Динара Смидт - Княжна сто двенадцатого осколка

Что же делать?

Ив спрыгнула вниз, на землю, не оставляя себе времени на страх. Неуклюже приземлилась, поскользнулась и упала лицом в снег. Кожу обжег холод. Тонкая ткань платья мгновенно промокла. Не важно. Ив вскочила и бросилась к задней двери, что вела из внутреннего дворика в гостиничную кухню.

Там царил мрак, хоть глаз выколи. Запахи топлёного жира и подгоревшего хлеба въелись в стены. Ив налетела на что-то в темноте, загрохотала падающая на пол посуда, но девушка не мешкала. Она побежала к двери, из-под которой лился свет, и, толкнув её, выбежала в коридор.

Испуганные люди выбегали из комнат. Кто-то собирал вещи, кто-то бежал прочь, к выходу, набросив пальто поверх ночной сорочки.

Лестница, ведущая наверх, выглядела так, будто по ней промчался слон. Перила и балясины валялись сломанные, разбросанные повсюду. На стенах чернели следы оставленные будто бы когтями огромных птиц. И нарушая материнский приказ, Ив бросилась вверх по лестнице, на второй, а затем и на третий этаж.

Наверху наступило затишье: угасли и шум, и визг, уступив место почти торжественному безмолвию. Коридор был ввергнут в хаос. Столики, на которых ещё час назад чахли в горшках цветы, лежали перевернутые. Растения были втоптаны в ковровую дорожку, вперемежку с землей и керамическими черепками. Двери соседних комнат были выбиты.

Ив едва не бросилась бежать. Она боялась столкнуться с существом, натворившим это. Воображение рисовало чудищ, поджидающих в каждом тёмном углу, и инстинкт твердил: «Беги! Беги! Мать ведь велела тебе бежать!»

Ив не побежала. Она пошла по коридору, сжимая кулаки так сильно, что ногти больно впивались в ладони, оставляя на коже отметины. Медленно, шаг за шагом, она приближалась к предпоследней двери, готовая, если придётся, драться и кусаться и царапаться – что угодно, лишь бы добраться до матери.

Дверь в их комнату превратилась в груду щепок. Ив переступила порог, вслушиваясь в тишину сквозь грохот сердца. Комната, которую она покинула всего минуту назад, изменилась до неузнаваемости. Будто торнадо прошёл!

Но матери здесь не было. Как не было и страшных чудищ, чей вой и визг Ив слышала.

Перебравшись через сломанную мебель, она подошла к распахнутому окну. Что-то звякнуло под её подошвой, и она опустила взгляд, наклонилась и подобрала с пола старый кулон, который мать сняла с цепочки, чтобы заменить тем, что ей подарила Ив.

Слух уловил звук приближающихся шагов в коридоре. Ив обернулась, машинально сунув украшение в карман. Спрятаться было негде. От мебели остались одни обломки. Ив метнулась в тень, умоляя ту укрыть себя от чужих глаз.

– Меня не видно, – зашептала она, – меня не видно.

В комнату вошёл кто-то. Мужчина. Он тоже подошёл к окну, и его волосы блеснули в свете луны темной медью. Тот самый незнакомец, напавший на них на вокзале.

– Ты где-то здесь? – спросил он, и Ив задрожала, прижимая ладони к губам, чтобы случайных вздох не сорвался с губ и не выдал её.

– Ивлин, я чувствую, что ты здесь, – продолжал мужчина. – Покажись. Нам нужно поговорить.

Ивлин? Поговорить?

Его глаза скользнули по комнате, вглядываясь в тени. Вот, он посмотрел прямо на неё, и сердце ёкнуло в груди – заметил! – но нет, он отвернулся, медленно пошёл по комнате, ступая бесшумно, точно призрак.

– Ивлин, – продолжал он, – тебе страшно, но я – не тот, кого следует бояться. Я не враг.

Он обошёл комнату и снова вернулся, встав рядом с ней. На этот раз ещё ближе, чем раньше – так близко, что мог, наверное, услышать бешеный стук её сердца. Его глаза скользнули по ней, мимо… и вновь к ней. Теперь он смотрел ей прямо в глаза.

