Василий Лягоскин - Банкир. Клан «Восточный банк»

Александр его ожидание оправдал:

– Иди, – кивнул он, – а я немного отдохну.

И затворил дверь, едва не хлопнув тролля по носу. Впрочем, кажется, куда-то Заю все же влетело. Скорее всего, по внушительному животу, судя по тому, как спружинила дверь, прежде чем закрыться, и щелкнуть невидимым замком.

– И как я теперь отсюда выйду? – задал он себе законный вопрос.

На двери не было ни ручки, и ничего, напоминавшего отверстие, куда нужно было вставлять ключ. Да и сам ключ, вместе со связкой, остался по ту сторону дверного полотна.

– Ну, и ладно, – успокоил себя Александр, – что-нибудь придумаю. Ну, или Зай к ужину позовет, откроет. А пока… это – я так понимаю – и есть удобства.

У другой двери внутри номера ручка была; а вот замка тоже не было. Он, как понял Саша, тут не был предусмотрен. А вообще в номере кроме кровати, застеленной серым покрывалом, двери и окна, не занавешенному даже подобием занавески, ничего не было. Крюк парень к предметам меблировки относить не стал. К окну, откуда в номер щедро светило невидное отсюда солнце, он прежде всего и подошел. Второй этаж номера не позволял рассмотреть много. Это немногое представляло собой какие-то развалины, не отмеченные интенсивной жизнью. О последней напоминали разве что тропки в пыли, которые Александр не сразу разглядел. Прежде всего потому, что располагались они в той стороне улочек, которые прикрывала тень. Больше ничего интересного Саша, как не пытался, разглядеть не смог. Тогда он повернулся к двери. Ручка на ней выглядела совершенно обычно – как дома, на такой же межкомнатной двери. И повернул ее книзу Александр машинально – словно входил в собственную ванную. Туда он и попал; остановился на пороге, и протянул:

– М-да-а-а.., это кто же тут порезвился?

Ванная комната от его собственной, что осталась на девятом этаже панельки, отличалась размерами и былым великолепием. Размерами она была раза в четыре больше, а наполнением… Ванна – огромная, больше напоминавшая мраморный бассейн, была в наличии. Но вот из того, что и делает такую ванну шедевром банного искусства, не было ничего. Ни краников; ни смесителя на гибком шланге, или стойке, ни… Ничего, кроме дыры в потолке, и единственной кнопки, вделанной в стенку грубо, без всякого соблюдения соразмерности. В том смысле, что в то же отверстие, откуда торчала эта кнопка, можно было засунуть еще пару пальцев.

Ничего и никуда Саша засовывать не стал. Он подошел ко второму, последнему здесь предмету. Располагался этот огромный горшок с крышкой там, где строители отеля когда-то разместили унитаз. По крайней мере следы, что остались на материале, заменившем плитку стен и пола, говорили об этом. Ну, и отверстия, откуда вливалась вода, и выливалось то, что она должна была нести, тоже примерно соответствовали санитарным нормам родного для парня мира. Отсутствие столь необходимой вещи Александр объяснил себе мгновенно.

– Вода! Без воды унитаз это… нечто! Тюрьма для дерьма. Без права помилования. А значит…

Он решительно сорвал крышку с горшка, который явно был ночным, задержал дыхание, и… и ничего. Атмосфера в ванной комнате если и поменялась, то Саша этого не уловил. Из горшка ничем не пахло. Совсем ничем! Что, учитывая жесточайший дефицит воды, вызывало уважение. Он уже примерился было использовать горшок по назначению, что было не удивительным, учитывая недавний невообразимый бизнес-ланч, и добавку к нему, но что-то вовремя его остановило. Что-то появившееся в нем недавно, в этом мире. Проще всего эту родившуюся способность сам Александр назвал бы умением выстраивать логические цепочки. Здесь цепочка была одна, и очень короткая. Саша выстроил ее так: «Горшок – отсутствие туалетной бумаги, или чего-то, заменяющего ее – ограниченное количество воды – одежда на мне. Кстати, очень запыленная». Действия Главы клана троллей, вызванные осознанием этой цепочки, были тоже просчитаны до секунды.

Александр вернулся в комнату, разделся догола. За отсутствием вешалки и стула со спинкой, куда все это можно было повесить, пришлось использовать спинку кровати. На ней достаточно аккуратно разместилось все, кроме брюк и туфель, которые парень осторожно, но тщательно вытряхнул в ванной – прямо над сливным отверстием. Пробка-затычка с цепочкой, кстати, тоже отсутствовала. Брюки оказались на дужке, что представляла собой спинку кровати, а туфли под ней. Сам же Александр нагнулся, чтобы поднять с пола последний артефакт из родного мира, о котором он совершенно забыл, и который сейчас выскользнул с негромким звоном из кармана брюк. Это была связка ключей от квартиры и машины, на которой вместе с автомобильным брелком болталась еще и флешка. Как понял новоиспеченный Глава клана троллей, никакой ценности в новом мире эти предметы не представляли. Потому он и закинул связку небрежно в приоткрытую сумку. Сейчас она занимала законное Сашино место на кровати. И из нее, показалось Александру, раздался возмущенный то ли писк, то ли визг. Саша почему-то опять вспомнил Малыша, алабая – такого, каким он был в первый день появления в родительском доме. Смешной месячный щенок с обрубленными ушами и хвостом вот так же пищал, пытаясь найти свое место в новом для себя месте. Точно так же, как и сам Александр здесь.

И парень, окинув сумку неожиданно ласковым взглядом, проворчал:

– Ладно, Малыш, можешь полежать пока на моей кровати… пока я здесь все свои дела не сделаю.

И он шагнул в ванную, чтобы совсем скоро убедиться, что логическую цепочку он выставил правильно. Чуть теплая вода, лениво падающая из отверстия в потолке, действительно закончилась, как только последние грязные струйки исчезли в сливном отверстии. А Александр, обведя взглядом голые стены, еще раз убедился, что вытереться тут абсолютно нечем. Но огорчился не очень сильно. Точнее, совсем не огорчился, вспомнив про четкий квадрат солнечного цвета, что солнце «нарисовало» на полу у окна. Туда он и отправился; принимать теперь уже солнечную ванну.

Что удивительно, никакого жара здесь Саша не ощутил. Несмотря на полное отсутствие кондиционеров и вентилятора (тут его ленивая мысль заставила повернуть голову, и посмотреть на зловещий крюк) в номере было не жарко. Он снова повернулся к окну, заметив там, внизу, какое-то движение. Это был самый обычный гоблин, который неторопливо брел в тени короткой улочки. Вот он остановился, поднял что-то с пыли, и, подув, сунул это «что-то» в рот. Александр до того увлекся разглядыванием картинки, и определением того, что же местный житель посчитал съедобным, что совершенно не отреагировал на шевеление за спиной.

Дверь, ведущая в эту комнату из коридора, была действительно абсолютно бесшумной, но вот кто-то зашуршал одежной, и даже, кажется, что-то бессвязно проворчал от нее. Парень медленно повернулся и застыл при виде фигуры – странной и нелепой, даже с учетом тех, кого он сегодня уже видел.