Дмитрий Петрунин - Дух Огня

– Интересуешься?

Кай оглянулся. В собственном доме Рустам Тимурович никогда не стучал в дверь.

– Хватит, давай спать, что электричество переводишь?

– Боитесь, закончится?

Рустам хмыкнул.

– Боюсь, Чубайс обидится. Он и так уже у всей страны лампочку Ильича отобрал и в карман положил.

– А что тут одна древность?

Рустам Тимурович подошёл ближе и окинул полку внимательным взглядом.

– Тут-то? Почему древность – классика… А классика она тем и хороша, что всегда актуальна.

– Мудро, – сказал Кай. Просто так на самом деле сказал.

– Кай, ты уверен, что хочешь стать попутчиком? – без перехода спросил Рустам Тимурович.

Он продолжал изучать взглядом книги, даже не изучать, а смотреть как на старых знакомых. Будто здоровался с каждой, спрашивал как житьё-бытьё.

– Да.

– Все мы на самом деле просто дети, Кай. Взрослые дети. Поэтому и маемся между половинками мира. Ты знаешь, откуда взялась та, другая половина? Изначальный мир был создан единым. Потом появились правда и ложь, добро и зло, чёрное и белое. Противоположности притягиваются только в любви и физике – тут физики и лирики солидарны между собой. А на самом деле они не могут существовать вместе.

– У нас есть легенда, что когда-то в мире, над землёй, парили сотни драконов из огня и стали. Они были его хранителями. А потом из-за чего-то началась между ними война, и все они погибли, были сброшены на землю…

– …но земля разверзлась и поглотила их, а там, где они упали, выросли горы… Переход – это прыжок через самую прекрасную часть мира, но именно там нас ждёт дракон. Там он заточен, и красота в данном случае спасает мир…

– Красивая легенда.

– Ну, не знаю, не знаю… Это зависит от вкуса… Тогда, вместе с драконами погибли все Изгнанники… Кстати, говорят, что они же были и Зодчими башен. А потом канули в Лету, потому что такая у них была судьба.

– Судьба?

– Конечно. Все цивилизации гибнут рано или поздно, оставляя по себе лишь память. Гибнут, какими бы они не были великими.

Кай изумлённо уставился на волшебника.

– Так это правда!?

– Ну да.

Некоторое время Кай смотрел на корешки книг, но не видел их перед собой. Мысли его были заняты другим.

– Мне всегда казалось, что это просто легенды, – сказал он, наконец.– Тысячи железных драконов, огромных боевых машин… Подводных лодок, вмороженных в лёд за скалами… Интересная была у Изгнанников судьба. Воинственный народ, который сам себя и сжёг. Не повезло им.

– Судьба, Кай – это твой, мой, чей-то ещё выбор. Свою судьбу мы пишем сами. Кроме некоторых случаев.

– Каких это?

– Тех, что называют случайностями.

– А так же день рождения и день смерти, – добавил Кай, вспоминая вдруг что-то из академских лекций по философии и теологии.– Определяемых фраваши. Человек ведь над этим не властен… Они предопределяют, добру послужит человек или злу. Спенте или Ангре – благому или злому духу.

– Когда ты спешишь на автобус, – заговорил вдруг о чём-то не о том волшебник, – ты не знаешь – успеешь на него, или нет. И вот ты прибегаешь на остановку и видишь, что он от неё уже отошёл и теперь ты должен плясать на морозе в ожидании следующего. Ты начинаешь со зла гадать, а вот если бы ты не занимался сейчас тем или этим, вышел бы пораньше, успел бы… Как ты думаешь – это судьба?

Кай растерялся.

– В смысле что – опоздание?

– Да. А так же те часто лишние и ненужные вещи, что мы можем делать место того, чтобы пораньше выйти из дома.

– Ну, не знаю…

– От тебя изначально зависело, успеешь ты или нет, но тогда ты об этом не знал. И опоздал.

Кай понял, что теряет нить повествования.

– Но существует же расписание…

– В России, Кай, не существует расписаний, – очень серьёзно сказал Рустам.– Судьба – это смесь тех выборов, которые мы делаем и того, что от нас не зависит. Однако от нас зависит гораздо больше, чем мы думаем. Просто изначально мы не знаем последствий. Судьба не закладывается изначально фраваши, фраваши всегда обращены ко благу, поскольку изначально всякий человек благ. Именно это и есть их единственный выбор, единственное обыкновенное влияние – предрасположенность Спенте.

– Хорошо – хорошо, но как это связанно со мной?

– Ты сам выбрал тот момент, когда должен был уйти из Аша. Но почему ты думаешь, что должен быть попутчиком? Попутчики, Кай – те, кто остановились и не захотели идти дальше. А ты хочешь идти. Ты уже сейчас идёшь, не отвлекаясь на мелочи, а если и отвлекаясь, то ненадолго. Их работа для тебя – точно то же отвлечение… увлечение… Я думаю, оно временно. Ты ведь даже не рождался в Аше, а пришёл из-за Гипербореев, а даже я не смею гадать – что там… И мне кажется, ты ещё свой путь не завершил.

Кай начал обижаться, потому что не думал, что его увлечение временно.

– И куда же я иду?

– На встречу судьбе, куда же ещё – это и ежу понятно!

Кай хмыкнул.

– То есть моя судьба – в этом мире? Почему? Может мне ближе меридиан? Меня ведь тянет туда. А кстати, если добро и зло разделено, то откуда взялся меридиан? Это то место где добро и зло едины?

– Нет, это то место, где их проще отличить друг от друга. Ну а насчёт того, что тебя туда тянет… Неужели ты сам не видишь – разве Гай, Разве Саар, но ты его знаешь как Сергея, разве они испытывают такое притяжение? Башня манит лишь того, кто должен пройти путь до конца. И чем сильней будет притяжение, тем быстрее и дальше ты пойдёшь.

– Я не знал, – сказал Кай.

– Конечно, не знал. Я не против того, чтобы ты попробовал эту работу. Всё-таки и ей должен кто-то заниматься. Просто однажды ты сам поймёшь, что тебе этого больше не хочется, тебе это больше не нужно. И тогда притяжение башен закончится. Ты найдёшь свою дорогу – и эта дорога в половине мира Млечного Пути, не зря же ты пришёл сюда.

Кай мотнул головой с лёгкой усмешкой. Ему не понравилось то, что слышно было в подтексте слов волшебника.

– Я не вернусь больше в Ашу?

– Нет, тебе туда дорога будет закрыта. Можешь считать, что твой фраваши определил тебе такую судьбу. Я не знаю, существуют они или нет, но если существуют, то тебе попался какой-то очень капризный нытик, – Рустам улыбнулся, – ни один его мир не устраивает, ни другой. Решает кто ему друг, кто брат, а кто сестра по собственному выбору.

Кай нахмурился. Он вспомнил Азиру Ирбе.

– Я этого не хочу, – сказал он.– Если судьба зависит от выбора, то я не выбираю себе такой судьбы. Я хочу возвращаться на равнины и леса Аши, хочу ещё походить по его улицам…

– Со временем равнина перестанет радовать твой взгляд, и ты увидишь, что она скучна и однообразна. Воздух лесов покажется тебе недостаточно свежим, а пейзаж гор – серым и безжизненным. Истинное удовольствие от жизни ты будешь получать только здесь. Это придёт постепенно.