– Я вижу тебя, Ивлин.

Она отпрянула, налетев на что-то, едва не упав. Их разделяло несколько шагов, и полоса лунного света, льющегося в окно. За спиной мужчины сгущались по углам живые тени. Ив поняла, что они преградили ей путь из комнаты.

Лампы были потушены, но Ив попросила их зажечься, и они вспыхнули. Тени вскинулись, как муть на дне пруда поднимается, потревоженная упавшим в воду камнем. Мужчина поморщился, приложил руку к глазам, но не отступил ни на шаг.

– Вижу, твой талант никуда не пропал, – заметил он.

В ярком свете он выглядел старше, чем она подумала при первой встрече.

– Где моя мама? – потребовала Ив, вложив в голос всю силу, на которую была способна в тот момент. – Что ты с ней сделал?

– Ничего, клянусь. Я понятия не имею, где она.

Он мог лгать, и у неё не было возможности проверить.

– Не подходи ко мне, – предупредила Ив. – Ни шагу ближе.

– Договорились.

Как будто улыбка тронула на мгновение уголок его губ, но скорее всего ей просто привиделось. Его глаза не улыбались.

– Кто ты такой?

– Моё имя Вуд.

– Почему ты зовёшь меня Ивлин?

– Разве это не твоё имя?

– Нет.

– Стало быть, я ошибся. Ты напоминаешь мне девушку, которую я знал.

– Откуда ты знаешь мою маму?

– Мы были друзьями, когда-то давно.

– Друзья так себя не ведут. Не пугают и не преследуют посреди ночи, – её пальцы сами собой сжались в кулаки. – Что тебе от нас нужно?

Вуд вздохнул. Он выглядел усталым. Словно на его плечах лежала тяжёлая, опостылевшая ноша.

– Это не просто объяснить. Мне нужна твоя помощь, а тебе нужна моя.

Что-то в нём – в лице, в голосе – было ей смутно знакомо. Как если бы она видела его во сне. Она бы, возможно, могла поверить ему, если бы не странные тени, скалящиеся за его спиной. Если бы не слова матери – не верь ему, он просто выполняет приказ…

– Нет, не нужна, – процедила она сквозь стиснутые зубы.

Вуд открыл рот, чтобы ещё что-то сказать, но Ив крикнула:

– Задержите его, – и тут же почувствовала, как задрожал пол под ногами. С треском и грохотом из соседних комнат начали выбираться столы и стулья, кровати и кресла. Сперва, неуклюжие на переломанных деревянных ногах, они переваливались из стороны в сторону, но приближаясь к демону, забывали о том, что они – всего-то мебель. Их движения становились плавными и сильными. У них появлялись лапы и когти и клыки, и скоро уже целое стадо невероятных существ неслась на защиту.

Вуд поднял руку, и лампы взорвались. Свора хлынула из теней, навстречу диковинной армии. Но сам Вуд не сделал ни шага.

Ив бросилась к двери, сквозь хаос, сквозь грохот и треск ломающегося дерева, прикрывая руками голову.

– Тебе нужна моя помощь, – крикнул Вуд ей вслед. – Ивлин!

Ив уже не слушала. Она выбежала из комнаты, и понеслась, не оглядываясь, по коридору гостиницы и на улицу.

Она бежала, и мысли бились в голове, как стая птиц. Они хлопали крыльями и кричали, требуя внимания. Ив отмахивалась. Она не могла задумываться – только не сейчас. Если она начнёт, то мысли погребут её под собой. Она могла бы подумать о словах Вуда. Или о том, что впервые она использовала свой дар в качестве оружия – пусть и для самозащиты. Или она могла бы подумать о том, откуда вообще взялся у неё этот дар. Она никогда не считала его чем-то странным: он был такой неотъемлемой её частью, что такое даже не пришло бы ей в голову. Но теперь ей пришло в голову, что она упускает что-то важное, как будто картина, на которую она смотрела с рождения и считала законченной, вдруг оказалась всего-навсего малым фрагментом некого громадного полотна.