Олег И. Жабин - Эсхит. Нерыцарский роман. Роман без злодея

– — Вы произнесли «сейчас»? – - Переспросила Изабель, – - он что, сохранился до наших дней?

– — Конечно. Он в собственности барона Эсхита. Да, и ещё, как принято считать, при помощи Ключа Любви возможно обрести Меч Победы. Только как обрести то, чего нет, не знает никто: Эсхит уже несколько лет хранит Ключ в своём замке, но что делать, дабы найти Меч он не понимает…

– — Эсхит? – - Сказал Александр, – - странный, загадочный барон.

– — Об Эсхите мало что известно, – - добавил второй безымянный молодой человек, – - например, он не отмечен ни в одном списке участников турниров за последние 15 лет, он не числился в составе ни в какой, даже самой малочисленной армии, его никогда не видели участником какого-либо сражения. Он как будто удалился от мира, но отшельником назвать его нельзя: за те годы, что он обладает Ключом, он сколотил небольшой, в сотни три отряд молодых искателей приключений, в основном младших сыновей больших родов, не имеющие прав на наследство и поэтому жаждущих ратной славы. Видимо, они попали под воздействие силы Ключа Любви…

– -Господин Планси, – - раздался слегка осипший голос Изабель, – - вот вам рыцарский подвиг: добудьте Ключ Любви, отнимите его у барона Эсхита. И тогда, благодаря волшебному Ключу, все девушки, какие захотите, станут вашими.

Этьен молчал: нужные и лёгкие слова ускользали от него, как маленькие прозрачные рыбки в быстротекущем ручье, а звучание собственного голоса казалось мучительным и чужим.

– — Господин Планси, – - вступил в разговор Александр, – - ещё не оправился от последствий падения, он пока не совсем хорошо владеет собой.

– — Лошадью Господин Планси владеет ещё хуже, – - сказала Изабель, – - наш доблестный рыцарь в совершенстве изучил лишь одно искусство – - искусство тягостных вздохов.

XI глава.

Старая знакомая – - безликая, как небелёное полотно, бессонница разделила с ним следующую ночь, измученный её назойливым присутствием, он, как только стало светать, сбежал из застойной духоты маленькой комнаты в прохладу утреннего сада. Этьен решил, что сегодня же уедет домой, он уехал бы прямо сейчас, ни с кем не прощаясь, но не мог же он уйти пешком, и ему оставалось только досадовать на себя, что ещё вчера не догадался послать слугу в Планси за лошадью, а брать животное из конюшни негостеприимной хозяйки замка представлялось ему постыдным и унизительным, сдаваться, выказывая позорную слабость, недостойную настоящего рыцаря он больше не желал, итак достаточно насмешек и презрения получил от прекрасной маркизы Ротанги. Он установил для себя, что общаться с ней, видеть её, думать о ней он никогда больше не станет.

Этьен, совсем отрешившись от понятия времени, бродил среди старых деревьев, когда ненавязчивая усталость слегка овладела его телом, он понемногу начал успокаиваться. В дальнем конце сада ему попалась на глаза уютная беседка, густо заросшая молодым плющом. Он заглянул внутрь – - оттуда повеяло сумеречной свежестью, а едва слышимый шелест мелких листочков отдалённо напомнил ему гул роя лесных пчёл, летящего где-то не близко за толстыми стволами деревьев. Он, не ступив даже на порог беседки, обошёл её с обратной стороны – - там росли три густых и невысоких куста шиповника: два чуть поодаль друга от друга, как раз совпадая с краями живых стен беседки, а третий – - точно посередине между двумя первыми, но не вплотную, а немного на расстоянии, из-за чего за кустами и задней стенкой беседки образовалась крошечная полянка. Этьен, заметил её, глянув поверх листьев, и, сам не понимая зачем, прошёл между кустами сквозь неплотно переплетённые ветви и лёг на невысокую зелёную траву, оказавшись полностью скрытым от взоров тех, кто шёл бы по тропинке мимо беседки. Одни только пролетающие сверху птицы могли видеть лежащего человека с широко раскрытыми глазами.

…Он лежал и смотрел на чистое, без единого клочка или обрывка какого-нибудь одинокого облака, небо, его однородная синева притягивала непостигаемой глубиной, хотя Этьен понимал, что дном той бездны, которая есть небо, служит земля, где он – - ничтожный и бессмысленный – - существует, поглощённый вселенски важными, как ему кажется, заботами. «Вот так бы и лежать тут всю жизнь, – - думал он, – - погружённый в личный покой, в отрезвляющей тишине. Без движения, без мыслей, без чувств. Ничего не нужно более, всё, что нужно – - здесь, в пределах этого маленького кусочка земли. Здесь я – - всё».

Но тишину как-то незаметно разбавили сначала отдалённые, а потом более явственные, совершенно ненужные звуки торопливых шагов и женских голосов. Этьен попытался быстро встать и незаметно уйти, или даже, пусть будет это выглядеть смешно, потихоньку уползти, или как-нибудь колдовским образом просто исчезнуть. Но он сразу же понял, что стоит появиться из кустов, как ему просто некуда будет деться, он не сумеет остаться незаметным. А голоса слышались уже совсем близко, словно они говорили не только между собой, но и с ним тоже.

– — Зайдём сюда, – - он узнал резковатый, жёсткий, с лёгкой сипловатостью голос Изабель.

Этьен сообразил, что собеседницы зашли в беседку и сели буквально возле него – - их разделяла лишь тонкая плетёная перегородка, увитая плющом. «Я подслушиваю?! Надо выйти. Но как? Я же не могу невидимкой пройти по дорожке, в какую бы сторону я не пошёл. А если полезу через заросли кустарника, они услышат шум и выйдут поглядеть, что там шуршит. Они меня узнают и со спины. Смеяться, наверно, потом станут до вечера. А Изабель вообще возненавидит меня. Уничтожит, как нечистое и отвратительное насекомое. Станет думать обо мне как о самом подлом и бесчестном человеке. Лучше бы они скорее ушли. Сами…»

Он так и не придумал, как исчезнуть незаметно, а разговор, видимо начатый ещё по дороге, продолжался с полуслова:

– — Изабель, – - Этьен угадал мелодичный голосок Матильды, – - он же любит тебя по-настоящему. И ты, чего не скроешь, тоже испытываешь к нему чувства. Брось противиться тому, что предназначено тебе природой, это неправильно и жестоко – - жестоко по отношению к нему и к себе самой. Зачем вам обоим мучиться неизвестно из-за чего, ведь погубишь любовь?

– — Не произноси таких пустых и глупых слов: чувства, любовь, – - рассерженно ответила Изабель, – - нет никакой любви. Она – - предмет литературы. И всё. В романах, в песнях и стихах она да, приятна и необходима. В жизни – - любовь лишняя. В жизни нет её. Точнее, не должно быть: мешает только. Мешает казаться нормальным человеком. Мешает просто быть человеком. А не какой-то там женщиной.

– — Неправда! Как может любовь и взаимные чувства кому-то мешать, ведь это естественно, если люди нравятся друг другу? А то, что ты женщина, так это же прекрасно. И не надо злиться, ты же не сможешь изменить свою природу. А каждая женщина, девушка когда-нибудь влюбляются, рано или поздно ты должна была встретить своего мужчину. Вот ты и встретила Этьена… Изабель, ты просто предназначена ему, а он тебе. Признайся хотя бы себе…