу, а вокруг него носились разноцветные огоньки, как будто играя в пятнашки. На потолке вспыхивали огненные символы и затухали, чтобы потом набраться сил и разгореться еще ярче. Он пытался вглядеться в эти таинственные знаки, но его мозг отказывался понимать послание. Затем он все же различил буквы, которые постепенно сложились в слова. Питер потер глаза, но приказ четко «горел» на потолке и не желал исчезать.

– Следуй по коридору и перехитри Знающего Путь, – прочитал вслух молодой лорд. – Интересный сон, ничего не скажешь. Аббат мне ни о чем таком не говорил.

Пит огляделся и увидел выход. Вставать и куда-то идти, чтобы потом еще и кого-то перехитрить ужасно не хотелось. Однако нереальность сильно действовала на нервы. К тому же желание поскорее получить совет Тога, сбросить с себя оковы сна и оказаться в своем привычном мире, было куда сильнее.

Гость сновидений вышел из пещеры в тускло освещенный коридор. Источник света было трудно определить. Казалось, что луч бьет прямо с потолка. Но стоило поднять голову, и призрачный свет уже мерцает на стенах, чтобы через секунду переместиться на пол.

Идти пришлось недолго, так как внезапно перед путником встала глухая стена. Питер оглядел ее шершавую поверхность, но не обнаружил никаких скрытых рычажков.

«Неужели нужно было двигаться в другую сторону. Не хватало еще шататься всю жизнь по этому подземелью. И какого Шахира я послушал аббата и дал себя втянуть во всю эту авантюру», – с горечью подумал Бернс.

Питер от досады ударил о стену, и та отъехала в сторону на три-четыре сантиметра. Изучив то место, куда угодил его кулак, он заметил ничем не приметную выпуклость и надавил на нее большим пальцам. Стена продолжила свое движение в сторону, открывая взору небольшую комнату, в конце которой находилось странное существо. Питер узнал в нем получеловека-полульва.

Сфинкс сидел на каменном троне, закинув одну лапу на другую, и широко улыбался своему гостю. Передней лапой существо сжимало полуобгрызенную ногу какого-то животного. Человеческие губы сфинкса были окровавлены, и Питеру сделалось немного дурно. Хоть пища и попадала в звериный желудок, но жевал сырое мясо все-таки человеческий рот. Сфинкс заметил к своей персоне брезгливое отношение и отложил ногу в сторону.

– Будешь на меня так презрительно пялиться, я отгрызу твою ногу, – сказал человек-лев, хищно сверкнув глазами.

Питер отшатнулся, и сфинкс зашелся лающим смехом, перешедшим в кашель.

– Не бойся, я не ем человечину, – прослезилось существо. – Зачем пожаловал?

Бернса этот вопрос поставил в тупик. По крайней мере, он не собирался посвящать сфинкса в свои планы относительно цели пребывания в этой «Стране Снов».

– Не хочешь отвечать, не надо. Мне и так все известно. Но знай, чтобы пройти дальше и получить ответ на свой вопрос, ты должен будешь ответить на мои вопросы, – человек-лев с любопытством разглядывал чужака.

– И что же ты хочешь узнать? – поинтересовался Питер.

– Мне не нужно ничего узнавать. Я – Знающий Путь. Мне и так подвластны все тайны мироздания.

– Тогда к чему этот фарс?

– Таковы правила, – сфинкс слегка потянулся. – Я задаю вопрос, ты – отвечаешь.

– А если скажу неправильный ответ?

– Тогда вернешься назад, откуда пришел.

– Что ж, валяй, – Питер сел на пол напротив сфинкса и поджал под себя ноги.

– Ты слишком самоуверенный, – подметил сфинкс. – Обычно я ем таких на завтрак. Но ты мне нравишься и возможно…

– Кто-то тут говорил, что не ест человеческое мясо, – перебил Питер.

– Ладно, поймал на слове, – хмыкнуло существо.

– Может, уже начнем? – поторопил молодой лорд. – Если ты и настроен общаться со мной целую вечность, то я таким временем не располагаю.

– Какой же ты все-таки вредный, – сфинкс сделал обиженное лицо. – Раз ты так хочешь, вот мой первый вопрос…

– А позволь спросить, сколько их будет? – перебил его Пит.

– Хочешь поговорить об этом? – с издевкой спросил человек-лев.

– Нет, извини, можешь продолжать.

– Какое великодушие, о боги, он разрешил мне сделать мою же работу, – сфинкс театрально воздел лапы к небу. – Бог может познать самого себя?

– Что-что? – переспросил Питер.

– Ты оглох? – Я просил: Бог способен познать самого себя?

– Нет, – ответил Питер.

– Вот как? – сфинкс получал огромное удовольствие от такого разговора. – Так просвети же меня, с какой стати ты так решил?

– Бог не может познать самого себя по той причине, что он изначально знал о себе все, – Питер пустился в пространные размышления.

– Что значит изначально? Да будет тебе известно, ничего во вселенной изначального нет. Всевышний сотворил человека по образу и подобию своему, ведь так написано в вашей священной книге? Человек смертен и Бог тоже, увы, не вечен. Просто ваши и его измерения живут по разным временным ритмам.

– Не понимаю, – Питер смотрел на сфинкса, как на сумасшедшего.

– Все очень просто. Когда в вашем мире проходит один день, то в том измерении, где живет Бог, этот отрезок времени длится тысячу лет. Это и создает ощущение бессмертности Творца. Но в конечном итоге Всевышний также умирает, пусть и живет бесконечно долго.

– Стоп, – осек Питер сфинкса. – По-моему вопрос стоял так: «Может ли Бог познать самого себя?». А ты несешь всякую чепуху про время и какие-то изм… эээ…

– Измерения, – напомнил человек-лев.

– Да какая разница, – вспылил Питер. – Я ответил верно, а ты пытаешься запудрить мне мозги.

– Ты себе льстишь, юноша, – снисходительно улыбнулся сфинкс. – Я просто пытался тебе объяснить смертную природу Бога, а соответственно, твою неправоту. Ведь если Всевышний не может жить вечно, значит, его не существовало изначально, и следовательно, он познает себя на протяжении всей своей, казалось бы, бесконечно долгой жизни.

– Тогда кто после него правит миром? – спросил Питер.